— Господин Ульганар. С повинной мы, то есть.
— Что? — Гер двинулся к ним, вместе с Гером — и остальные пошевелились, и остался я без разъяснений, что же там летало, и даже кинжал как следует не разглядел…
— Не смогли мы там, в Орлином Когте, господин Ульганар.
— Что значит — не смогли?
— Ушли. В середине четвертой.
— Куда ушли? — а голос у него ледяной и — спокойный-спокойный.
— Сперва хотели — рядом. Ну, засаду, то есть… А после…
— По домам мы ушли! — выкрикивает самый молодой из троих, волосы темные, а мордаха веснушками забрызгана, — Нельзя там посторонним быть, в Обиталище! Нельзя! Вам не понять, драконидам! А они — там, и больно им, понимаете вы — больно, что мы…
И тут вижу я, Гер побелел весь, рот в оскале зверином растянул, глаза сощурил и коротко, без замаха засадил парню в живот. Тот согнулся с хрипом, а драконид наш распродраконид ему — в пах ногой. Парень взвыл, а Гер…
И тут понял я, что Гера моего — нету, а то, что вырвалось из шипастой стальной уздечки, сейчас просто убьет несчастного дуралея, и что я добежать — не успеваю…
И — паника.
И — "момент темноты".
И — последствия.
Как всегда — только последствия. И ничего уже не поправить.
Аккуратно обездвиженный Ульганар.
Шагах в двадцати.
На коленях у сидящего на снегу отца Арамела.
Рот у отца Арамела открыт, глаза вытаращены.
За спиной "пса сторожевого" осадной башней возвышается инг Имори, и тоже таращится.
Все вокруг таращатся. С ужасно глупым видом.
А в снегу неуклюже возится стражник замковый. Он — не таращится. Он один. Он очень занят. Встает он.
И Адван Каоренец лично начинает дико орать на неудачливый пост — что, коли Кодекс чего не велит, так про то командиру сразу говорят, уж нашли бы кого на замену, а пост бросать — дезертирство, а в Каорене дезертиров с Утеса скидывают, что мало капитан врезал, что добавить надо…
И Адвана Каоренца с трудом скручивают то ли пятеро, то ли шестеро, навалившись…
Глупо.
Как глупо, Сущие!
Что тебе до этого замкового стражника?
Одним слугой Треверров больше, одним — меньше…
"Сторожевой пес" не зря на тебя глазеет. Ульганар тяжелее раза в два. И, не случись по дороге сам отец Арамел, на подмогу спешащий — дальше бы летел гвардеец наш.
"Момент темноты".
Идиотство!!!
Илен Палахар, дознаватель
Ну и что мы имеем, господа? А имеем мы следующую загадочную композицию непосредственно у самых ворот. Посреди двора навзничь распростерся господин Ульганар. Отец Арамел с недоуменным выражением лица стоял рядом на коленях, а над ними обоими неловко всплескивал руками белобрысый инг. Несколько стражников держали за плечи Адвана Каоренца. Еще несколько стражников помогали поднятся с земли своему собрату. И еще несколько просто топтались в отдалении.
— Боже правый, — ахнул за моей спиной молодой Эрвел Треверр, — что у вас тут?
У Адвана Каоренца на физиономии виноватая гримаса. Стражники не то чтобы держали его — так, придерживали.
— Дьявол! — выругался господин Ульганар, — кажется, я не могу встать.
Он покатал затылок по снегу, выгнулся, стискивая зубы. Но подняться не смог. Молодой Эрвел бросился к нему:
— Герен! Герен!
— Спокойно, — забормотал старший кальсаберит, — не торопитесь. Все в руках Единого.
— Ты! — крикнул инг Имори, обернувшись к Каоренцу, — что ты с ним сделал?
Тот ошеломленно тряс головой.
— Я? Да я… я не в него метил! В того вон охламона! Командир! — стряхнул стражниковы руки, с налету бухнулся коленями в снег, суетливо зашарил пальцами по Ульганаровой груди, — Это Молчунов фокус, командир, сам не знаю, как у меня выскочило. Сейчас поправлю, ты только не напрягайся, сейчас все будет в порядке, тьфу, черт, как же у меня так вышло, не в тебя же метил, в дурака вон в того, помрачение какое-то нашло, не иначе. Вот здесь и вот здесь нажимаю, чувствуешь, где моя рука? А вот здесь?
— Я… никого не убил? — сквозь зубы выговорил Ульганар.
— Живехоньки, з-заразы. Сейчас, сейчас, у меня ведь когда-то получалось. Что? Гер, а? Чуешь?
Господин Ульганар медленно, с трудом сел. На лице его застыло странное выражение — то ли боль, то ли стыд. Каоренец и Эрвел принялись деятельно его поднимать. Господин Ульганар, болезненно щурясь, поглядел на стражников.
— Идите по домам, — велел он им.
И отвернулся.
— А как же… — заныл кто-то, — что мы… уволены теперь?
Я присмотрелся. Э, да это парни с поста в развалинах. Прозевали убийцу? Пришли с повинной?
— Проваливайте, проваливайте, — рявкнул Каоренец, — будете нужны, позовут вас.
— А что, собственно, произошло? — спросил Эрвел Треверр.
Последовали объяснения. Что ж, я так и подумал. Моя, между прочим, ошибка. Это я, расставляя в развалинах людей, должен был обратить внимание на их национальную принадлежность. Гироты не задержатся долго в обиталище неуспокоенных. Парни, конечно, могли предупредить об этом еще вчера… Впрочем, ладно.
Если среди них нет сообщника или осведомителя. Вряд ли, Илен Палахар. Эту ляпу ты сам себе организовал.
А вот это интересно. Кто приходил? Что принес? Вот этот кинжал? Зачем?
— Сказывал, господам отдай, — убеждал стражник по прозвищу Дылда, — наземь склал, а сам тягу. Весь чернющий, очи огнем пылают, и крылишши огроменные, от лесу до самого озера ширшиной. И бормочет не по-людски. Нечисть, одно слово.
Я осмотрел кинжал. Странная вещица, явно из серии новейших оружейных изысков. Я бы даже сказал — извращений. Ловилка для левой руки. И уж никак не гиротская. Самая что ни на есть распролираэнская.
И эту лираэнскую игрушку принес крылатый дьявол. Забавно. Дурачить изволите Илена Палахара, старую кочерыжку? Наследника крови вам мало? Нечистую силу делегировали прямиком из преисподней? С лираэнским кинжалом. Для остроты ощущений.
Стоп, Илен Палахар. Не позволяй себя рассердить. Вероятно, на то и расчет. Услышишь про дьявола и начнешь делать глупости.
А что я должен делать, услышав про дьявола? Бросаться его искать. Ой ли? Вспомнив печальный опыт господина Амандена, испугаться и засесть в Треверргаре. Лираэнский кинжал. Не знак ли это мне — мол, мы знаем про твои догадки что наследник крови тут ни при чем?..
— Господин Палахар. А можно мне посмотреть?
Маленький Рейгред Треверр. Я протянул ему кинжал.
— Не обрежься. Здесь скрытая пружина. Вот кнопочка, видишь? Нажимаешь, и лезвие раскрывается.
Мальчик растопырил пальцы и приложил к кинжалу. Вся конструкция оказалась не намного больше его ладошки.
