- Возьми меня с собой.
- Эрилин! - тут же напрягся Эмир.
- А что такого? - вся ее растерянность и смущение мигом улетучились, и она пошла в наступление. - Я не предложила ничего плохого. Я просто не хочу торчать здесь три дня в ожидании корабля. Могу я хотя бы посмотреть Гелию, пока есть время? И, по-моему, Гэбриэл уже не раз доказывал, что с ним мне ничего не грозит.
Гэбриэл прикинул, стоит ли соглашаться, но не нашел ни одной причины, чтобы отказать. Конечно же, Эмир не был этому рад, но, зная неуемный характер принцессы, оставлять ее без присмотра казалось небезопасным. Мало ли, что она выкинет.
- Ты, правда, хочешь поехать со мной? - на всякий случай уточнил он.
- Да, - она сделала глаза брошенного щенка, потом посмотрела на брата: - И, можешь быть уверен, моей чести ничего не грозит.
Эмир нахмурился. В конце концов, он знал свою сестру всю жизнь, и тоже понимал, что Эрилин, не запертая за семью замками, может моментально найти себе неприятности. И принц явно не горел желанием нянчиться с ней все три дня, особенно, если не отпустит ее, и она будет все время его в этом обвинять.
- Ты дашь мне слово, что будешь вести себя достойно, - отрезал он.
- Даю слово, - не задумываясь, ответила Эрилин.
- ...Не посрамить имя семьи Квинтано, - закончил за нее брат.
Принцесса посмотрела на него из-под опущенных бровей, но повторила фразу.
Эмир довольно кивнул.
- Тогда ладно, - разрешил он с видом правителя, отменившего народу налоги.
Гэбриэл поймал себя на мысли, что сомневается, с кем Иканору больше "повезло": с дядюшкой Ридаком или Эмиром.
- Так ты возьмешь меня? - глаза принцессы горели нетерпением.
Гэбриэл снова подумал о человеке, которого собирался навестить. На самом деле, кто знает, жив ли он еще, он не видел его восемь лет. Но, если с ним все в порядке, он будет не против присутствия девушки.
- Хорошо, - согласился Гэбриэл, хотя заранее знал, что пожалеет.
***
Они отправились в путь сразу же после обеда.
- А нам далеко ехать? - спросила Эрилин.
Гэбриэл хмыкнул.
- Не все ли равно? Ты же не хотела сидеть в гостинице.
- Просто интересно, - принцесса понурила голову. - Не хочешь, не говори.
- Недолго, - сжалился Гэбриэл над ее любопытством. - До вечера доберемся. Тут недалеко рыбацкая деревня.
Эрилин помолчала, а потом неожиданно сказала:
- Спасибо.
Этого он не ожидал.
- За что? За то, что сказал, куда мы направляемся?
- Нет, - ее голос звучал глухо, - за то, что согласился взять меня с собой. Я ведь вижу, что ты ни разу не оставался со мной наедине в течение многих дней. С того разговора на чердаке.
Гэбриэл удивился еще больше. Неужели она не заметила, что он старался не оставаться с ней наедине и задолго до этого?
- По крайней мере, когда ты со мной, я уверен, что ты в безопасности, - честно сказал он.
Эрилин нахмурилась.
- Иногда ты относишься ко мне как к ребенку.
- Иногда ты ведешь себя как ребенок, - напомнил Гэбриэл. Взять, к примеру, хотя бы один ее побег на поиски брата...
Принцесса только вздохнула, понимая, что в этом споре она проиграет.
- А к кому мы едем? - снова спросила Эрилин, промолчав всего пару минут. - Ты же говорил, что Лигас - твой единственный друг. А тут оказывается еще один.
Раз уж он взял ее с собой, врать и скрывать что-либо не имело смысла.
- Он не то, что друг, - признался Гэбриэл, - мы были знакомы не больше месяца восемь лет назад. Он спас меня однажды, но далеко не только физически, помог разобраться в себе, когда я окончательно запутался. Без него не было бы меня сегодняшнего. Я ему очень благодарен, и хотел бы увидеть. Надеюсь, он жив, - Эрилин, не понимая, посмотрела на него, и Гэбриэл пояснил свои последние слова: - Он еще тогда был стариком. Много лет прошло.
- Понятно, - протянула принцесса. - И когда же он спас тебя? - воспользовавшись его разговорчивостью, она немедленно задала новый вопрос. - Восемь лет... Снова эта цифра. Год, когда ты сбежал от сатанидов?
Что ж, считать Эрилин умела.
- Хорошо, - согласился Гэбриэл, - я расскажу...
...Вместе с сознанием в тело пришла боль, всепоглощающая, затмевающая собой все другие чувства. Он попытался отключить физическую боль, но ничего не вышло, сил было слишком мало.
Он лежал с закрытыми глазами и слышал голоса, но не мог разобрать ни слов, ни кому они принадлежат. В голове стоял туман, не позволяющий мыслить ясно. Понятной была только боль во всем теле, все остальное - где-то за гранью сознания. Он не мог даже вспомнить, кто он и как попал сюда, и почему так мучительно больно дышать. Попытался вслушаться в звучащие рядом голоса, но это оказалось выше его сил, и сознание ускользнуло во тьму.
Когда Гэбриэл пришел в себя в следующий раз, он мог, по крайней мере, осознавать, кто он такой, это принесло облегчение.
Открыть глаза не было сил. Кто-то по-прежнему разговаривал совсем рядом. Значит, он потерял сознание всего на несколько минут.
Гэбриэл прислушался, пытаясь разогнать туман и разобрать слова.
- Ты уже стар, а ума так и не набрался, - сетовал женский голос, - чего ты вцепился в этого мальчишку? Уже неделю носишься с ним, как дурень. А он все равно не жилец, я тебе сразу сказала.
Кто-то невидимый тяжело вздохнул.
- Лара, мы это обсуждали, - произнес хриплый мужской голос. - Людям нужно помогать. Я не мог оставить его там.
- Не мог он, - женщина выругалась. - А кто он, ты подумал? Как он оказался в море? Может быть, он беглый преступник? А если его ищут? Ты готов подставить свою семью под удар ради какого-то незнакомого мальчишки, который все равно не жилец?
- Если он до сих пор не умер, значит, поправится, - возразил мужчина.
- Батюшки! - женщина повысила голос. - Да ты послушай себя! У него половина костей переломана, страшная потеря крови, после такого не поднимаются. А если выживет и останется калекой, ты его будешь выхаживать всю жизнь? Своим детям нечего есть, а ты печешься не понять о ком.
- Только Бог имеет право лишать жизни, - мрачно сказал мужчина, своей интонацией давая понять, что разговор окончен.
Женщина еще что-то пробурчала, потом послышались шаги, хлопнула дверь.
Наступила тишина, потом легкая почти бесшумная поступь. Похоже, оставшийся ходил кругами по помещению.
Нужно было открыть глаза. Это далось нелегко, но Гэбриэл больше не мог оставаться в неведении.
Пришлось долго моргать, прежде чем взгляд удалось сфокусировать. В комнате было полутемно, деревянные стены и полоток, в углу масляная лампа, дающая тусклый свет. На одной стене в ряд висели пучки высушенных трав, на другой располагалось окно, закрытое ставнями. Больше Гэбриэл из своего положения ничего увидеть не смог.
