Тем временем, повозившись, какое-то время за ширмой, Ли Мин появилась в причудливых одеждах, своим видом введя в ступор Главу, что смотрел на девушку округлившимися глазами, потеряв дар речи. Конечно, это была его Ли Мин и в то же время чужая, не знакомая… обольстительно яркая, непонятно во что одетая и вместе с тем как будто бы раздетая, куцые одежды не скрывая, обтягивали ее идеальную фигуру. Так вот какая в другом мире, мире будущего, его возлюбленная. Только уж теперь он точно не отпустит ее туда в таком виде. Нет, нет и нет! Решительно нет! Он вцепится в нее, и пусть тащит его за собою в это свое будущее. Либо здесь, либо там, но вместе!
— Зачем тебе уходить, девочка? — жалобно всхлипнул Фэй Я, промокая концом широкого рукава подслеповатые глаза.
— Пускай уходит, раз решила нас бросить… не нужны мы ей, — сварливо махнул рукой в сторону входа скандальный лекарь. — Не отговаривай ее.
— Ли Мин, а я… я для тебя ничего не значу? — прошептал Глава, не в силах оторвать от нее взгляда. Не важно, в каком возмутительном виде она была, но она рвала ему сердце.
— Да… — опять нервно вклинился Лю Бин, — задурила парню голову и бросает, как вещь не нужную.
— Девочка, понимаю, что тебе хочется домой, — начал Фэй Я, — но ведь и здесь ты давно не чужая.
— Что вы мне душу рвете? — в отчаянии швырнула сумку на пол Ли Мин, отвернувшись от разгоравшегося зеленым свечением круга. — Думаете я, хоть в чем-то уверена? Я не знаю… не знаю… И хочу уйти и не могу…
— Тогда останься, — с надеждой шагнул к ней Глава. — Ли Мин ты не будешь знать нужды ни в чем… я устрою для нас пышную свадьбу. Никогда не взгляну на другую.
— А ну да… — печально усмехнулась Ли Мин. — Это конечно решает все. Ладно, давайте положимся на судьбу и провидение, чтобы никому не было обидно. Если мне что-то помешает войти в этот круг… Если такое произойдет, то я останусь. Все! Больше не говорите мне ни слова.
Трое мужчин смотрели на нее с одинаковым выражением мольбы и душевного страдания.
— Тогда все? — оглядела их Ли Мин, подхватила сумку и шагнула к мерцающему кругу, но вдруг пошатнулась, замерла и плавно осела на землю, до смерти перепугав своих мужчин. Они кинулись к ней. Девушка лежала в глубоком обмороке. Глава, успевший подхватить Ли Мин, прижал ее к себе, про себя истово благодаря Небо. Недобро глянув в сторону магического круга, он ринулся в противоположный конец пещеры подальше от него.
— Угасни, угасни уже… — повторял он как заклинание.
Пока Глава, переносил потерявшую сознание на кан, маг бестолково метался вокруг, то и дело, заступая ему дорогу и повторяя: «Что с ней?»
Лекарь расправил шкуру на кане, куда Глава аккуратно уложил бесчувственную Ли Мин. Как только уложили, лекарь Бин тут же бесцеремонно оттер в сторону заметавшегося в панике Фэй Я и нависшего над ней перепуганного Главу и подхватил вялую руку Ли Мин.
— Ну что? Ну что… Что? — бормотал неугомонный Фэй Я, не в силах совладать со страшным беспокойством за свою девочку.
Глава не отпускал мрачное сосредоточенное лицо Лю Бина лихорадочно горящим взглядом.
Лекарь, что-то уж слишком долго внимательно прослушавший пульс бесчувственной Ли Мин, мотая магу и Главе нервы. Фэй Я крепился изо всех сил, пока не вытерпев, жалобно не взвыл: «Ну что? Что с нашей девочкой?» Лекарь, молча поднялся со странным выражением на лице и, торжественно откинув длинные рукава, чинно поклонился магу: «Поздравляю и тебя Фэй Я. Друг мой, ты станешь Вторым дедушкой», после повернулся к смотревшему на него во все глаза, Главе:
— Поздравляю, господин, через восемь месяцев вы станете отцом. У вас будет наследник. Мои поздравления, Глава.
Оба замерли, ошарашено, уставились на лекаря, ничего не понимая, потом переглянулись и маг несколько растерянно почему-то спросил у Главы:
— У меня появится внук?
Глава перевел вопрошающий взгляд на Лю Бина, переадресовывая этот вопрос к нему.
— Но… но может, будет девочка? — неуверенно заметил счастливый лекарь.
— А по-фиг! — вдруг засмеялся Глава и склонился к Ли Мин.
Пока оглушенный счастьем Глава бездумно гладил по волосам так и не очнувшуюся Ли Мин, Фэй Я восторженно умилился: «Я и мечтать не мог о малыше!», но вдруг очнувшись, недовольно поинтересовался у Лю Бина:
— А почему это я Второй дедушка?
