Мне не нравилось то, что творится у меня дома. Мне не нравилось настроение дяди и Данда, и если они спокойно проживут три дня до ритуала — это будет благо для всех.
Свитки шуршат. Справа — налево.
Мне не нравилось, что Фей-Фей крадется по ночам по коридорам в комнату Ремзи. Мне не нравилась даже сама мысль о том, что имена Фей и Зиккерта стоят рядом в одном предложении.
Какие дела могут быть у Фей с Зи? Так крепко подружились у Хейли? Чушь псакова!
Стопка свитков меняет расположение. Слева — направо.
Мне не нравилось, что показатели Люци остаются без изменений — никакой положительной динамики на диаграммах. Мне не нравилось, что горцы не держат слово — мы приютили их, и Шаман обещал помочь, но как бы я ни звала — никто не откликался. В других общинах никто не знал, куда ушли остатки маленького Клана с земель Хейли. После Юга я собралась в горы. Если их Шаманы не идут ко мне — я пойду к ним.
Справа — налево. Слева — направо. Справа — налево. Свитки шуршат привычно и успокаивающе.
Мне не нравилась даже мысль о том, что место Люци через десять зим может занять Аксель. Мне не нравилось, что дядя не пускает меня в главное Хранилище на нижний уровень. После «безобразной выходки» с артефактами, мне нужно искупить свою вину. А время идет. Лекарство для Акселя и дневники Светлой пра-пра — все ответы нужно искать там, я была уверена в этом.
Демоновы браслеты!
Я покрутила наручи Арритидесов на запястьях — металл тускло блеснул сыто-серым. Дядя удивился, когда узнал в каких объемах они способны поглощать силу — во время ритуала. Удивился так, что не смог сразу это скрыть.
Так какого демона он нацепил их на меня? Дядя вообще ничего не делает просто так. Он идет на риск, только если он оправдан. Если он нацепил на меня наручи — точно есть цель.
— Жаль, что вы не можете говорить, — пробормотала я, погладив пальцем кромку металла.
Мне не нравилось то, что написал мне сегодня в Вестнике дядя Хоакин. Я предпочла бы привычный вопрос о состоянии Люци.
«Я хотел бы знать, почему Серые крысы задают вопросы о моей племяннице по эту сторону гор?»
Двойная «ХХ» — Хоакин Хэсау- сверкало льдисто-голубой печатью на Вестнике. Дядя Хок пребывал не в самом благодушном расположении духа.
Мне не нравилось, что Серые интересуются мной и делают это так грубо.
Неужели Луэй соврал мне? Не мог. Клятва. Или … учел не все? Где я ошиблась? Когда показала Сяо рисунок печати Я-сина? Я поспешила или… объяснение выглядело неубедительным? Или они нашли что-то ещё?
Мне не нравилось, что поиски Гладси продвигаются очень медленно. Так медленно, что я готова была сама ехать рыться в пыльных столичных архивах. Гладси прислал вчера первые результаты поисков. Два тоненьких свитка и прозрачный листок рисовой бумаги, шириной с две моих ладони — копия выписки из судебной книги — всего четыре сухих строчки о пересмотре дела заключенного Цитадели. Дело закрыто за отсутствием состава преступления.
За три декады. Три! Этого было мало. Очень мало. Но лучше, чем совсем ничего. Гладси отрабатывал свои империалы и будущее внука.
Пара зим. Я тихо выдохнула. Нужно потерпеть пару зим.
* * *
Второй испорченный свиток из трех истаял мгновенно, вспыхнув рыжими языками пламени, и осыпался в медную чашу серым пеплом. У меня остался всего один чистый пергамент.
Казалось, запах фиалок и ванили витал в воздухе, и сбивал с мыслей.
Я снова обмакнула кисть в тушницу и начала набрасывать основные моменты подряд — всё, что помнила, всё, что могло показаться важным, любая мелочь могла иметь решающее значение. Вряд ли история повторится точь в точь — слишком многое уже изменилось, но что-то предотвратить я смогу. Главное — заранее подготовиться.
Первым пунктом шел «Иссихар». Пирамидка с записями и бордель. И жирный знак вопроса рядом.
Я покусала кончик кисти — как узнать, в каком из борделей Хали-бада я должна вылавливать своего будущего жениха?
