И вот, в некий день, к Эшкабейху и Эшкамису прибыл мудрый астролог и чародей из города Хутим-Наух, обители мудрецов. И, сильно рассчитывая на его помощь, отправились они к вратам. Маги же Кунбилта прознали об этом, и, обеспокоенные тем, что врата могут открыть их соперники, собрались и отправились туда же. И те, и другие прибыли к вратам одновременно. Много в тот день было нанесено оскорблений из тех, что смываются только кровью. И тогда, по приказу магов, схватились между собой воины, сопровождавшие их, и сами маги сражались при помощи волшебства. Маги Кунбилта рассчитывали, одолев соперников, захватить мудреца и при его помощи открыть ворота. Маги Дамассары надеялись одолеть врагов и более не беспокоиться ни о каких помехах. Многие были умерщвлены в той битве, многие клинки сломаны, многие доспехи порублены. Не было победителя, но подступающие сумерки разделили сражающихся, и они отступили в разные стороны, ибо и с той и с другой стороны имелось много раненых. И, отступив, вдруг увидели они, как раскрываются врата сами собой…
Теперь следует немного рассказать о самих вратах, о том, куда они вели и о том, кто сотворил их.
Некогда Эмерхад, Повелитель Знаков и Господин Символов, поспорив со своим братом, Гасхаалем, Вороньим Лордом, возжелал создать могущественное оружие, превосходящее по своим свойствам любое иное оружие, которое мог бы сотворить его брат. Для того он изучил волшебство смерти и разрушения и нашел путь в место, где смерть вечна, в место, где пребывает все распавшееся, в место, где покоятся угли пространства и времени. Место это называется Старым Колодцем. Забравшись туда, Эмерхад вытащил из стены Колодца несколько камней, из которых впоследствии изготовил девять боевых дисков. Однако, выбираясь на поверхность, он оборонил один камень. Выбравшись же из Старого Колодца, он закрыл врата и ушел в иные земли, где занялся обработкой дисков, приданием им определенной формы и отточкой их магических свойств. Вскоре он забыл о Колодце. Впоследствии Эмерхада убил его брат, Повелитель Ворон.
Обороненный десятый камень долго летел вниз. Время в Старом Колодце течет иначе, чем в мире сущем. Можно сказать, что оно и не течет вовсе, а тлеет, и события, проваливаясь в прорехи во времени, хоть таким-то образом продвигаются в будущее. Нескоро десятый камень достиг дна.
Там пребывал в покое Бог Колодца. Когда камень нарушил его покой, то Бог Колодца, рассердившись, забросил его обратно наверх. Долго летел вверх камень. Две ладони коснулись его — ладонь бога, властвующего над силами, что заключены в этом камне, и ладонь Повелителя Стихий, впоследствии изготовившего из других девяти камней могущественных демонов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что и в десятом камне образовались некие желания и стремления, сложившиеся впоследствии в подобие индивидуальности. Силы, заключенные в нем, были схожи с силами девяти демонов-дисков, но вот только, в отличии от них, десятый камень был свободен, никому не подчинен и не имел имени.
Достигнув врат, он остановился, ибо дальше двигаться было невозможно. Нельзя сказать, что он стал размышлять, как бы проникнуть сквозь врата. Во-первых, он еще не умел размышлять, ибо не видел еще ни одного человека, у которого мог бы позаимствовать то, что называется «размышлением». Во-вторых, даже умей он мыслить, не стал бы он размышлять, как проникнуть за ворота, ибо не знал, что ворота — это проход и что за ними существует нечто иное.
И вот, стоя перед воротами, почувствовал он вдруг, что за ними не «ничто» (а именно так порождение Старого Колодца воспринимало мир существующий), но нечто, сродное его собственной природе — разрушению, распаду, разложению. Тогда, ощутив, что за воротами что-то есть, он открыл их и вошел в мир. И можно сказать, что был он вызван посредством жертвоприношения, хотя маги и не подозревали, что, убивая друг друга перед вратами, совершают жертвоприношение.
Пришли в изумление маги и воины их, увидев черноту за узкой аркой величественных врат, и сгусток, подобный камню, подобный тусклому свету, подобный черной паутине, выплывающий с той стороны. Остановились они, пораженные, не догадываясь еще, что выпустили в мир. Камень же впитывал потоки новых энергий и потоки знаний, изменяясь, совершенствуясь, возрастая в осознании мира и себя самого. Так, наступил миг, когда он смог уже сказать о себе: «Я — это я» — и изумиться собственному существованию. Еще через несколько секунд он постиг, что прежде почитаемое им за «ничто» — есть целый мир, хотя и существует этот мир иным способом, чем тот способ, что был ведом ему прежде. И еще осознал он, что частицы мира в числе восемнадцати, стоящие пред ним, качественно отличаются от всех остальных частиц мира, который он видел — отличаются тем, что, как и он сам, способны осознавать себя. И тогда вышедший из врат пожелал позаимствовать у людей их способы самопостижения, и научиться думать, как думают они. И вот, он двинулся к одному из мертвых тел, и поглотив его, впитал знания о природе этого тела и те знания, которые еще оставались в его мертвом разуме. Но он не насытился. Тогда он обратился к живым…
Только тогда пораженные маги начали действовать. Увидев как темное облако (таким образом они воспринимали облик этого камня) поглотило одного из их мертвых товарищей и на некоторое время как бы уплотнилось, отчасти приняв его черты, они впервые пришли к мысли о том, что вышедшее из врат может таить в себе некую опасность. И тогда они применили Искусство против вышедшего. Но ни огонь, ни холод, ни иные стихии не остановили вышедшего, ибо огонь для него ничем особенным не отличался от воздуха. Перемещаясь, он отодвигал со своего пути и воздух, и огонь, ибо они мешали ему передвигаться.
Так он приблизился к группе магов, пришедших из Кунбилта и, выбрав одного из них, не стал отодвигать его в сторону, но совместился с ним, раскрыл себя ему, настойчиво требуя в ответ такой же откровенности. Он впитал мага и поглотил его память и чувства. Хотя от того камень и не стал человеком, но научился мыслить почти как человек. Теперь уже ничто не мешало ему собрать облик, подобный тому, что он изучил. Однако, как только он сделал это, он впервые узнал, что такое боль — ибо маги, увидев, как облако поглотило их товарища и на его месте начало вылеплять из черноты какое-то человекоподобное чудовище, вновь обратили против него свое Искусство. На этот раз им повезло больше. Им удалось повредить камень, поскольку его новая плоть состояла из элементов, которые были подвержены повреждению. И тогда камень напал на них, и стал убивать их. И ведя битву с магами, он постиг много нового, и узнал, что это — битва, что это — смерть, и испытал радость.
