Марина Аромштам - Легенда об Ураульфе, или Три части Белого

«Это была не птица.

Это был человек.

С крыльями, как у летучей мыши.

Выпустите меня! Выпустите отсюда! Я вам все объясню! Вот увидите! Все-все-все!»

Валь пытался выломать ветки, закрывающие дупло, и сделал дереву больно. Дерево застонало (Валь зажал себе уши) и воткнуло в него занозы. Мальчишка охнул и замер: лучше не шевелиться.

Он ненавидит деревья. Это из-за деревьев его посадили в дупло. У Валя «плохие» уши: он слышит, как стонут деревья. Это выяснилось, когда отец взял его на работу валить вековые деревья. При каждом ударе по дереву Валь вздрагивал, будто кто-то кричал ему прямо в ухо. К смене светил у него раскалывалась голова, он проплакал всю ночь и заснул лишь под утро. Отец так орал на мать, что слышали все соседи: кого она родила! Не ребенка — ушранца! Подумать, какое позорище: сын лучшего древоруба, председателя гильдии, неспособен держать топор! Может быть, этот выродок — и не сын ему вовсе? Пусть лучше сразу признается, от кого его нагуляла.

Отцу нашептали: есть средство исправить любого ушранца! Его сажают в дупло и забивают отверстие — чтобы ушранец не выбрался. Ушранец проводит в дупле несколько смен светил без еды и питья, в скрюченном положении. Это будто бы помогает: хорошо притупляет слух.

Валь тихонечко всхлипнул. Он исправится — вот увидите. Только выпустите! Он поклянется при всех закалять свои глупые уши. Он будет махать топором так же лихо, как остальные, без оглядки на стоны деревьев. Древорубы вот-вот доберутся до самого сердца Леса и будут рубить деревья толщиной в четыре обхвата. У таких деревьев под корой серебро — единственное серебро, что осталось на острове. Остальное украли кейрэки, когда уходили на Север. Или куда-нибудь спрятали. Они тоже были охотники. А охотники только и думают, как навредить древорубам. Валь будет работать со всеми. Размахнется и всадит топор в дерево по рукоять. Древесная плоть разойдется, и из открытой раны вместе с древесной жизнью потечет серебро. Дерево будет стонать: «Пощади меня, маленький Валь! Я не хочу умирать!» Но Валю на это плевать. Он еще раз ударит, и еще, и еще — пока не завалит дерево. Пока оно не ударится головою о землю, ломая могучие ветки и теряя листву.

«А-а-а!» — Валь так живо себе все представил, что в ушах у него зазвенело. Он затряс головой и заерзал, обдирая колени и локти.

Выпустите! Ради всех мыслимых Духов! Он так долго не выдержит — в этом тесном дупле, без еды и питья. Он исправится, вот увидите! Послушайте, что он скажет: все деревья — предатели.

Того человека, с крыльями, тоже предало дерево. Он опустился на ветку и попался в ловушку, в сеть на крупную птицу. И болтался, как муха, пойманная в паутину. Это из-за крылатого Валь потерял топор.

— Мальчик… Пожалуйста… Подойди…

Валь попятился.

— Не надо бояться… Я не опасен… как полудохлая птица, — пленный вымученно улыбнулся. — Ты можешь позвать на помощь? Я хорошо заплачу.

Валь смотрел недоверчиво и не трогался с места. Человек шевельнулся и болезненно сморщился: веревки вдавились в тело.

— У меня на шее… Старинная вещь… Амулет. Очень дорого стоит…

Мальчишка вытянул шею: амулет? Интересно! Пленник снова попробовал улыбнуться:

— Я ничего не смогу, если ты не приблизишься… Даже снять амулет… Вот так… Хорошо… А теперь… — Улыбка исчезла с лица человека, от неловких движений ему стало больнее. — … Нужно быстро бежать… Будто тебя догоняют… Ты ведь умеешь так бегать?.. Могут прийти охотники… Мне не хочется с ними встречаться…

До селения собирателей было недалеко. У крайнего дома Валь немного притормозил и перевел дыхание. Он постучится и скажет… Что он должен сказать?

«Помогите! Там человек. Он похож на летучую мышь. Он слетел откуда-то сверху и запутался в сети».

Решат, что он сумасшедший. Или просто смеется, разыгрывает людей. А за это могут и врезать.

Нет, лучше сказать вот так:

«Там на дереве человек, он запутался в сети. Что за сеть? Ну, обычная. Ловушка на крупную птицу. Чья? Ну конечно, охотников. Кто еще ставит ловушки?»

И тогда ему скажут: «Парень! Ты сам-то откуда свалился? Мало ли, кто там попался? Может, его и ловили? А портить чужие сети и потом объясняться с охотниками — ищи себе дураков».

Нет! Так не годится. Он сначала покажет вещичку — ту, что дал ему пленник:

«Вот смотрите, какая вещичка. Очень дорого стоит. Амулет. Он висел на шее у одного человека».

Валь разжал кулак и взглянул на вещичку: белоснежное дерево на золотистом фоне. У Валя перехватило дыхание. Он ни разу в жизни не видел таких деревьев. (И вообще на острове почти не осталось белого.) Вдруг у деревьев в Начале была древесная мать? Вот такая же, белоснежная?

Валь с трудом заставил себя снова думать о пленнике. Амулет — это плата за спасение незнакомца. Надо отдать его тому, кто захочет помочь. А что, если Валь услышит: «Где ты это украл? Не украл? Тебе дали? В Лесу? Издеваешься, парень! Сколько в Лес ни ходил, а мне ничего не давали. Для начала я тебя выдеру, а потом разберемся, где ты взял эту вещь».

Наверняка так и будет. Стоит ли рисковать? А если будет не так, амулет придется отдать… Валь почувствовал, как вещица греет ему ладонь. Нет, лучше сделать иначе. Он побежит домой, потихоньку возьмет топор и возвратится к пленному. Валь поможет ему выбраться на свободу.

И тогда эта вещь — амулет — останется у него.

Чтобы добраться до дома, ему пришлось сделать петлю. И к тому же дома его, как назло, задержали. Валь про себя заметил, что взрослые суетятся и выглядят слишком мрачными. Но раздумывать было некогда. Он выбрал момент, когда на него не смотрели, и улизнул со двора, прихватив с собою топорик. Любимый топорик отца, с резьбою на топорище.

Сколько времени он потерял? Немного, совсем немного. И бежал он теперь так быстро, что закололо в боку. (Видел бы пленник на дереве, как Валь умеет бегать!) А у тех, кто развесил сети, у них ведь много ловушек. И каждую нужно проверить. Пока доберутся до той, куда попался крылатый… Пот заливал глаза, и Валь еще мог надеяться — пока не вытер лицо.

Ни сети, ни человека.

У дерева сломаны ветви. Трава вокруг истоптана.

Но это совсем не значит, будто случилось плохое! Совсем ничего не значит…

Мог прийти кто-то другой, добрый, с острым ножом. Он быстро надрезал веревки так, что они ослабли. И человек упал — свалился мешком на землю, ломая нижние ветки. Наверное, он ушибся, но все равно был рад. Главное — целы крылья.