— Ирвон! — Настоятельница Стекло встала, чтобы приветствовать судью. Остальные монахини последовали ее примеру, сестра Роза с трудом, слишком долго она просидела и весила в три раза больше, чем следовало бы.
Молодой человек, обремененный книгами законов, поспешил к судье, чтобы представить его:
— Судья Ирвон Галамсис передает настоятельнице монастыря Сладкого Милосердия свои приветствия и поздравляет ее по случаю девяносто седьмой годовщины победы императора Ройана Анстсиса над восставшими пеларти.
— А, это. Как мы могли забыть? — Настоятельница Стекло расплылась в улыбке, превратив ее в самую искреннюю имитацию, какая только была в ее распоряжении. — Ирвон! Как приятно снова получить удовольствие от вашего общества. Сколько прошло... три года?
— Простите за вторжение, дорогая настоятельница. — Ирвон склонил голову в поклоне. — Но, увидев приход молодой леди, ради которой я проделал весь этот путь, я почувствовал, что должен быть услышан.
Настоятельница Стекло на мгновение подумала о том, чтобы выпроводить судью из зала, возможно, даже из монастыря, но это было бы дорогим удовольствием. Лучше отдать маленькую победу в виде места за монастырским столом, чтобы компенсировать ожидающую его потерю. Она указала на свободный стул, и помощник выдвинул его для судьи.
— Встань в конце стола, Послушница Зоул. — Настоятельница Стекло указала место, прежде чем взглянуть на Сестру Ведро. — Верните Нону и Джоэли, сестра.
Обвиняемая и обвинительница вернулись в зал через минуту после того, как младшая монахиня вышла. Сестра Яблоко вытянула шею, чтобы посмотреть на Джоэли с особым вниманием, ее глаза сузились. Дальше за столом Сестра Сковородка кашляла и бормотала что-то о холоде.
— Послушница Зоул, что вы можете рассказать нам об утреннем происшествии на меч-пути? — Настоятельница Стекло одарила девушку теплой улыбкой, зная, что она не получит ее обратно.
— Послушница Джоэли обвинила Послушницу Гессу в том, что она помогла Йишт украсть корабль-сердце, — сказала Зоул. — Нона сбила ее с ног.
— Я бы сама хотела сбить ее с ног, — сказала Настоятельница Стекло.
— Я бы так и сделала. — Сестра Сало бросила на Джоэли суровый взгляд. — Без всяких «хотела».
— А потом Нона ее задушила! — воскликнула Сестра Ограда.
Зоул покачала головой:
— Она держала Джоэли за шею. Не душила.
Сестра Колесо раздраженно фыркнула, но не смогла заставить себя возразить Избранной.
Сидевшая рядом с ней Сестра Ограда злобно посмотрела на Нону, затем подняла руку в сторону Джоэли:
— Конечно, ее душили! Вы можете увидеть это!
— Нет. — Зоул снова покачала головой. — Этого не было.
— Но эти синяки! — Сестра Ограда стукнула кулаком по столу. — Ты думаешь, мы слепы?
— Доказательства действительно кажутся убедительными. — Ирвон кивнул, и отблески свечей блеснули на золотом обруче вокруг его волос.
Зоул пожала плечами.
— Это чепуха. — Ограда оглядела сидящих за столом. — Мы должны проголосовать, и тогда настоятельница примет решение.
Настоятельница Стекло надула щеки. Были только два голоса, которые имели значение, остальные она могла отменить, но, если две старшие сестры монастыря объединятся против нее, дело придется передать архонтам или первосвященнику. Такое публичное несогласие ослабит ее позиции, и Нона, скорее всего, будет признана виновной в любом случае:
— Тогда давайте проголосуем.
— Виновна. — Сестра Ограда сложила руки на груди.
— Невиновна. — Сестра Яблоко нахмурилась, все еще наблюдая за послушницами.
— Я воздерживаюсь,— Сестра Сковородка съежилась в своем поход-пальто, которое она никогда не снимала в эти дни.
— Невиновна, — сказала Сестра Сало. — Если бы Нона хотела убить девочку, она бы отрубила ей голову.
Как Госпожа Дух, Сестра Колесо могла голосовать первой вместе с другими учительницами, но как старшая сестра она также могла голосовать последней. Она помахала рукой монахиням класса, чтобы те проголосовали.
— Виновна. — Сестра Дуб, руководительница Красного Класса, опустила глаза.
