Подхватываю девушку на руки и бережно кладу на скользкий шелк постели. Накрываю одеялом по самый подбородок. Просто моя прихоть. Просто хочу видеть ее свежее выспавшееся лицо. Улыбающееся лицо. Как на той фотографии.
Ложусь рядом, смотрю на ее покрасневшие щеки.
- Прости, что вмешала во все это, - шепчет Белоснежка. – Брат, турнир, теперь демоны…
- Незачем извиняться, - пожимаю ее ладошку сквозь одеяло. – Именно сейчас я счастлив.
- Потому что защищаешь меня? – полусонно спрашивает, позевывая.
Я ухмыляюсь ее самоуверенности. Мои пальцы перебирают раскиданные по подушкам серебряные волосы.
- Потому что защищаю весь мир, малышка.
Причмокнув губами, княжна засыпает, а мне пора дальше осматривать особняк.
У кого правда, тот и сильней. Я видел апокалиптические мертвые пустоши, что сулят нам демоны, значит, за мной правда, значит, я сильнейший. Так что, макаронники, идите утопитесь со своими распятиями.
Спустя три часа оборона готова. Смеркается неожиданно рано, словно предрекая скорое наступление солдат тьмы. Все люди на позициях. Ставку командования устроили в бункере под домом. Тут же и дочери князя. Маленькая золотоглазая Сина вертит головой на диване в углу под опекой няни.
Кроме малышки, вся княжеская семья облачилась в мильфиновые доспехи. Княжны надели изящные амуниции из пластин чернобулата. Дивные волосы убраны под шлемы-шишаки без щитков забрал. Александр же зарылся в толстослойную броню, став выше и крупнее раза в три. За спиной отблескивает лезвие секиры. Глумилев тоже высится в броне попроще.
Сербина щеголяет свернутыми крыльями за спиной. Деловую одежду она сменила на просторную белоснежную мантию и теперь походила на жрицу из фэнтези.
На стене десятки экранов показывают съемки со скрытых камер и парящих дронов. Всего в обороне участвуют девятьсот человек. Лучшие отборные отряды рода Бородовых и вассалов с громкими названиями аля «Пылающий глаз» и «Черная молния». Пятьсот бойцов охраняют усадьбу. Остальные патрулируют лесные окрестности. Они будут заслоном, покусают пехоту демонов, затем отступят и ударят им в тыл.
Мне бы не хотелось отсиживаться в бункере. Но сначала надо втянуть в бой главную боевую силу итальянцев – Высших демонов и Полковоя Тендо, затем уже идти раздавать на орехи.
- Артем, - отвлекает от мыслей князь. – А что с твоими…
- Коньюктивит, - обрезаю расспросы.
- Наступают, - подает голос диспетчер у экранов. – Красные быки в сорок шестом квадрате за усадьбой.
- Согнать навстречу первый и четвертый отряды, - велит Глумилев. – Шестой и седьмой отряды - обстреливать квадрат с флангов. Пятый – обогнуть с тылу и подгонять врага очередями.
Диспетчер передает приказы по рации, и вскоре мы наблюдаем, как небо перепоясывают разноцветные трассы. Громкие хлопки и взрывы вторят друг другу. Пулеметы, «карманная» артиллерия в виде переносных минометов, винтовки, техники Кметов и Рыкарей изрыгают море огня. Клубы разрывов обволакивают танотавров, но «быки» упорно, с ревом идут к цели. Зато стаи Гончих, следующих за ними, изрядно проредило. Горы лохматых тел высятся посреди перепаханного взрывами леса.
- Граф, велите передним отрядам отступать, - негромко говорю. – Пусть присоединяются к фланговому обстрелу. Тавров достаточно раззадорили.
Белоснежка с удивлением смотрит на меня. Ишь школьник раскомандовался, сейчас же тебя пошлют! Здесь не бойня-мясорубка на улицах, а настоящая стратегия войны - ей в военных институтах учат. Еще больше ее глаза округляются, когда Глумилев, согласно кивая, повторяет приказ.
- Сестра, почему? – слышу я краем уха тихий шепот. – Почему Бес командует?
- Так тебе сразу и рассказала, - довольно лыбится София. – Я между прочим, чтобы узнать его секрет, такого натерпелась! Один его палец у меня во рту чего только стоил!
Невольно я вникаю в их перешептывания. О чем она вообще? Неужто о Рыбном крюке в лимузине?
- Что?! Палец?! – краснеет Белоснежка. – Так ты посмела вытворять с моим парнем то же самое, что и с бананом?
