Они пролетают совсем рядом с ним, любуясь множеством радуг, переливающихся в брызгах воды…
С полей, усыпанных диковинными цветами, ветерок доносит божественный аромат, они планируют, а потом опускаются на луг, вспугнув ярких бабочек…
Ольга проснулась с улыбкой. Наконец-то выспавшись, она чувствовала себя так легко, словно крылья у неё имелись и до сих пор.
— Странно, как на столе оказался хрустальный шар, если я его не доставала уже неделю? — вслух спросила она себя. — Хорошо хоть накрыт салфеткой, солнце сегодня очень яркое, а через него, как через увеличительное стекло, преломляются лучи, так и до пожара недалеко.
После этого девушка вернула шар на место, отчего-то решив, что она накануне сама позабыла его убрать.
«Вчера вытащила протереть, а убрать забыла, вот же глупая!» — подумала она и снова улыбнулась.
Душ в это утро показался высшим блаженством. Ей вспомнился водопад из сна и она, закрыв глаза, снова улыбнулась, поймав себя на мысли, что за это утро улыбка, словно бабочка, порхала на её губах больше, чем за всю неделю.
Подсушив волосы полотенцем, она села в кресло и зажмурила глаза словно довольная кошка.
«И сон сегодня был приятным, и утро солнечное… Если я летала, значит, росла?»
Она засмеялась от глупого предположения, ведь в этом возрасте уже не растут, а потом произнесла:
— Кьен, так звали мальчика в моём сне? А ведь и того богатенького маньяка звали так же. Точно! Кьен! Странное имя.
Буквально через минуту раздался звонок в дверь.
Она набросила халат и пошла открывать.
На пороге стоял синеглазый.
«Нит», — тут же вспомнила его имя Ольга.
— Я хочу пригласить вас прогуляться, — без предисловий произнёс он, войдя в квартиру без приглашения и прикрыв за собой дверь. — У меня к вам дело.
— Какие же дела могут быть у вас ко мне, вы и так мне уже подарили способность, которая заставляет меня умирать, сказали сколько мне жить, а заодно пообещали больше не беспокоить, и что теперь, хотите нарушить уговор?
— Срок жизни у вас может измениться, он будет зависеть только от вашего решения, об этом нам и нужно поболтать, а заодно погуляем в парке, погода прекрасная. Давайте, позавтракаем вместе. Я знаю где готовят очаровательный кофе, такой, какого не встретишь ни в одной параллели.
— Параллели? Тогда уж ни на одной, вы немного неправильно…
— Правильно! Просто мы говорим о разных параллелях, как-нибудь расскажу. А сейчас жду вас в машине. Пять минут вам хватит, чтобы переодеться?
Он, сверля её взглядом, с надменной улыбкой посмотрел, как фривольно из-под тонкого халатика проглядывает бельё.
«Даже улыбается жутко и взгляд пожирающий, как у того маньяка, только холодный», — подумала девушка.
— Не хочу никуда идти, я совсем недавно…
— Я не спрашивал вас хотите или нет, я вас приглашал.
— Но ведь это означает, что я могу и не согласиться.
— У вас здесь, возможно, именно так, но там, откуда я родом, если приглашает тот, кто выше по статусу, вы не имеете права ничего решать. Если через пять минут не спуститесь — умрёте сегодня.
— Но вы же говорили…
— Я всё сказал.
Он развернулся и, открыв дверь квартиры, шагнул в подъезд.
— Десять! — испуганно воскликнула девушка, за пять минут она бы не уложилась, а у этого парня нрав ещё тот, неизвестно, что грозит ей, если она ослушается. — Десять минут!
Не оглядываясь, Нит ухмыльнулся одними уголками губ и снисходительно произнёс:
— Хорошо, десять.
Быстро надев то, что первым попалось под руку в шкафу, девушка наспех причесала всё ещё немного влажные волосы, собрав их в хвост, пару раз провела тушью по ресницам и помадой по губам, скорее машинально, чем ради того, чтобы ему понравиться.
Через десять минут она уже выходила из подъезда.
