Резкий раскат грома и кроваво-красная молния известили собравшихся о том, что явился герцог.
Все присутствующие спокойно повернули головы в сторону силуэта, который стоял в тени, скрываемый дымом расплавленного камня, и лишь вздох демоницы дал понять, кто стоит перед ними.
— Рутар…
Демон стоял в тени, но даже так было видно его крепко сложенное тело, высокий рост и гору стальных мышц. Его силы во сто крат превосходили человеческие. Он стоял, держась одной рукой за эфес меча. Его доспех был сложен так, что руки были полностью открыты и не защищены, опытный боец легко смекнул бы, для чего такое ношение брони. Руки защищали лишь золотисто-кровавые наручи, схожие с такими же наголенниками.
В соборе было полное молчание, воины света и демон смотрели друг на друга. Лишь когда герцог сделал первый шаг в их сторону, начались действия.
Азагель и Харахорн, как по команде, вынули свои клинки и крест-накрест приставили к горлу демоницы. Это заставило Рутара остановиться. Тогда он первым нарушил молчание.
— Вы, видимо, те, кто посетили мое герцогство, нанеся тем самым мне оскорбление, — голос Рутара был спокоен и напоминал слабое рычание льва. — Но перед тем как сделать это, вы не удосужились задаться вопросом, на кого вы нападаете. — С этими словами клинок высвободился из ножен демона. — Что же, возможно, здесь и сейчас все станет на свои места.
— Просто вышло так, что твоя стража оказалась никчемной, а генерал — слабаком, — пожал плечами Лаксан. — Но ведь это твое упущение.
Темный принц дразнил демона, стараясь вывести того из равновесия.
Демон делал маленькие шажки в их сторону, он двигался, как зверь перед смертельным прыжком, от которого нет спасения. Воины «Сотни» смотрели на него не менее хищными взглядами, каждый из них просчитал свои действия и мог оказать герцогу достойный отпор. Он в свою очередь чувствовал их силу, и силу тех, кто стоял возле стола. Здесь нельзя было допустить ошибки, за нее расплатой была — смерть.
Но кровопролития не последовало.
— Возможно, есть другое решение, — ворвавшись в нарастающее напряжение, произнес Голбус. — Приставленные к твоей демонице мечи воинов тебя не остановили, а значит, ты не боишься ее потерять, — вслух начал рассуждать старик.
Кейма перевела взгляд на Голбуса.
— Она была предлогом для твоего появления здесь, — продолжил волшебник, — ведь тебя мучают вопросы, Рутар, сын Калдохона.
Герцог остановился, всматриваясь в глаза говорившего человека. Было удивительно, что в другом мире знают, кто он такой.
— Есть вещи, которые были от тебя скрыты с рождения, но ты чувствовал, что твое призвание совсем иное, нежели воевать под знаменами темного повелителя, ведь я прав?
— Что ты хочешь этим сказать? — сквозь зубы процедил демон.
— Я хочу сказать, что твоя история мне известна, а вот для тебя она искажена, но ведь можно ее узнать.
Голбус говорил спокойно и размеренно. Все смотрели на Рутара хищными глазами.
— Откуда вашему роду известно, кто я такой? — рычал герцог. — Вы выкрали мою наложницу, перебив стражу и убив одного из моих товарищей, и сейчас ты хочешь выдвинуть мне условия?
Демон шагнул вперед, перехватывая удобнее меч.
— Она тебе дорога постольку-поскольку, ты это осознаешь даже лучше, чем я. Ведь когда-то ты сам забрал ее силой, вырезав ее селение подчистую.
При этих словах глаза Кеймы расширились, а дыхание стало неровным, она смотрела на своего господина взглядом, исполненным горя.
— Это не был приказ повелителя, это было расширение владений, не так ли?
В ответ Рутар лишь злобно раздувал ноздри.
— Вот видишь, нам известно многое.
— Мы с тобой враги, человек, и это твоя игра, в которой ты хочешь выиграть. Что же ты будешь делать, когда я вонжу меч в твое старое тело? Как ты будешь себя вести?
— Вот это уже более серьезный разговор, — вставая со своего места, сказал Вектор.
Его поддержал Лаксан. Оба уже достали свое оружие.
— Пролить кровь никогда не поздно, но выиграешь ли ты схватку здесь, вопрос без ответа, — пожал плечами Голбус.
