Лестница началась неожиданно. Вот они бегут по ровному каменному полу — и вот уже нога не встречает привычной опоры… Все девять оставшихся ступеней эльф преодолел кувырком.
— Тут дверь, Митр! Запертая! — Листа, затравленно смотря наверх, откуда уже слышались звуки погони, дергала ручку. Потом сообразила ударить мечом… Замок выдержал, а вот петли…
— Куда теперь?
— Вниз! — по замыслам Митрэна, они уже спускались в подземную часть дома. Вроде им выпало попасть в дом гнома… жаль хозяина, но он и так был обречен. А вот им может и повезти. Все дома-крепости имели подземный ход в катакомбы города. А там может затеряться хоть сотня эльфов — не найдут…
Им действительно повезло. Дом оказался гномьим, и на самом деле имел проход в катакомбы города. Сразу после короткого тоннеля им встретилась развился. Три коридора…
— Куда, Митр? — Хранитель едва услышал вопрос. Он постоянно спотыкался и все больше и больше слабел…
— Ты — направо.
— А ты? — Листа оглянулась на своего Хранителя. — Я тебя тут не брошу!
— Бросишь, — спокойно сказал Митрэн. — Потому что я так приказываю тебе, Листа. — Он впервые за все свое служение назвал ее по имени. — Ты побежишь по правому коридору как можно быстрее. Подземелье даст пропасть своей дочери… — он прислонился к стене, борясь с приступом слабости. — Я так приказал!
— Но Митр! — Листа умоляюще поглядела на него, но уже поздно… Хранители всегда обладали особой властью, намертво связанные с теми, кого надлежало хранить. В случае смертельной опасности Хранитель всегда мог приказать, и хранимый не мог ослушаться его. Такова древняя магия эльфов… и она сработала и сейчас. Темные глаза Листы остекленели, и эльфийка, кивнув, быстро и неслышно скрылась в тоннеле. Меч некоторое время продолжал светиться, но потом и он превратился в неразличимую затуманившемуся зрению эльфа точку.
Митрэн вздохнул. Все в порядке… осталось только… Он медленно побрел к выходу из катакомб. А там его уже ждали… Больше тридцати человек. Раньше он бы легко расшвырял их, но теперь… Теперь окровавленный, ослабевший эльф против яростной толпы выглядел лишь смешно. Но смех застыл на губах людей, когда Хранитель бросился на них. Уже ненужный лук отлетел назад, из ножен показался широкий двуручник.
Митрэн убивал, защищая ту, кого поклялся защищать.
Листа бежала. Ноги несли ее против воли, тело не слушалось свою хозяйку. Душой Листа хотела вернуться назад, но не получалось. Магия эльфов делала свое тело, отпустив эльфийку лишь через час, когда она, обессилев, упала в каком-то закутке…
Листа медленно приходила в себя. Сев, эльфийка заставила себя ровно задышать и начала обдумывать ситуацию…
Митрэн, без сомнений, уже погиб. Об этом ей сказала острая боль в груди еще во время бега. Хранитель умер, но его магия продолжала действовать… Родители? Эльфийка покачала головой, отвечая на собственный невысказанный вопрос. Они приехали сюда все вместе, остановившись в доме Павира Волка. Наверняка его дом уже атакован безумными людьми… а значит, ее можно смело считать сиротой. Ни отец, ни мать Листы не владели особыми навыками. Необычные черты эльфа-оборотня проявились именно в их дочери. Они не смогут выжить…
Эльфийка скорчилась, бессильно заплакав. Ну что она сможет сделать, чтобы помочь им? Все бесполез-но… Наверху бушуют люди. Сейчас она почти ненавидела драконов, которые вызвали гнев людей. Листа была неглупа и понимала, что первопричина не совсем в этом. Но в чем? Этого ей было не понять…
Рука натолкнулась на теплую рукоять. Листа посмотрела на зеленоватый клинок, подаренный ей Королевой. Как ни странно, его вид успокоил эльфийку. Возможно, еще не все потеряно. До ее родины толпа не доберется, а Королева всегда любила свою родственницу. Она, разумеется, пошлет эльфов, чтобы найти Листу. Надо только продержаться…
А это она наверняка сможет.
— Ну и как я выгляжу? — скептически спросила Наитель, рассматривая колючую угольно-черную чешую на лапах.
— Жуть, — честно призналась Ленка. — Ариман, ты уверен?..
— Да. Найтаг, выдержишь? — вампир упрямо не признавал имен, называя Линара «найтагом», а Ленку с Викой — «Крылатыми». Слова «человек-дракон» он не переносил, как и всего, связанного с людьми.
— Не выдержал бы, не стал и предлагать, — злобно зыркнул на него Линар. — Тем более, что поддерживать эти иллюзии будут они сами…
— Это как?
— Просто. Я сейчас замкну иллюзию на тебе окончательно… снять ее ты не сможешь, разве что произойдет что-то из ряда вон выходящее. Зато и другие не отличат… — найтаг говорил с некоторым сомнением, но в целом ученицы доверяли его магическим умениям. В конце концов, сами они пока не могли наложить даже такую иллюзию.
— Погоди, а что в человеческой ипостаси будет? — спохватилась драконица.
— А ты проверь, Крылатая, — посоветовал ей живой вампир. Ариман развалился на камнях, лениво точа меч. К результату его работы было страшно прикоснуться даже прочным драконьим когтем.
Ученица последовала его совету… Разница была. Само превращение произошло без сучка без задоринки, но результат…
— Демонесса, — оценила ее Ленка. — Сама погляди.
Вика поглядела. Да уж… пожалуй, сейчас она вполне бы сошла за демона. Иссиня-черные волосы, совершенно не блестящие на солнце; такие же черные глаза с неестественно большой радужкой. Лицо почему-то бледное, как у вампира. Вика взглянула на свои ногти — они приняли черный цвет, словно их окрасили лаком.
Арэйте отнеслась к новому облику хозяйки очень подозрительно. Лирна старательно обнюхала Викину ладонь, особое внимание уделив кончикам пальцев, заглянула девушке в глаза и лишь потом, узнав, смущенно засвистела и привычно обвилась вокруг руки Вики.
— Линар, ты чего? — недовольно спросила девушка, откидывая угольную прядь с лица. — Обязательно из меня вампира делать?
— Да ты в нормальном облике больше на вампира похожа! — возмутился Ариман. — Со спины — так выли-тая… — он осекся.
— Кто вылитая? — с любопытством продолжила Вика.
Ариман, не отвечая, встал и быстро скрылся между камней. Они еще не покинули каменистый склон Тиррайна, на котором укромных местечек было едва ли не больше, чем камней.
— Тебе обязательно было? — с ноткой грусти спросил Линар, когтем чертя на земле пентаграмму. Мелкие камушки мешались под лапами, затрудняя начертание, но он справлялся. — Ты же знаешь, как он не любит вспоминать о прошлом… Мне хватило дня, чтобы это понять.