София скромно опускает длинные ресницы.
- Скажу так – это было намного волнительнее, чем с бананом.
- Ах ты разлучница!
В ответ - высунутый кончик язычка старшей сестры и озорное подмигивание.
- Атака с воздуха, - вдруг докладывает диспетчер.
Мы все дружно переводим взгляды на видеосъемку камер с крыши. Пулеметы на крыше гремят не переставая. Тучи визжащих гарпиусов пикируют прямо в окна особняка. С когтистых рук свешиваются гирлянды гранат на подвесках.Демоны-смертники взрываются. Камеры внутри дома одна за другой гаснут. Последнее, что мы успеваем увидеть – обугленные тряпки ковров, взрыхленный каменный пол и обвалившиеся перегородки комнат. Местами вспыхивает пламя, но до пожара не разгорается.
- Хорошо, что облили дом «незагорайкой», - кивает Глумилев.
Жаль Кметов-воздушников и Воинов-стрелков на крыше – в первые же секунды «демонская авиация» их изрядно проредила. Прибежавшее подкрепление отомстило всласть, зажав до упора гашетки пулеметов. Гарпиусов раскидало свинцовыми очередями, но многие твари скрылись, залетев в разбитые окна.
Остатки тавров уже пробились на территорию виллы. Под обстрелом огнеметов и минометов несколько «быков» валятся дымящимися тушами. Других сносят гранитными плитами Рыкари-каменщики, чтобы поваленных врагов изжарили залпы кислотников. Напирают следом рычащие Гончие, которые подрываются на минах, наступают в капканы, с истошным визгом падают на сожженную землю. Творится настоящая мясорубка. Когда-то зеленые лужайки перепаханы струями огня и взрывами.
- Пора, князь, - роняю я.
За заслоном стаи Гончих теперь видно и скрытую ударную силу Тендо. Десятки Рыкарей, еще больше Кметов. Один Полковой в закрытом белом доспехе с красным крестом на груди. И два Высших – танотавр и Гончая. Через несколько минут вся эта монашеско-демонская братия войдет в дом.
Не дожидаясь ответа, бегу к лестнице. Следом лязгает доспехами и София.
На первом ярусе, перелезая обломки перегородок, натыкаюсь на стаю Гончих. Оскаленные морды рычат, мохнатые уши озлобленно прижаты к голове.
Не сбавляя шаг, призываю Цепь Дастана. Вращаю ее вокруг себя, размазывая в «восьмерку». Хрясь – ближайшей Гончей разбивает голову. Огромное тело падает неподвижным чучелом, а цепь продолжает движение по инерции, не замедляясь. Хрясь, хрясь, хрясь… Десяток собачьих трупов усеивают взорванный гарпиусами пол. Под моими ботинками хрустят осколки раздробленных песьих черепов.
- Перун, - окликает София, за ней громыхает князь в тяжелых латах. Далее Глумилев и Сербина. Белоснежку оставили с Синой под охраной в бункере. Мала еще биться насмерть.
Почесывая шею, я оборачиваюсь, и все дружно вздрагивают. Даже князь в своем мехе.
- Ну что не так? – рычу.
- Твоя шея теперь темно-синяя, - выдыхает София.
- Лицо почернело, - Глумилев.
- Огонь в глазах полыхает ярче, - Сербина.
- Плевать, - отмахиваюсь. – Сербина, сейчас же вылетай наружу. Введи людей Тендо на улице в ярость. Так нашим будет легче их разбить.
- Хорошо, - пернатая оглядывается в поисках ближайшего окна. Разить насмерть ей карма запрещает, ну хоть заразит фрагов бешенством.
- Где сейчас Высшие и Полковой в белом? – смотрю на Глумилева.
Граф связывается по рации с диспетчером.
- В обеденной, - передает безопасник.
Пернатая уже сиганула в окно. Белоснежные крылья расправились, и ангел воспарила в черноту неба, шелестя мантией.
- За мной, - я веду остальных вглубь дома.
Заворачиваем за угол – прямиком в захваченный гарпиусами коридор. Тонкокостные демоны с крыльями и острыми когтями яростно визжат. Мы не замедляя темп, проходим сквозь их толпу. Глумилев рубит охваченным пламенем мечом, София и князь расшвыривают гравиволнами, ну а я цепочкой черепа раскалываю.
С каждым новым звоном звеньев чувствую горячие всполохи в груди. Чем чаще пользуюсь фракталом на эмуляторе – тем быстрее обращаюсь непонятно во что.
