Денис Юрин, Марина Юрина
Тайны Далечья
ЭКСМО
МОСКВА 2009
УДК 82-312.9 ББК 84(2Рос-Рус)6-4 Ю72
Оформление серии Е. Савченко Серия основана в 2006 году
Юрин Д.
Ю 72 Тайны Далечья: фантастические рассказы / Денис Юрин, Марина Юрина. – М.: Эксмо, 2009. – 384 с. -(Боевая магия).
ISBN 978-S-699-34634-9
ПРО НИКОЛУ-ПИСАРЧУКА, КОЛДУНА ЛЕСНОГО ДА НЕЧИСТУЮ СИЛУ
Произошла эта история очень давно, лет восемьсот назад, а может, и ранее. Трудно точно упомнить то, что время надежно укрыло своим крылом, что не описано в книгах и сохранилось лишь в легендах, передаваемых из уст в уста, из поколения в поколение. Не возьмусь утверждать, что история эта – - не вымысел, не обычная байка, за которой приятно скоротать скучный, дождливый вечерок. Я ее услышал от почтенного старца, дожившего до ста двух лет. Конечно же, дедушка в таком почтенном возрасте мог многое и напутать…!
Среди дремучих лесов и высоких гор, голубых озер и широких рек затерялось маленькое королевство, точнее – княжество, как привыкли говорить жившие в тех краях люди. Называлось оно Далечье, поскольку находилось далеко от соседних княжеств за рекой, и не каждый купеческий караван мог добраться до его стольного града Кижа. Городов тогда было мало. Вольные люди жили по деревням, а холопы со слугами – по барским усадьбам. Времена тогда были хорошие: матушка-земля щедро одаривала детей своих богатым урожаем, а в лесах водилось столько дичи, что охотный промысел был не труднее сбора ягод и грибов. Все бы ничего, да вот только изводили крестьянский люд две напасти: воинственные соседи да барский произвол. Не ясно народу было, чего больше бояться: то ли походов закованных в латы всадников из западных земель, то ли набегов диких кочевников с востока, то ли жестоких шалостей княжеской дружины.
Жизнь текла спокойно, даже размеренно, но в сердце каждого крестьянина тлел уголечек страха, что вот-вот понаедут антихристы-супостаты, пожгут и ограбят…
Весна близилась к концу, со дня на день должен был начаться сев, когда жизнь маленькой деревушки на берегу безымянного озера вдруг резко изменилась, забурлила, как кипяток в котле. Вечером того злополучного дня вся деревня собралась у околицы. Все от мала до велика пристально вглядывались вдаль, пытаясь понять, какую такую новую беду принесла на их головы нелегкая?
По полю, в сторону деревни, не спеша ехал небольшой конный отряд. Если чужаков было бы с полсотни, крестьяне уже давно попрятались бы по погребам да разбежались по лесам, оставив дома на разорение. Однако всадников удалось насчитать не более дюжины. И хоть на поясе у каждого висел вострый меч, одеты они были в добротные красные кафтаны, а не в тяжелые боевые кольчуги и шлемы-шишаки. В гости пожаловали не суровые миссионеры с черными крестами на белых плащах и не жестокие дети степей; это были свои, дальчане, а значит, жителям деревни не стоило волноваться… Их не пожгут, в худшем случае обложат новой податью и уведут немного скота на прокорм прожорливой челяди из барской усадьбы.
Так и случилось. Хотя так, да не так! Барские слуги пробыли в деревне не долее получаса, а затем уехали, уведя с собой стадо из шести коров и с десяток свиней. Остался лишь старший ратник. Не слезая с лошади, он подал знак старосте подойти. Разговор длился недолго, потом десятник пришпорил коня и уехал вслед за отрядом. Староста стоял… ни жив ни мертв. Он так и замер столбнем, пока односельчане не решились к нему подойти.
Довольно долго самый зажиточный и уважаемый в деревне мужик тряс седеющей бородой и беззвучно шевелил губами, пытаясь что-либо произнести. Потом из его уст донеслось несвязное бормотание, и лишь после того, как деревенский кузнец додумался окатить обомлевшего старца холодной, ключевой водицей из ведра, крестьяне узнали барскую волю.
Ужасная беда постигла семью их господина. Неизвестная хворь взяла в полон его старшего сына, отрока тринадцати лет. Желтый лицом, исхудавший и покрытый безобразными пятнами наследник неподвижно лежал вот уже пятый день, и никто: ни знахарь из барской усадьбы, ни приехавший из Кижа княжий целитель не могли ему помочь. Лишь беспомощно разводили руками и наперебой твердили, что без нечистой силы не обошлось. Хоть барин их был суров, но разумен: сажать лекарей на кол не стал, а вместо того послал верных слуг в их деревню с наказом.
«Коль нечистая сила озорничать взялась, так кому же, как не ей, моего сынка от недуга и избавить! Приведите ЕГО! Сроку на все про все три дня!» -такова была барская воля, повергшая не только старосту, но и всю деревню в трепет и ужас.
Даже самые древние старики не помнили былых времен, когда Далечье кишело колдунами да ведьмами. Хвала княжим дружинникам да попам, избавившим добрый люд от власти приспешников темных сил, изгнавшим в ту давнюю пору с православных земель богомерзкое отродье! Уже давно отгорел костер, унесший в преисподнюю душу последней ведьмы, давно сгнил кол, на котором отмучился предпоследний колдун… Предпоследний, так как один, самый сильный и злой, все же остался.
Он жил вблизи деревни, в запретном лесу за озером; среди диких чащ, куда давно уже не ступала нога человека; в молчаливом царстве злых духов и потерянных душ. Его грешную плоть не брали ни меч, ни святая вода. Ходили слухи, что в те времена десятки княжих ратников и просто добрых молодцев уходили в проклятый лес по его голову, да мало кто возвращался… Захаживали в те дремучие чащи и наемные варяги – рослые, сильные воины с севера в страшных рогатых шлемах и с огромными мечами. Из трех с лишним дюжин вернулись лишь двое, седые, как лунь, да так, не объяснив ничего, прочь и ушли.
Силен был колдун и могущественен, умел он мертвяков поднимать да деревья вековые себе на защиту ставить. Покорялись его воле и люди, и дикие звери. Власть огромную он над всем живым и неживым имел и во зло этой властью пользовался.
Многих оплакали в ту пору дальчане, а потом княже махнул на колдуна рукой, благо, что из леса заклятого тот не показывался, да и действие чар нечестивых на опушке заканчивалось. Опасное соседство было у жителей деревушки; опасное, но не хлопотное, поскольку в запретный лес они не захаживали, а сам колдун по какой-то неведомой причине в их жизнь не встревал.
Так прошло лет двести, а может, и более. Время не сохранило имени чародея, да и кто бы в здравом уме отважился имя то проклятое называть? Звать да величать колдуна – беду страшную на себя накликать! Привык деревенский люд бок о бок с лютой нечистью жить, хоть и пугался ужасных криков, доносившихся порой по ночам из-за озера. Ведомо крестьянам было лишь одно: жив колдун, копит силы и терпеливо дожидается в чаще глухой злого часа, когда власть его темная над землями Далечья снова настанет.