— Вектор, Лаксан, отставить, — спокойным тоном скомандовал лейтенант. — Дайте им закончить.
— Времени не так много, ведь чернокнижник не мог надолго тебя отправить, верно? — вступил в разговор Терноэль. — Выслушай то, что тебе по твоему рождению должно быть известно, и тогда принимай решение. Наши клинки так же готовы к бою, как и твои.
— Я видел твое прошлое, Рутар, и скажу тебе откровенно: узнав его, ты задумаешься о смене врага, — продолжил Голбус.
— Что ты имеешь в виду? — сощурив глаза, спросил герцог.
— Как умер твой отец, тебе толком неизвестно. Ты знаешь лишь то, что Калдохон погиб в бою. Но в каком бою? — Тран смотрел прямо в глаза демону, он все больше овладевал ситуацией. — Тот, кто отправил тебя сюда, знает о гибели твоего отца так же хорошо, как знаю это я.
— Ты лжешь! — вспылил демон. — Эти слова направлены против меня, как оружие!
— А ты задумайся, прокрути в голове недалекое прошлое, — взял слово Терноэль. — Ты лучший из лучших, герцог с большим именем. Так почему тебя отправляют сторожить чернокнижника, а не, наоборот, в числе первых вступить в новый мир и быть первым, первым во всем?
— Никто не рассуждает о приказах повелителя! — попытался уклониться Рутар.
— А мы это можем делать, так как он для нас такой же враг, как и ты.
— О нет, мне далеко до его могущества, так же далеко, как этим воинам до меня, — злобный оскал появился на лице герцога.
— Он высоко себя ставит, — отпивая из своего бокала, сказал Торм. — Кажется, тот генерал, что отвечал за охрану демоницы, был такого же мнения о себе.
— Так это ты убил его? — Глаза герцога вспыхнули.
— Рутар! — окликнул герцога Голбус. — Ты можешь ввязаться в бой с нами, а можешь узнать правду, которая тебе так нужна.
— Повелитель не так страшен, как думают все в твоем мире, — продолжил лесной король.
— Вы с ним не сталкивались, как вы можете это утверждать?
— Жаль, что наши пути еще не пересекались. Возможно, эта война закончилась бы, даже не начавшись, — произнес Мадеус, повернувшись к демону и свирепо глядя на него.
Тот удивленно вскинул брови, почувствовав знакомую ему силу.
— Ты… — начал было он, но его перебили.
— Ты колеблешься, потому как чувствуешь правду, идущую от нас. Это не девчонка заставила тебя в одиночку переместиться к врагу, не чувства к ней или же страсть, — Терноэль начал давить в самую суть.
Эльф почувствовал, как за его спиной сердце девушки из мира демонов разбилось вдребезги.
— Жажда ответа на давно мучающие тебя вопросы, — продолжал король эльфов, — вот что сподвигло тебя на эти действия. Но мы скажем лишь то, что ответы ты можешь получить в своем мире от тех, кто приложил руку к твоей судьбе. Задай вопрос чернокнижнику, спроси, как погиб твой отец. Почему ты находишься подле него? Получив ответы, облик мира изменится для тебя.
— А если я их не получу?
— Тогда мы встретимся на поле боя, и каждому из нас поможет опыт, чтобы остаться в живых, — заключил лесной король.
— Но лично мы будем жалеть, что ты выбрал другой путь и мы так и не сразились, потому как наши сердца пылают жаждой битвы и мести за павших братьев, — бросил демону Вектор.
— Я сотни лет провел в сражениях, меня обучали лучшие мастера, свернуть вам головы не доставит мне ни труда, ни удовольствия, — злобно парировал демон.
— Один, такой же, как и ты, думал похожим образом, его меч ты мог разглядеть в колонне своей крепости, — продолжил дразнить герцога Вектор.
— Уймись, Вектор Мар! — повелительным тоном сказал Голбус, заставив воина «Сотни» замолчать.
Вектор заметил злорадную усмешку герцога и в ответ презрительно вздернул подбородок.
— Твое решение заставляет всех нервничать и может довести до того, что ни один из нас не получит желаемого, — философски поторопил Тран.
— Ваш мир падет к ногам Пандемония, и не сомневайтесь, в числе тех, кто будет убивать вам подобных, я буду первым. И если все то, что было сказано здесь, окажется ложью, ничто не спасет вас от ответа. Это вам говорю я, Рутар, сын Калдохона.