Пункт два — «Аукцион». Взять хран, проверить суммы, поговорить с Фей. Дед не мог оставить их с Яо без всего. Если мне не хватит своих империалов — придется взять у нее. Слишком хороши были лоты, чтобы упускать их просто так.
Пункт три «Подстава». Я не помнила точный текст обвинений, поэтому тут знаков вопроса было сразу пять. Как готовить противоядие?
Пункт четыре «Гарем». Эту строчку я обвела сразу тремя кружками и усмехнулась. На этот раз я буду готова.
Пункт «Гранола» — тоже остался пустым. Прошлый раз меня заперли в гареме, и я пропустила это событие. В этот раз я собиралась посетить Гранолу лично, и уговорить родичей взять меня в Пустыню. Увидеть, как другие заклинатели используют «Зов» — это бесценный опыт.
Эликсиры, артефакты, змейки, доспехи и лук шли отдельным пунктом. Этот список нужно будет уточнить.
Строчку «Храм Немеса» я зачеркнула, испортив список, но потом написала снова, поверх. Если будет время — посетить главный Храм Немеса. Это должно понравиться Кораям.
«Лия» — дискредитировать. Я цокнула, вспоминая, как много болтает эта совершенно бесполезная для Клана девушка. Акселю не подходит такая невеста. Нам не подходит такая невеста. Совершенно.
Слово «Прорыв» я писала медленно и нерешительно. На границе с пустыней? Локальный? Естественный или… и можно ли полагаться на память, когда видишь голубое небо сквозь зарешеченные бойницы верхнего яруса гарема и довольствуешься слухами?
Я покусала кончик кисти. Если все поменяется опять и я помню не точно? Можно попросить Сейра проверить изнанку или… познакомиться с южным аларийским старейшиной. Смуглое лицо старейшины аллари — улыбка, морщинки у глаз — всплыло в памяти. Этот конкретный Старейшина мне нравился, и нельзя упускать возможность наладить связи. «Аллари» — вывела я решительно, подчеркнув дважды — важно.
Свиток кончился, а чистых в лаборатории не было — слуги плохо выполняют свои обязанности. Идти в библиотеку за чистыми мне было лень, но пунктов ещё осталось много: взять орехи для господина Зу, танцевальный комплект, новую нарядную попону для Фифы с родовым гербом, купить кади… всё не упомнить.
Мелочи. Именно то, на что так явно обращают внимание на Юге. Мелочи, которые определяют статус. Мелочи, которые определяют бытие.
* * *
Чистые свитки я нашла быстро — целая стопка лежала на отведенном для них месте на дальнем стеллаже. Верхние светляки зажигать не стала — обошлась одним, и в библиотеке царил сумрак.
Дверь хлопнула, когда я уже собралась выходить. Раздались резкие шаги, следом ещё одни, менее уверенные.
— Данд!
Я нырнула в кресло, и забралась внутрь с ногами, прижимая стопку пергамента к груди.
— Тебя не учили слушать Старших? Дандалион?! — голос дяди звучал странно, как будто он выговаривал слова через силу.
— Учили. Сир Блау. Так же меня учили, что уважение ещё нужно заслужить.
Раздались быстрые шаги, дверь хлопнула снова.
— Данд! Данд!
Что-то рухнуло, упав на пол — ковер приглушил звуки, и дядя выругался, откровенно и резко.
— …щенок…
Из кресла я выбралась через пару мгновений. В основной части библиотеки было всё ещё темно. Темная фигура дяди сгорбившись, замерла в кресле у окна, сквозь шторы просачивался свет фонарей с улицы, и ложился на пол косыми тенями.
Домашние тапочки скользили по ковру бесшумно, но прежде чем я успела сделать пару шагов, перед моим носом вспыхнул контур боевого плетения.
— Вайю?
Дядя щелкал кольцами трижды — промахиваясь, и путая узлы, пока не погасил чары. Свет верхнего магического светляка вспыхнул внезапно — прямо над головой и ослепил на миг.
— Ночь — прекрасное время для чтения…
— Я не подслушивала. Кончились чистые свитки, — я прижала стопку к груди — пергамент зашуршал. — И уже ухожу.
— Ты бы обиделась? — прилетело мне в спину.
— Обиделась? — я с удивлением обернулась к дяде.
