На помосте появились люди в черной кожаной одежде и конических шлемах Падмасы. Релкина и Джака отвязали и быстро увели в сторону под разочарованный стон толпы.
Пленники долго шли вниз по каменному лабиринту коридора до узкой боковой двери, ведущей в темную аллею. Стояла ночь, все вокруг было залито неверным лунным мерцанием. Горели факелы, и в их свете Релкин разглядел на аллее дюжину людей в падмасских шлемах. Некоторые держали в руках обнаженные мечи и неясными тенями кружились далеко впереди, словно ожидали нападения.
Мальчики прошли по другой аллее, потом спустились по каким-то ступеням и выбрались на улицу, застроенную грубо сложенными каменными домами с соломенными крышами. Вошли в гавань; Релкин увидел справа мыс бухты. За ним виднелось открытое море, великий Уад Наб, Внутреннее море.
Здесь их втащили на двухмачтовый корабль огромных размеров, не уступающий, пожалуй, речным кораблям Кенора.
На борту пленников провели вниз, в трюм, и втолкнули в темную тесную каморку. Дверь заперли снаружи. Вскоре после этого мальчики заметили, что ритм качки изменился. Корабль вышел из акватории порта и теперь шел по водам Внутреннего моря.
Позади, на причале, появилась невысокая четвероногая фигурка. Она выскользнула из туннеля и юркнула в защитную тень сложенных горой бочек, которые только что выгрузили с соседнего корабля. Животное издало тихий жалобный звук, увидев, что первый корабль отошел от причала. Тем временем люди в черном погрузили бочки на тележки и повезли куда-то. Другие поднялись на борт и скрылись под палубой.
Еще до того как закончилась разгрузка, фигурка добралась до другого конца причала. Улучив подходящую минуту, маленький зверек взбежал вверх по сходням и спрятался за тяжелой бухтой каната.
Не так много времени спустя на причале появились новые люди, они поднялись на корабль и отдали швартовы. Поставили паруса, которые быстро наполнились ветром, и корабль направился из гавани во Внутреннее море.
еловек, назвавшийся Кригсброком, пришел снова:
– Тебя будет допрашивать сам Великий Повелитель. Это случится довольно скоро. Я пришел предупредить, чтобы ты ничего не скрывал и не лгал Повелителю. Он почувствует любую ложь, и, поверь, ты сразу же поплатишься за нее.
Кригсброк говорил на верио неплохо, хотя и со странным акцентом. Сначала Релкин назвал только свое имя, звание и часть, как учили. Джака забрали для отдельного допроса. Кригсброк и без ответов пленников знал об экспедиционных силах достаточно много. По мере того как выяснялось, сколько всего знает Кригсброк, Релкину все труднее было хранить молчание.
– Зачем Великому Повелителю допрашивать меня? – спросил Релкин. – Я всего лишь драконопас.
– Я служу Великому Повелителю уже много лет, драконопас, и научился не задавать ему вопросов. Значит, у него есть причины. Может быть, он расскажет тебе о них. Но одно я знаю совершенно точно: тебе не следует гневить его даже намеком на ложь. Он чувствует малейшую неправду, и расплата будет страшной.
– Я ответил на твои вопросы, Кригсброк, ответишь ли ты на мои?
Кригсброк взглянул на пленника. Странно, но ему нравились эти юнцы. Конечно, они служили врагу, но при этом выказали твердость, несомненно заслуживающую уважения. Даже в таких страшных условиях они не потеряли головы. Кригсброк повидал многих людей, которым предстоял допрос одного из Великих Повелителей Падмасы, и все они дрожали и тряслись и не могли скрыть своего страха.
– Хорошо, говори, драконопас.
– Этот человек, Пророк из Крэхина, зачем он убивает? Чтобы развлечь народ?
Кригсброк поджал губы. Эта сторона его жизни была настолько отвратительна, что ему было трудно говорить о ней.
– Он не по-настоящему жив. Он живет, только убивая. Это его величайшее удовольствие.
– Почему же людям так это нравится?
– Мы сделали их великими, дали им власть и рабов. Они думают, что смерти увеличивают их силу, хотя, если говорить честно, они просто примитивные жестокие люди, жаждущие отомстить миру.
– Что ты думаешь об убийстве, Кригсброк?
– Я не думаю о таких вещах. Это не мое дело.
– Ты ведь человек чести, Кригсброк. Я вижу это по твоему оружию, твоему платью, по тому, как ты держишься.
– Я командую силами Повелителя в этом районе.
– Тогда ты, должно быть, великий полководец. Ты должен обладать чувством чести. Как же ты допускаешь подобное, разве тебя не тошнит от этих убийств?
– Придержи язык, драконопас. Вы, люди с Востока, слабы. Вы дозволяете женщинам править как мужчинам, поэтому вы и слабы, как женщины. Вы ничего не знаете о мире.
Релкин про себя рассмеялся словам Кригсброка, но решил все же ответить:
– Кое-что ты знаешь, но ты неправильно толкуешь известные тебе факты. Хотя это не так уж важно. Ты – храбрый человек, солдат, и когда-то давно у тебя была честь. Но тебе пришлось вынуть сердце из груди и спрятать его подальше. И ты потерял его где-то во тьме. Теперь ты служишь твари, которая убивает ради удовольствия. Теперь у тебя нет чести, разве не так?
Кригсброк смотрел с минуту на мальчика, потом занес кулак:
– Я бы заставил тебя заплатить за эти слова, но тебя хочет видеть Повелитель.
Он резко встал и вышел из комнаты.
Через некоторое время явились конвоиры, завязали Релкину глаза и выволокли наружу. Потом долго вели по гулким залам, возможно пещерам, потом заставили подниматься по длинной лестнице, и по мере подъема в воздухе сгущались серные пары. Мальчику стало труднее дышать, но конвоиры не давали ему остановиться. Если он спотыкался на ступенях, его подгоняли острием ножа. Затем его толкнули к стене и приковали к ней тяжелыми цепями. Видимо, цель пути была достигнута. Запах серы здесь был еще резче, горячий воздух тяжело давил на плечи. Откуда-то снизу доносился грубый рев, то и дело прерывающийся громким треском. Конвоиры поспешно ушли, и мальчик остался один, с завязанными глазами, высоко над страшной пропастью, перед лицом смертельной опасности.
Так он стоял примерно час, потом почувствовал, словно легкое прикосновение, чье-то присутствие. Нечто появилось прямо в его мозгу, легкая мысль, скорее тепло, даже дружелюбное. Мысль-котенок, игривый и любопытный.
Чужой разум соприкоснулся с сознанием пленника. Он не только говорил, но и делал еще многое другое.
Из всех драконопасов, служивших в легионах Аргоната, Релкин был, пожалуй, самым опытным в обращении с магией, разумеется, как наблюдатель. Ему уже приходилось мысленно разговаривать с Великими Ведьмами, – Лессис и Рибелой, так что он не испытал ужаса.