— Потому что Первым буду я, — последовал категоричный ответ.
— Фзй Я, вы можете сделать так, чтобы проклятый круг померк, — прервал их спор Глава, кивнув в сторону сундука. Обняв Ли Мин он баюкал ее, опасаясь разжать руки.
Но старикам было не до того, они выясняли отношения. Лекарь накинулся на мага.
— Размечтался, старый дуралей! Потуши свои магические каракули, если не хочешь, чтобы девочка и наш внук пострадали.
— Я все слышу, — простонала Ли Мин. — Не мог бы ты не так сильно сжимать меня, милый?
— Ты помнишь, что не дошла до магического круга? — сразу же напомнил Глава.
— Он еще открыт?
— Уже тускнеет… но ты обещала.
— Я ведь еще успею?
— Да, но ты же понимаешь, что я не отпущу тебя. Можешь винить и во всем только меня.
— Что со мной? — обратилась уже полностью пришедшая в себя Ли Мин к Бину, как-то умудрившись высвободиться из объятий Главы.
— Ты станешь матерью нашего внука, вот что? — сияя, объявил тот, даже не стараясь спрятать улыбку на строгом лице.
— Но… — попыталась собраться с мыслями несносная девчонка. — Этого никак не может быть… Как так-то⁈ А все ты! — вдруг накинулась она на Главу.
Глава высокомерно глянул, разулыбался и выдал:
— Мне уже нужно думать о наследнике…
— Возьми наложницу? — проговорил она, чуть отдышавшись.
Тут маг закатил глаза, а лекарь задышал тяжело, через раз. Назревал скандал и это при том, что их девочка в интересном положении, но и Главу они понимали — он тянул время, проклятый круг еще мерцал.
— Я желаю его от своей жены, — отрезал Глава.
— Ты… ты ему, что-то пообещала? — строго потребовал у Ли Мин ответа лекарь, живо влезая в разговор.
— Нет, — покачала головой девушка.
— Да, — перебив, возразил Глава. — Ты обещала любить меня и принадлежать только мне. А разоделась так, как будто в том своем времени намереваешься завести гарем из мужчин. Маг нервно хихикнул, но тоже включился в задуривание Ли Мин.
— Зачем же тогда вскружила мальчику голову? — всплеснул он руками, сев рядом с ней на кан.
— Зачем было подпускать его так близко? — рассердился лекарь. — Ты забеременела и теперь бросаешь отца своего ребенка? Возмутительно!
И все трое уставились на Ли Мин. Та вместо ответа в панике прислушалась к себе, вспоминая, когда в последний раз у нее были месячные. Глава, замер, смотрел на нее с надеждой и отчаянием. Маг перестал дышать, а лекарь, кряхтя, поднялся с циновки. На лицах трех мужчин читалось от: «Удержать любой ценой» и «Неужели не придется понянчить внуков». Тогда как на лице Ли Мин отпечаталось: «Вот я попала!»
Эпилог
Одетая как госпожа, Ли Мин сидела в Кленовой беседке у Лотосового пруда, скрываясь в ее тени от спадающего летнего зноя. Но деревянные покрытия, решетки и скамья отдавали жар нагретой за день древесины с едва уловимым кленовым ароматом.
Особенно явственно он чувствовался из-за резкого запаха донной тины доносившейся с водной глади, над которой покачивались меж широких листьев фарфоровые чашечки лотосов.
В этот раз ей удалось сбежать из-под вездесущей опеки лекаря и суетливой заботы мага, и теперь могла, наконец, побыть в полном одиночестве.
Если так пойдет дальше ее семейная жизнь затрещит по швам. За полтора месяцев ее муж подуспокоился, стал степеннее. И хотя невозмутимость не покидала его, все же был эмоционально раскрепощеннее, чем раньше, во всяком случае, в семейном кругу открыто проявлял свои чувства и переживания.
Жалела ли она о своем выборе?
Тут Ли Мин не могла ответить однозначно. В будущем ее прошлой жизни, осталась мама, по которой она безумно скучала. Мама, растившая ее одну, жила ради дочери. И можно представить ее состояние и жизнь, после того как ее ребенок исчез и никто никогда не узнает о его судьбе. И наверное, только мама живет надеждой, что ее дочь жива и когда-нибудь вернется. Ведь никаких доказательств гибели Ли Мин ей так и не предоставят. Именно иллюзия надежды поможет маме справиться с утратой и продолжать двигаться дальше. Вспомнить, что она женщина и устроить свою судьбу, обзаведясь новой семьей. Может быть, мама вдруг почувствует, даже через разделявшие их века, что с ее дочерью все хорошо и это успокоит ее и смирит с тем, что ее ребенок никогда не будет уже с ней.
