На следующую ночь цвет ржавчины, окрашивающий луну, приобрел явственный багровый оттенок. К этому времени они уже перебрались с дороги, ибо скалы, напоминавшие иззубренную крепостную стену, остались позади. Дубовую рощу, через которую проезжали в прошлый раз, пришлось обогнуть – там повозка не прошла бы. А вот ручей обогнуть не получилось бы никак. Форсировали, благо ручей был неглубок. Кружевница, совершенно позабыв про вчерашние признания о мнимой нечувствительности к холоду, спешилась, скинула башмаки, закатала штаны и пошла вброд, держась за борт повозки (правил Перегрин), готовая подхватить свое сооружение, если повозка не дай бог накренится. Кобылка, поименованная Золой, трусила следом.
– Простудишься! – с неодобрением сказал Сигвард.
– А! В штольнях холоднее было, а сейчас солнце припекает. Вот если в механизм вода попадет, тогда плохо будет.
Солнце и впрямь пригревало уже по-весеннему. Или так казалось после того, как его перестали заслонять скалы. Словом, все отлично было с солнцем. А вот луна, выплывшая из-за верхушек деревьев, вид имела самый зловещий.
Странно, но теперь Кружевницу это не волновало. Убедившись, что изменения светила ей не мерещатся, она успокоилась. Помогла Сигварду распрячь и накормить лошадей. Проявленные усилия, вероятно, привели к тому, что она после хождения по ледяной воде даже не чихнула. Зато проявила желание выспаться.
– Завтра будет много работы, – пояснила она.
Перегрин нарушил молчание:
– Это может быть опасно… то, что будет завтра.
– Мы знали об этом и раньше, – ответил Сигвард.
– Да. Поэтому я и взял вас с собой. Только вас двоих… – Он ненадолго прервался. – Я постараюсь сделать все возможное, чтобы с вами ничего не случилось. Если вы проявите достаточную осторожность.
– Да уж постараемся. – Кружевница, лежа на земле, куталась в холстину с повозки. – Я тут на шахте инструменты прихватила. Хорошие. И сверло, и кирку, и молоток побольше моего, и канат специальный – тяжести поднимать. Думаю – это получше магической защиты будет… – Она зевнула. – Ладно, вы как хотите, а я спать собираюсь.
Но Сигварду не спалось. И поскольку сон сморил даже Перегрина, он единственный из троих увидел, как на разбухшую багровую луну стала надвигаться тьма, постепенно поглощая ее. Как будто у багровой луны появился черный близнец и стал выползать вперед, заслоняя ее собой, пока не настала полная тьма. Она висела над миром несколько томительных мгновений. Потом во мраке прорезалась кромка света – серп, рассекающий антрацитовую завесу, – и постепенно луна обрела прежний вид. Осталось лишь ощущение ноющей боли в сердце. Но к утру и оно прошло.
О том, что произошло в высших сферах, наутро не было сказано ни слова. Кружевница благополучно все проспала, а Перегрин если что и видел, то промолчал. Хотя вообще-то был сызнова говорлив. Но разговоры его касались исключительно грядущего предприятия.
Когда они подкатили к мосту, все настроены были исключительно деловито. Благо на сей раз с ними не было Ингоза, чтобы впасть в благоговейный (или какой-либо иной) страх.
– Я просмотрел ваши расчеты, – сказал Перегрин (он снова обращался к Кружевнице на «вы»). – Уверен, что для лучшего эффекта нужно заминировать мост и на другой стороне. И я намерен сделать это сам.
– Как переправляться будете? – Кружевница с сомнением посмотрела на мага. – Если прыгать, не уверена, что это у вас получится. А если на дно ущелья спускаться, а потом снова подниматься – так это же черт-те сколько времени уйдет! Может, лучше мне?
– Нет. Я все предусмотрел. Не только вы запаслись подходящим инструментом. У меня есть веревки с крюками, наподобие якорных. Мы перебросим их через разлом и сделаем нечто вроде подвесного моста. Сначала я переберусь на ту сторону, а потом вы переправите мне пороховой запас.
Хотя Перегрин временами проявлял неожиданную ловкость, в том числе в обращении с оружием, Сигвард был согласен с Сайль. Одно дело – ножи швырять, пусть и необычной формы, а другое – перебираться через пропасть. Перегрин – не дряхлый старец, за которого порой любит себя выдавать, но, несомненно, человек немолодой. Подобные трюки – не для него, рассудил Сигвард.
И оказался не прав.
Кружевница, у которой «когти» Перегрина не вызвали особого доверия, все-таки еще попрепиралась:
– А ну как не закрепится? Лучше я веревкой обвяжусь для страховки и отсюда прыгну. На той стороне клинья вобью, канаты натянем, и тогда и вас переправим, и порох.
Но Перегрин настоял на своем. И действительно, крючья оказались достаточно остры, а глазомер Перегрина – достаточно точен. По канатам он, разумеется, не пошел, а пополз, но так, будто это ему не раз приходилось делать, – быстро и сноровисто, как матрос по вантам. И во благовремении оказался по ту сторону пролома.
Дальше все пошло как задумано. Еще раньше было решено отправить на другую сторону два бочонка, предварительно загрузив каждый в мешок и прицепив к особым канатам, позаимствованным Кружевницей на шахте – снабженным блоками и противовесами.
На это ушло изрядно времени и сил, но весь груз без потерь достиг цели, где Перегрин извлек один бочонок за другим, а Сигвард вытянул канаты назад.
– Эй! – крикнула Кружевница. – Если все получится, как вы назад переберетесь?
– Пусть вас это не беспокоит.
– И в самом деле, – сказал Сигвард. – Ежели он так ловко ползком по веревке перебрался, может, и через ущелье переберется. Вот что: прежде чем тебя спускать будем, давай-ка я лошадей подальше отведу. Когда рванет, они же взбесятся.
– Тебе виднее.
Пока Сигвард отгонял лошадей к дубраве, Сайль вытащила из повозки ящик, в который была помещена ее механическая бомба. По замыслу Сайль, часовой механизм должен был сработать так же, как колесцовый замок в огнестрельном оружии, но с большей силой, и не сразу, а по прошествии определенного времени после того, как запущен в действие. Именно эту бомбу она собиралась поместить вниз, присмотрев для того при первоначальном обследовании подходящее место. Оставшиеся два бочонка с порохом предполагалось разместить на самом мосту. Собственно, если взрывная махина сработает в полную мощность, они могут и не понадобиться. Но Кружевница решила подстраховаться. Первое испытание все же.
Теперь, когда у нее был набор инструментов для горных работ, она чувствовала себя достаточно уверенно. Как и прежде, с помощью Сигварда, страховавшего ее, она спустилась туда, где гранитная опора моста граничила со стеной ущелья, и при посредстве сверла и кирки принялась расширять в стене отверстие для бомбы.
Сигварду совсем не нравилось то обстоятельство, что большинство трудов на этом этапе работы пришлось выполнять Сайль (одно дело – оружие мастерить, а другое – киркой махать… прямо скажем, не для женских рук занятие), но он не был уверен, что сам справится лучше. Вдобавок в случае чего он Сайль сумеет вытащить, а она его – вряд ли.