— Виновна. — Сестра Очаг заменила Сестру Кремень на посту классной наставницы Серого и стала свидетельницей худших приступов ярости Ноны, когда та пыталась контролировать Кеота.
Сестра Шпиль, казалось, не хотела говорить, но наконец произнесла тихим голосом:
— Виновна.
— Невиновна. — Сестра Вилка из Священного Класса ободряюще улыбнулась Ноне.
— Сестра Колесо? — спросила Настоятельница Стекло.
— Я... — Старшая монахиня вытаращила на нее глаза, сжимая и разжимая челюсти. — Я уверена, что Избранная рассказала нам, что она видела... но... — Слова, казалось, ранили ее. — Возможно, она видела не все. И эта послушница виновна во многих преступлениях. Поэтому я говорю: виновна.
— Сестра Роза?
Сестра Роза с несчастным видом заерзала на стуле.
— Жаль, что ты не пришла ко мне, Джоэли. У меня есть целебные мази, которые могли бы помочь твоему бедному горлу. — Она посмотрела на настоятельницу, ее карие глаза блестели. — Мне очень жаль... но я не могу санкционировать такой уровень насилия по отношению к другим послушницам, особенно со стороны той, кто обладает таким боевым талантом. Что будет дальше? Я...
— Джоэли не пришла к вам? — спросила Настоятельница Стекло. Это было совсем не похоже на Джоэли Намсис. Девочка могла отправиться в санаторий с занозой и остаться там неделю. Особенно если она сможет свалить вину за занозу на кого-то другого.
— Да, не пришла. — Сестра Роза бросила на послушницу сочувственный взгляд. — Это было неразумно с моей стороны. Нельзя было ожидать, что она выдержит ледяной ветер в таком состоянии. Но если бы она прислала весточку, я бы пришла к ней. Сестра Ограда действительно должна была сказать мне.
— Почему ты не хотела, чтобы тебя осмотрела Сестра Роза? — Сестра Яблоко встала со стула и подошла к Джоэли.
— Я не хотела беспокоить...
— Зато теперь ты беспокоишь всех нас, Джоэли. И ты побеспокоила Госпожу Академия до обеда. И все же ты не явилась к нашей милой Рози, чтобы облегчить свои страдания? — Она обошла вокруг послушницы, разглядывая ее шею. — Покажи мне свои руки.
Джоэли инстинктивно спрятала их в карманы своей рясы. Яблоко протянула руку, взяла ближайшую ладонь и потянула ее к своему лицу ладонью вверх.
— Идем. — Она подвела послушницу к столу, протянув руку к свечам. — Видите?
— Я вижу четыре пальца и большой. — Судья Ирвон подавил зевок.
Сестра Яблоко не обратила на него внимания:
— Вот это желтое пятно. Вы видите его?
Настоятельница Стекло подалась вперед. Пальцы девушки были бледно-желтыми тут и там, цвет почти исчезнувшего старого синяка.
— Подлесник и жгуч-хлопок. Тщательное приготовление с щелочной основой дает мазь Ульхена. — Сестра Яблоко отпустила руку Джоэли.
Сестра Роза отодвинула стул и подошла посмотреть.
— Она играет определенную роль в лечении некоторых хронических заболеваний кожи, но нужно быть довольно отчаянным, чтобы использовать его. Основной побочный эффект — большие синяки. — Она отступила назад и посмотрела Джоэли прямо в лицо. Послушница опустила голову. — О, Джоэли! Ты же этого не сделала?
— Она душила меня, — тихо и неуверенно проговорил Джоэли, глядя на свои руки.
— У меня есть пилюля, которая скоро вытянет из тебя правду! — Сестра Яблоко повернулась и направилась к двери.
— Останьтесь. — Настоятельница подняла руку. — Зелья и пилюли не играют никакой роли за столом монастыря. У нас нет ни доказательств их точности, ни санкции Церкви, разрешающей полагаться на них. — Она проигнорировала поднятые брови Яблока. Иногда энтузиазм монахини по поводу ее собственных изобретений брал верх над здравым смыслом. Такие карты не должны были раскрываться или разыгрываться перед послушницами и аудиторией вроде Ирвона Галамсиса. — Я скажу, однако, что невозможно приговорить Послушницу Нону к какому-либо суровому наказанию на основании того, что мы видели и слышали. Обе вы, девочки, останетесь в монастыре в седьмой дней, и ни одна из вас не будет обедать до следующего седьмого дня. Если между вами еще будет ссора, я попрошу Сестру Сало сломать металл-иву. Теперь идите. И считайте, что вам повезло! Бегом!
