достаточно заметок, мне бы не пришлось запоминать столько много информации, поэтому, мне кажется, моя память из-за этого стала намного хуже работать.
Как только я сказала ему, что мы ничего не забудем, так у нас есть мы, Лютц внезапно стал выглядеть так, как будто он сейчас расплачется.
— …Эм, Мейн, когда я увидел что ты так хорошо пишешь, и что ты ладишь с математикой, и то что ты ведешь деловые разговоры наравне со взрослыми о всех тех вещах, которые я не понимаю, мне стало очень досадно.
— Хах?
— Я стал думать, для чего же я действительно гожусь? Может я даже совсем не смогу помочь в том магазине.
Никто в магазине и не ожидает, что ребенок, которого даже еще и не крестили, сразу сможет чем-то помочь. Лютц уже научился писать свое имя, и он учится очень усердно, так что я уверена, что его там хорошо оценят. Кажется что он не обратил внимания на это, и только каждый раз расстраивался из-за сравнения себя со мной.
После моих утешений, моих слов что не стоит себя ни с кем так сильно и часто сравнивать, он посмотрел на меня и немного улыбнулся.
— Но эй, Мейн, ты часто падаешь в обморок, и хотя ты действительно умна, у тебя дырявая память, и ты совсем не сильная, и ты такая крошечная, и теперь, после всех размышлений, я понял что есть много вещей, которые ты не сможешь сделать. Тебе даже запретили ходить в магазин без меня…
— Это так грубо! Есть вещи которые я тоже могу делать, знаешь ли!
После моих осуждений моего описания, почему-то Лютц схватился за свой живот и, почти падая на землю, он засмеялся, затем он положил свою руку мне на голову и потрепал немного мои волосы.
— На днях, когда я тебе сказал, что ты на самом деле не та Мейн, было грубо с моей стороны так говорить. Извини меня.
— …Ох. Это было… жестко.
Это своего рода раздутие из мухи слона. Я восприняла слова Лютца очень близко к сердцу, но, похоже, он был просто злым в тот момент. Затянувшиеся нотки напряжения, которые извивались вокруг меня, внезапно стали ослабевать.
— …Я решила что ты ненавидишь меня, я теперь так рада…
— Нет, я тебя не ненавижу. Эй, пойдем уже дальше!
Я взяла протянутую руку Лютца, и мы пошли дальше по улице вместе. Моя обычная жизнь, кажется, возвращается.
— Доброе утро, — сказал я, войдя в магазин.
Марк увидел что мы зашли, а затем провел нас в заднюю часть магазина, где находился Бенно. Потирая свои виски, он посмотрел на нас, у него был как всегда пронзительный взгляд.
— Мальчик, — сказал он, смотря на Лютца, — забота об этой неразумной девушке теперь является твоей приоритетной задачей, ее никто кроме тебя не сможет выполнить. Ты понял? Мое сердце не выдержит, если это дитя будет разгуливать сама по себе и внезапно упадет в обморок прямо по середине улицы.
Лютц моргнул, пока раздосадованный Бенно отдавал ему приказы. Он, Лютц, с сомнением указал на себя.
— …Я единственный кто сможет позаботиться о ней?
— Все так. Кроме тебя и ее семьи, ты знаешь еще кого-нибудь кто действительно присматривает за ней? Знаешь таких людей?
— Нет.
— Может быть кто-нибудь из этого магазина?
— Нет, сэр.
Лютц сразу качал головой в ответ на каждый из вопросов Бенно. Я думаю, что у меня не могло так сильно разыграться воображение, ведь я увидела, что лицо Лютца засеяло, а в его бледно-зеленых глазах появился гордый блеск.
Эххх, я хочу схватить эти гордые щеки и растянуть их.
— Ну, тогда, парень, у меня есть пару вопросов к тебе. Сегодня эта барышня сможет ли дойти до южных ворот?
— Если мы будем следить за нашим темпом, тогда да. Да и южные ворота не далеко от наших домов, если ей станет не хорошо, мы сможем дойти до дома.
Это самая обыкновенная повседневная вещь, но Лютц и моя семья действительно знают на сколько все плохо у меня со здоровьем. Я уже давно стараюсь натренировать свое тело, но я не могу так просто увеличить свою выносливость.
Даже несмотря на то, что дети, должны постоянно интенсивно расти.
Бенно посмотрел на меня свысока, на девушку, чей темп роста ужасен, несмотря на то, что она усердно пытается это исправить, затем он поднял колокольчик со своего стола и позвонил в него один раз. Дверь открылась со щелчком и в комнату вошел Марк.
— Вы меня звали, господин Бенно?
— Кажется она сможет дойти до туда, если будет следить за своей скоростью. Проводи их, пожалуйста.
— Понял, сэр.
— Хах? — я спросила. — Куда мы собрались? Я думала что лесопилка находится у восточных ворот?
Я не думаю, что у нас есть какие-то дела у южных ворот, у нас нет необходимости туда сейчас идти. Я неуверенно поморгала, а Бенно пожал свои плечо.
— Марк рассказал мне о вашей просьбе про склад. Я одолжу вам его, он находится как раз у южных ворот.
— Правда? Спасибо вам большое!
Он немного вздохнул, после моих взволнованных благодарностей.
— Это не ради тебя, а ради юноши. Ему было бы очень трудно одновременно таскать все необходимое и следить за тобой.
— Что?! Знаете ли, я тоже могу нести вещи! В последнее время я стала намного сильнее.
Пока я пыталась доказать свою собственную силу, все трое одновременно открыли свои рты пытаясь все опровергнуть.
— Ты ничего не должна делать сломя голову, барышня, просто смирись с этим.
— Я единственный кто будет что-то таскать, поэтому ничего не делай сама, а то снова заболеешь.
— Поскольку вам не придется ничего носить с собой, пожалуйста, позаботьтесь о своем здоровье.
Однако я все отрицала. Я не могу просто так со всем этим смириться. Я обещала Тори. Я собираюсь сделать все, что могу сделать, и даже больше. Я буду делать свои собственные вещи, своими собственными силами,
