Единорог тоненько заржал.
– Это они! – воскликнуло благородное животное. – Они нашли меня! – Он поднял голову и забубнил, испуганно озираясь по сторонам: – Вы ведь не поверили всему, что я тут говорил, правда? Я немного расстроился и погорячился! Сам не знаю, что на меня нашло! А насчет девственности – это я так, пошутил! Честное слово!
Тень исчезла. – Да уж… – Учитель заговорил самым мягким голосом, которым он обычно умасливал богатых клиентов и отвлекал сборщиков налогов. – Кто бы они ни были, сейчас они, похоже, ушли. Если вы попали в беду, то, может быть, мы сможем вам помочь. Случившееся как-то связано с деньгами?
– Зачем магическим животным деньги? – Единорог в отчаянии потряс прекрасной головой. – И почему я решил, что простые смертные поймут меня?
– О'кей! Настала пора специалисту взять дело в свои руки. – Брауни шагнул вперед. – Мы, два волшебных существа, быстро договоримся. И я даже не считаю это за желание, учтите. Знайте Силу брауни!
– О нет, я и так уже слишком много сказал! – И единорог отшатнулся от низкорослого «специалиста».
Но брауни снова приблизился к нему, ничуть не смущаясь разницей в росте.
– Так, давай сразу к сути, – взял малыш быка за рога. – При чем тут девственность?
– Что? – Единорог встряхнул головой. – Ну, мы просто на этом специализируемся. Ну, вроде как брауни всегда шьют башмаки. Считается, что единороги всегда определяют, девственный ты или нет.
– А мы это все изменим! – тут же завелся брауни. – Брауни делают это лучше! – Малыш откашлялся. – Прошу прощения. Стереотипы – мое больное место. – И тут же метнул укоризненный взгляд на Снаркса, зарывшегося в складки объемистого капюшона. – Я всегда интересовался этой проблемой. А что, единороги специально девственниц выискивают?
– Вообще-то нет, – ответил белоснежный зверь. – Лично я всегда считал, что прямая задача единорога – резвиться в изумрудных лугах и выглядеть при этом бесконечно прекрасным. Девственность – это попутно. Но мы всегда можем отличить, кто девствен, а кто нет. Вот, например, среди вас есть девственник.
Раздался всеобщий вздох изумления.
– Да. Здесь есть девственник. Можете мне поверить, я на этот счет никогда не ошибаюсь. Мы, единороги, в этом лучше всех разбираемся. – Единорог с небрежным изяществом тряхнул головой. – Хотя вообще-то мы много чего умеем.
– Подождите секундочку, – взмолился я, несколько обеспокоенный оборотом, который принял разговор. – А разве девственницы – это не девушки?
– Распространенное заблуждение. Нет, девственность и есть девственность, что у девушки, что у юноши, и я ее чувствую. – Единорог снова пере вел взгляд с Хендрика на меня и обратно.
– Проклятие… – изрек крупногабаритный рыцарь.
Внимательный взгляд животного начал меня раздражать. На что вообще этот перекачанный тип намекает? Снаркс пробормотал что-то нечленораздельное в недрах своего капюшона.
– Что ж, – волшебник, стараясь как можно незаметнее прикрыть нос рукавом, вновь взял инициативу в свои руки, – все это, конечно, очень интересно, но не могли бы вы поточнее объяснить, от кого вы убегаете?
– Убегаю? – И единорог ударил в землю золотым копытцем. – Единороги никогда ни от кого не убегают! Хотя это, разумеется, не совсем так. Скажем, умный единорог всегда знает, с кем лучше не встречаться. – И животное вновь нервно оглянулось по сторонам.
Волшебник высморкался.
– И с кем же?
Единорог снова посмотрел на него:
– Я и так сказал слишком много. – Обращаясь ко всем нам, он мотнул головой в ту сторону, откуда пришел, и произнес: – Не ходите туда. – Рог животного указывал как раз в направлении Вушты. – Большего я сказать не могу. Да хранит вас удача единорога.
Могучее животное поднялось на дыбы и ускакало в лес, откуда мы вышли.
– Благословение единорога! – Снаркс скинул капюшон. – Если то, о чем здесь болтала эта карусельная лошадка, – правда, то от удачи единорога толку не больше, чем от трех желаний брауни!
Демон проворно натянул капюшон, заметив, что брауни поворачивается к нему.
– Проклятие, – предупредительно изрек Хендрик. – Осмелимся ли мы пойти дальше и подвергнуться опасностям, о которых говорило животное?
– Мы должны, – настаивал волшебник. – Только убери сначала дубину, пожалуйста. Вот умница. В данном случае замечание нашего друга Снаркса вполне уместно. Как известно, ценность информации во многом определяется ее источником. Источник, которого больше всего волнует состояние собственной гривы, не заслуживает никакого доверия.
– Что бы ни случилось, – прозвенел по-комариному тоненький голосок, – помните, брауни с вами!
– Разумеется. И будь уверен: когда придет время, мы сумеем тебя как следует отблагодарить.
– А как же предупреждение Нори? – напомнил я. – Может быть, этот единорог видел что-нибудь?
– Если бы я только знал, Вунтвор. – Волшебник уставился в небо, надеясь, возможно, разглядеть среди рассыпанных по нему облаков то, что так напугало единорога. – Если бы мы жили в совершенном мире, то я изучил бы этот вопрос не спеша, призвав на помощь все свои знания и опыт, и пришел бы к поистине ученому, мудрому решению. К несчастью, этот мир становится с каждым днем все более и более далеким от совершенства. Все происходит так быстро, что волшебнику с его заклинаниями никак не поспеть. – Учитель тщательно расправил складки своего одеяния, постаравшись придать им как можно более эстетически законченный вид. – А потому придется нам полагаться исключительно на магическую интуицию. Вунтвор, собирайся! Идем в Вушту!
С этими словами Эбенезум повел нас через поляну к другой стене деревьев, казавшейся столь же малопроходимои, как и та, сквозь которую мы совсем недавно пробрались. Я на секунду задержался, чтобы окинуть прощальным взглядом залитый солнцем простор, прежде чем снова погрузиться в холод и мрак.
Далеко позади раздалось ржание единорога.
– Я придумал, какое первое желание вам загадать!
От голоса брауни я прямо подпрыгнул.
– Извини! – пропищал тот. – Я иногда слишком увлекаюсь. Это часть моего Универсального Позитивного Имиджа.
Я посмотрел туда, откуда донесся крик единорога, но деревья стояли сплошной стеной, и ничего нельзя было увидеть.
– Ты можешь перенести нас отсюда куда-нибудь? – спросил я.
– Извини. Мы с твоими друзьями это уже пробовали. – Брауни нахмурился и покачал головой. – Слишком напрягает магические мускулы.
Брауни умолк. С некоторым опозданием до меня дошло, что он, вероятно, ждет от меня какого-нибудь ответа: так напряженно я вслушивался, не подаст ли признак жизни единорог или те существа, от которых он спасался.
