Отец Шака, Барг, быстрым нервным шагом мерил свой уютный кабинет на Ссыльных Островах. На лице его отпечаталась глубокая задумчивость, а руки ежеминутно поправляли очки, которые и без того сидели вполне нормально. Губы начальника охраны беззвучно шевелились, словно Барг сам с собой обсуждал очень сложный вопрос. Он то и дело подходил к длинному столу, на котором лежал одинокий лист чистой бумаги, хмуро глядел на него, а потом вновь шагал взад-вперед, потирая подбородок пальцами.
За каждым его движением наблюдал огромных размеров гронг, кое-как примостившийся на маленьком диванчике. Он был явно озадачен таким странным поведением своего начальника, но не решался произнести ни слова.
- А-а-а, к черту все! -наконец прокричал Барг и рухнул в одно из кресел возле стола. - Жизнь одна! Уж лучше я проведу ее со своей семьей, чем в компании закоренелых уголовников!
Пододвинув к себе листок, он размашистым подчерком написал на нем несколько предложений, и сунул бумагу в лапы гронга. Тот тупо уставился на неизвестные ему символы, почесал острую макушку кривыми пальцами и спроси:
- Это… чего?
- Это заявление на увольнение! -торжественно сообщил Барг. - Отдашь его начальнику тюрьмы. А я уезжаю отсюда, немедленно! Уезжаю к своей семье!
"Ну, вот, - довольно усмехнулся Фло. - Теперь Шак обрел полноценную семью! Что дальше"?
Дальше кадры стали меняться все быстрее и быстрее. На короткие мгновения появлялись лица знакомых людей. Водители дальнобойщики, Зак - хозяин джонтонской таверны, капитан Поддал, Уркер, Мджа, Лован и еще многие, многие, многие. Промелькнуло даже несколько совершенно незнакомых личностей. Столько людей, с такими разными характерами, судьбами и социальным статусом. Всех этих людей, не имеющих между собой ничего общего, сейчас объединяло одно: они были счастливы!
В какой- то момент быстрая смена картинок в Зеркале прекратилась. Словно Зеркало, наконец-то, отыскало в общей мешанине кадров то, что ему было нужно. Самое важное!
Сердце Фло защемило от тоски. Там, в глубине волшебного Зеркала, он вдруг увидел сою мать. О, Боги! Фло уже начал забывать, как она выглядит. Он даже не сразу ее узнал!
Кшенжара плакала. По ее розовым щекам одна за другой катились слезы. Фло даже напугался. Мама снова плачет? Снова из-за него? Но, присмотревшись получше, он успокоился. Нет, это были не те слезы, к которым он успел привыкнуть. Мама плакала не от горя. Это были слезы радости.
- Все хорошо, успокойся, -дрожавшим голосом, говорила Кшенжара. Она стояла за спинкой стула, на котором сидела еще одна женщина. Лиссиопа Ворзак, вечно грустная подруга матери. Она сотрясалась от неудержимого рыдания, закрыв руками лицо. А в кулаке крепко сжат исписанный лист бумаги. Она тоже плакала. Где-то за кадром слышался голосок ее сына Фойла и писк Грендж.
- Неужели такое возможно? -приглушенно твердила Лиссиопа, качая головой. - Разве такое бывает на свете?! Скажи мне, Кшен, скажи, что все это не сон!!!
- Это не сон, Лисси, -кивала в ответ Кшенжара. Она ласково положила руки на плечи подружки, громко всхлипнула и добавила:
- Это на самом деле так. Она жива, Лисси. Жива! Фло нашел твою дочь!
«Дочь? - не понял Фло. - Какую дочь? Я…»
Другая мысль-догадка буквально ворвалась в его голову. Лиссиопа Ворзак! Черт побери - Ворзак!!!
«Здесь похоронена Мелианорра Ворзак. Покойся с миром моя любимая дочь. Прости за все». Фло отчетливо, слово в слово, вспомнил эту надпись на обшарпанном надгробие за Джонтаном. Та могила, яко бы, принадлежала Мелин, а значит…
Значит Мелин и есть дочь Лиссиопы Ворзак!
Фло не удержался и сам пустил слезу. Действительно, могло ли такое быть на самом деле? Фло всю свою жизнь знал эту женщину, но никогда даже и предположить не мог, что она окажется матерью девушки, которую Фло однажды встретит где-то в степях Гелиона. Встретит, и влюбится!
Дрожащей окровавленной рукой, Фло осторожно прикоснулся к зеркалу. В это же мгновение Кшенжара с Лиссиопой исчезли. Вместо них он увидел свое собственное отражение. Нет, вовсе не то отражение разбитого и покалеченного человека, которое должно было появиться по всем законам физики. Сейчас по ту сторону Зеркала стоял совсем другой Фло. Опрятный, розовощекий, с аккуратной коротенькой стрижкой. На нем ослепительно белая рубашка с поперечными черными лентами бархата, черные брюки с тщательно отглаженными стрелками, а на ногах блестящие лакированные туфли темно-коричневого цвета. Парадная форма, в которой выпускают лучших учеников Академии Шелера.
Отражение Фло широко улыбалось реальному Фло радостной белоснежной улыбкой.
"Чему же ты радуешься? - покачал головой Фло, не отнимая руки от холодного стекла Зеркала. - Ведь все плохо! Все просто ужасно! Я умираю! Мне осталось всего несколько минут! Даже вся та сила, что перешла мне от этих людей, не в силах спасти от яда! Я чувствую, как он сжигает меня изнутри! Клетка за клеткой, как и обещал демон! Скоро от меня останется одно лишь воспоминание"!
Отражение промолчало. Возможно, на самом деле не слышало мыслей Фло, а может - просто не обратило внимания. Зазеркальный Фло медленно поднял руку, прислонил ладонь к ладони настоящего Фло и хитро подмигнул:
- Ты прощен. Я дарую тебе прошение. Ты его заслужил честно.
А потом стекло исчезло, и Фло провалился в черную бездонную дыру.
Головокружительный бесконечный полет. Ветер тихо шуршал складками армейской куртки и безжалостно трепал грязные длинные волосы. В ушах свистело, а гулкие тяжелые удары сердца постепенно сбавляли свои обороты. С каждой минутой эти удары становились все реже и тише.
Фло падал в бесконечную пропасть, раскинув в стороны руки и ноги. Он уже бросил попытки пошевелиться. Мальчик с полным безразличием несся на встречу собственной смерти, не решаясь и крайней клеточкой мозга подумать о том, что будет в конце этого смертельного полета. Что от него останется там - внизу. Сейчас в его затухающем сознании крутилась только одна мысль:
"Я прощен"!
Только два слова, как заевшая пластинка повторялись раз за разом. Четырнадцать букв осколками разлетались на части и снова складывались в одни и те же слова.
"Я прощен"!
Как упоительная мелодия, они звучали до самого конца.
До самого последнего удара сердца.
Конец дороги.
1.- …уже не поможешь. Он умер!…
- …что-то же можно сделать!…
- …к сожалению, девочка… Как это не печально…
- …я вам не верю!!!
Где- то очень далеко рыдала Мелин. Ее голос с трудом пробивался сквозь плотную пелену черного тумана.
