Ух ты! Вот такого поворота я не ожидал. Повеяло свежестью, а то думал, все проедет по накатанной.
- Что же проведем спарринг здесь, - вскакиваю и снимаю расстегнутый пиджак школьной формы.
- Здесь? – она оглядывает дорогие кожаные кресла и стол из темного дерева.
- Ага, зал просторный – нам хватит места, - ухмыляюсь. – У меня просто уроки идут. Не хочется математику пропустить. На следующей неделе контрольная.
- Контрольная, значит? – шипит раззадоренная Аделина. – Сейчас пройдет твоя контрольная.
Женщина разувается, и мы встаем друг против друга на свободном пяточке между проектором и стеной.
Пока кулак татарки окутывает песочный молот, делаю рывок к ней. Правой отвожу желтую кувалду, левой хватаю сзади за шею. Плитка пола скользкая, и я пользуюсь этим. Резкая подсечка – опорная нога Аделины съезжает, сразу же «толчком» опрокидываю. Нависаю над женщиной. Захватом за локоть отодвигаю руку - открывается шикарная грудь под обтягивающей водолазкой. Успевая любоваться выпуклостями Алмакаевой, еще пятью «толчками» сбиваю доспех. Затем обыкновенным болевым за кисть заставляю сдаться.
"Спарринг" и двух минут не занимает. Растрепанная Аделина тяжело дышит на полу. Протягиваю ей руку с ухмылкой.
- Добро пожаловать в Первый лицей имени Александра Бородова, тренер.
Секунду женщина смотрит на меня, затем кивает и принимает помощь:
- Спасибо, ученик.
После знойного собеседования захожу в кабинет Софии.
- Кандидатура Алмакаевой одобрена, - коротко резюмирую.
Княжна отрывает золотые глаза от экрана компьютера.
- Хорошо, - она морщит гладкий лоб. – Зачем ты прислал мне на почту имена семи девушек?
- Это новые абитуриенты лицея. Организуй, пожалуйста, их перевод к нами из Училища воспитанниц Военного министерства.
- Причина?
- Одна из них моя девушка – Ольга Менская. Хочу, чтобы всегда была рядом со мной. Остальные – ее команда по Военным играм. Они тоже будут участвовать в Чемпионате Старших школ.
Я не собираюсь лишать Кали ее друзей и «капитанского мостика». Она – отличный лидер, и доказывала это в Страшном мире не раз. Но отныне будет тренироваться вместе с подругами под моим присмотром. Темп их развития ускорится в разы.
- Ясно, повезло девочке, - лицо Софии все еще напряжено. – Скажи, Перун, у меня есть хотя бы шанс?
- Шанс на что?
Она впивается взглядом мне в глаза, серьезная как никогда.
- Быть матерью твоих детей.
За эти дни нас многое связало. Планирование противоборства врагу, схватки с демонами плечом к плечу. Да, она пыталась меня убить, и этого никогда я не прощу ей. Хотя бы потому что на моем месте мог быть любой другой случайный парень. Убить человека из одних лишь неподтвержденных подозрений? Методы средневековой инквизиции мне противны. Но на чашах весов жизни лежат далеко не только наши ошибки. Сила воли, верность семье, целеустремленность и стойкость – этого у Софии не отнять.
«Больше, чем у многих» - хотелось бы мне сказать. Но я говорю:
- Никакого.
София вздрагивает, волшебные глаза влажнеют, княжна сглатывает ком в горле, давится им, и, откашливаясь, произносит мертвым голосом.
- Тогда, надеюсь, у вас сестрой всё получится.
- Не получится - у Светланы тоже нет шансов, - твердо произношу. – У всего вашего рода. Я буду парнем Светы ровно столько, сколько потребуется, чтобы принимать за нее вызовы от итальянцев. Но мы не разделим постель.
- Но … но почему? – уже, не сдерживаясь, плачет София. - Почему ты пренебрегаешь нами?
Мне остается только подойти и обнять соратницу. Аромат ее духов обволакивает меня, длинная белая коса трепещет от моих поглаживаний. Княжна плачет еще сильнее. Жжение упавших на мою кожу слез не утихает. Наше уединение – не иллюзия, не мечта, но наш брачный союз ими останутся.
Почему "нет"? Потому что я – сильнейший демоник и несу ответственность за свою силу. Мне приходится пропускать свои чувства через фильтр прагматизма. Иначе быть страшной беде.
