— Придумала что-то? — с надеждой спросил Рес.
— Не знаю. Я хочу защититься от фоликсов как драконы… Обездвижить. Но я не уверена в узлах заклинания, я… не совсем понимаю, как оно действует. И потому не уверена, что подействует.
— Может — на мне проверишь?
— А вдруг оно смертельно для людей?
Хруст каменного крошева раздался совершенно неожиданно, к тому же близко, всего шагах в пятидесяти. Леск и Рес бросились к ближайшим камням и затаились. Но хруст стремительно приближался — прямо к ним. И даже раздалось злобное шипение.
Рес сжал зубы от отчаяния, взялся за рукоять меча… Разве можно победить фоликса?
Леск решилась первой: вскочила, выставила перед собой согнутые крючками пальцы и что-то визгливо выкрикнула. Рес тоже успел подхватиться — увидел несущегося прямо на него фоликса и неуверенно выставил меч. Отчетливо понял, что это конец — слишком чудовище было огромно и стремительно. Даже жизнь перед глазами начала проходить. Но тварь неожиданно замедлилась. Не замерла, как люди под действием драконьих заклинаний, все равно двигалась — плавными рывками. Леск вскинула самострел и нажала спуск — однако то ли ей твердости руки не хватило, то ли фоликс в последнее мгновение дернул головой, но стрела щелкнула рядом с глазом чудовища. Рес подавил отчаяние — давно пора, раз заклинание подействовало на фоликса — и ринулся вперед с воплем: «Ы-ы-й-й-л-л-а-а-а!!!» И с наскока вогнал острие меча в глаз чудовищу, точнехонько в зрачок. Клинок вошел почти на всю длину, и фоликс, даже не дернувшись, распластался на камнях. А глаз не вытек, так и торчала рукоять из черного зрачка, как из хлеба. У Реса же билась в голове неуместная мысль: почему он бросился в атаку на фоликса с боевым кличем степняков? В конце концов, решил: потому, что они в конные атаки ходят, выставив палаши остриями вперед, так же, как Рес только что.
— Никто никогда не видел мертвого фоликса, — сипло пробормотала Леск.
— До сих пор не видел, — со смешком поправил Рес.
— Да… до сих пор не видели. Надо стрелу найти… их мало у меня, всего шесть осталось. — И пошла искать.
Рес ошарашено рассматривал мертвое чудовище, все поверить не мог. Потом вытащил меч — из раскуроченного глаза потекла кровь пополам со светлой жидкостью. А клинок был перепачкан белесым, пришлось вытирать.
Не счистил и трети фоликсовых мозгов, когда донесся тот самый хруст камня, а Леск снова выкрикнула визгливое заклинание, после которого хруст стих. Рес бросился на помощь, но не успел — увидел, как она уверенно, хладнокровно вскидывает самострел и стреляет. И удовлетворенно опускает оружие. Фоликс был где-то за камнями, Рес подошел, посмотрел — да, у твари аккуратная дырка от стрелы прямо посередине левого зрачка. Спросил у жены:
— Эту стрелу вытаскивать будем?
— Надо бы. Их осталось всего пять.
Рес, оглядев тело змеюки, усмехнулся:
— А кровь-то красная. Как думаешь, мясо у них съедобно?
— Ты хочешь… съесть фоликса?!
— А чего, припасы сбережем.
Однако не вышло полакомиться — во-первых, топлива на пустоши не было, во-вторых, чешуя змеюки почти не поддавалась даже заговоренным клинкам, они лишь царапины оставляли. Рес сумел подсунуть лезвие под чешуину на изгибе змеиного тела — с ладонь размером она была, — с трудом отогнул, но, едва ослабил нажим — щелкнув, стала на место.
Так и ушли, оставив за спиной трупы чудовищ и рядом с ним — труп своего страха перед фоликсами. Пошли ходко — Леск задавала скорость, торопилась. Перекусывали на ходу сладкими плитками.
До вечера два раза встречали следы-борозды, один раз слышали далекий хруст камня. Заночевали в каменной россыпи — опять спали по очереди. Однако ничего этой ночью не случилось. А на следующий день не встретили ни фоликсов, ни их следов, и хруста уже не слышали. Потому Рес с тревогой поглядывал на небо — ждал, когда появятся огромные птицы. Пора бы, раз фоликсов прошли, пожалуй, стоило дальше передвигаться ночью. Но за день слишком уставали, а с утра слишком торопились.
На третий день окончательно поверили, что фоликсов больше не будет, и легли спать одновременно — никто не стоял на страже. И совершенно зря — проснулись посреди ночи от громкого шороха с потрескиванием, пока выпутывались из одеял, от котомки Леск брызнули мелкие черные зверьки, вроде крыс или хомяков. Одного Рес поймал за короткий толстый хвост, однако тут же отпустил — зверек извернулся, целя зубами в палец. Котомка оказалась прогрызена в трех местах. И, что хуже, зверьки сожрали или унесли больше половины припасов: все сушеное мясо, сухари, сколько-то сладких плиток. Рес потом полдня ругался, Леск угрюмо отмалчивалась. Однако шли дальше — надеялись, что еды хватит, ведь до котомки Реса зверьки не добрались. Глупо будет погибнуть от голода после того, как победили фоликсов, а все равно шли, спешили.
Вокруг тянулись пустоши — то каменистые, то глинистые. Фоликсов не было и следа, птиц тоже не встречалось, ни огромных, ни мелких, ни средних. Было все также тихо и безветренно, ночью на небе светились обычные звезды. Вот только луна не появлялась, хотя пора бы ей в родном мире. Леск не могла объяснить, почему в промежутке — а здесь явно промежуток — звезды есть, а луны нету.
На пятый день Леск нахмурилась и сказала, что совсем недалеко выход из промежутка. Который, скорее всего, ведет в другой промежуток, а не в родной мир. Действительно, полтысячи шагов не прошли, как мир изменился, и не нужна была чувствительность побережников, чтобы это заметить: впереди возникла гряда округлых холмов, камень под ногами сменился на крупный песок, ударил холодный свежий ветер.
Рес оглянулся — во-первых, огромных птиц высматривал, во-вторых, любопытно было, что же там сзади. Песок, а не каменные россыпи, по которым только вот шагали. Крупные округлые валуны из песка торчат, кое-где стелятся по земле хвойные деревца — сзади примерно такая же местность, как и впереди, даже холмы на небокрае.
Или, может быть — только видимость? Спросил у Леск, она ответила:
— Там как бы другой промежуток или даже другой мир. Чтобы туда попасть, нужно особое колдовство.
— А без него в прошлый промежуток попадем, если назад пойдем?
— Да. Но нам нужно вперед. — И быстро зашагала. Рес тоже поспешил, на ходу застегиваясь.
Он по пути все оглядывался, настороже был. Потому и услышал вовремя шорох за спиной. Развернулся, одновременно выхватывая меч, и встретил ударом клинка бросившуюся прямо в лицо тварь, которая сначала показалась огромной бурой креветкой. Заговоренное лезвие легко прорубило панцирь, брызнула вишнево-красная кровь. Тварь упала на песок, очень громко зашипела, дернулась и затихла.