- Глеб, - тихо говорю.- Не знаю, что его так изуродовало: геном рода или воспитание Александра. Но знаю точно – настоящий Шприц не социопат. Он герой. Ты тоже видела его в Страшном мире. Видела, как он сражался с демонами, как пожертвовал жизнью ради людей. Семья Бородовых нанесла ему психическую травму. Нет гарантии, что наш с тобой или Светой сын не станет чудовищем страшнее Глеба. Страшнее Градгроба.
Сейчас слова всего лишь слова. Любые доводы слишком эфемерны в сравнении с болью разбитого женского сердца. В ответ София лишь смотрит мертвыми глазами:
- Оставь меня, пожалуйста, Перун, – голос тихий, пустой.
И я покидаю кабинет. Мои шаги тяжелы как свинец.
***
София смотрит в окно на играющую на скрипке ученицу. Даже у этой мелкопоместной белобрысой сучки больше шансов заполучить Перуна. Взгляд княжны падает на экран моноблока, на имя Ольга Менская в открытом письме. Даже эта простолюдинка его заполучила, но не она, дочь Великого дома! Такова справедливость великого демоника?!
Мир рухнул в тартарары. Всю свою жизнь София посвятила роду, сестре и отцу. Приумножала капиталы, налаживала связи, увеличивала влияние семьи по всему миру. И теперь она знает точно – величайшая слава достанется другим. Другим родам, другим женщинам. Словно сестры Бородвы больны проказой!
Поток гневных мыслей перерывает вибрация телефона. С раздражением она принимает звонок.
- Здравствуйте, княжна София, - раздается смутно знакомый голос. – Вас тревожит лично Георгий Рюрикович.
- Ваше Императорское Высочество, чем могу вам служить? – холодно отвечает княжна.
- Кхе…кхм…даже не удивились моему звонку? – опешил царевич. – Вот так самообладание!
- Премного благодарна за похвалу, - София не сбавляет холода.
- Эм.… Очень расстроен неприятностями, выпавшими на долю вашей великой семьи.
- Не расстраивайтесь. Мы отбились.
- Да, наслышан-наслышан. Слухами земля полнится, и меня заинтересовал один особенный. Про некоего Грозового дьявола, что сокрушил большую часть налетчиков. Не удовлетворите мое любопытство, может за чашечкой кофе, кто он и откуда? Как вы знаете, место среди моих приближенных освободилось – ведь маркиз Тендо, едва получив подданство, тут же предал императора и Отчизну. Напасть на ваши владения – какая прискорбная глупость! Мне сейчас как никогда нужны верные и мудрые друзья.
«Проверяет почву, - догадывается София. – Ищет слабое звено, которое прогнется под его обещаниями покровительства. Скольким он уже позвонил?»
Неожиданно княжну охватывает соблазн поддаться на предложение. Да, Перун борется против зла, стоит стеной за человеческий мир, но зачем ей такой мир без правящих Бородовых? Без ее сына-полубога на престоле? Пусть такое человечество летит в ад!
София дает себе пощечину. Ужасные мысли, нет, это не она, а коварная женская ревность. Ух, подлая, пошла вон! Да, Перун отверг ее, но и причину обозначил. Он не против самой Софии, очень даже за, смущает только сомнительная наследственность их рода. И он прав – издревле Осколок влиял на рассудок Бородовых. Ее родственникам свойственна излишняя ярость. Некоторые как Глеб даже сходили с ума. Значит, нужно искать лекарство от влияния Осколка, а не к демонам подаваться. Ее любимый верно подметил – нельзя рожать всевластного маньяка. Нет уж, их сын родится веселым, улыбающимся младенцем с розовыми щечками и добрым характером...
- Кхм…София?
А, этот все еще тут. И чего ему надо? Кофе? Ну давай попьем, может чего интересного выведу.
- Конечно, Ваше Императорское Высочество, в любое удобное вам время. Вы всегда можете положиться на мое крепкое плечо.
***
- Спасибо, князь, что приняли вызов, - с экрана моноблока вещает маркиз Риккардо Сальдоре.
Александр Бородов хмурит густые брови.
- Как погляжу, вы все еще в Ватикане?
- Откуда такие выводы? -маркиз любезно улыбается.