— А вы — красавица, даже в этой оболочке, — заявил Нит, — открывая дверь дорого авто.
— Эта оболочка называется одежда, — немного обидевшись, проворчала Ольга сквозь зубы.
Конечно, для него её дешёвенькие вещички — оболочка.
«Где уж нам до вас, ваше высокомерие!»- подумала она.
— Речь не об одежде, я говорил о другом, но это не важно. Нас ждёт завтрак, я жутко голоден, так что побыстрее садитесь, — ответил Нит.
Увёз он её в самый роскошный ресторан.
«Десять минут? Вот же гад! Мог бы хоть сказать куда едем. В результате я одета хуже местных официанток!» — со злостью подумала девушка.
Им накрыли на веранде, тёплая погода к этому располагала: лёгкий ветерок нежно гладил кожу, а солнечные блики играли на посуде.
Нит приказал подать сразу всё и больше их не беспокоить.
После того, как они остались одни, девушка задала вопрос прямо:
— О чём же таком неотложном вы хотели со мной поговорить?
— Мы здесь, чтобы позавтракать, ешьте, пейте кофе… Я ужасно хочу есть, поэтому все разговоры позже.
— А совместить это никак…?
— Нет, — коротко ответил он и принялся поглощать то, что им принесли, так ожесточённо, словно не ел целую неделю.
Увидев, что она смотрит на него, но не притрагивается к еде, Нит велел ей немедленно приступать к завтраку, заявив, что иначе он не исполнит своё прежнее обещание и не расскажет ни о чём.
Ольге пришлось подчиниться.
Он не хотел есть, но решил, что если сам станет это делать без церемоний, то и его спутница откинет прочь свою скромность.
Его метод действительно сработал.
Сначала она осторожно положила на тарелку совсем немного, но всё оказалось очень вкусным, к тому же, её слишком бесил этот надменный синеглазый красавец, на которого втихушку пялились все работницы ресторана, в общем, она и не заметила, как стеснение её покинуло.
После того, как с завтраком было покончено, а кофе оказался и впрямь, просто божественным, она повторила свой вопрос.
Нит, привычно улыбнувшись лишь уголками губ, ответил:
— Мне не хотелось завтракать в одиночестве, поэтому вы здесь. Отныне, мы станем это делать три дня подряд. Следующие три дня вы сможете от меня отдохнуть. Заезжать буду в девять, к этому времени вы должны ждать у подъезда. Ваша соседка, похоже, слишком устала сегодня стоять на цыпочках, рассматривая мою спину в дверной глазок, пожалейте её.
Он, конечно же, промолчал о том, что по договору со своим соперником, ухаживать за Орией они могли по три дня, а первая очередь на эти три дня принадлежала ему, так решил жребий.
— Я не хочу! — возмутилась девушка. — Тем более, что…
— Меня мало волнует, что там «тем более», не хотите завтракать, можем сразу начать с совместных ужинов с продолжением. Вы ведь этого хотите?
— Да как вы смеете! — покраснев, воскликнула она, подскочив со стула и собираясь уйти.
— Хорошо-хорошо, простите, сказал пошлость, но учтите, я совершенно не шутил, когда говорил, что речь идёт о вашей жизни, она действительно в моих руках. А теперь сядьте на место, вы ещё не допили кофе. И раз от меня вам всё равно не убежать и не спрятаться, давайте будем проводить время с удовольствием: вкусно завтракая и обедая, гуляя и путешествуя…
— В смысле?
— Вы ведь в жизни нигде не были дальше этого города, а мир, где я вас нашёл, вполне симпатичный. Отчего бы не полюбоваться на него вместе?
— Отказаться могу? Или хотя бы вечера проводить дома, у меня всё-таки работа есть, я людям нужна.
— Отказаться не можете, но на очередную смерть я вас буду отпускать, раз это вам так нравится, — ответил Нит, усмехнувшись. — Вы ведь постоянно умираете, при каждом сеансе, неужели вошли во вкус?
— Да, мне больно, но я помогаю людям, вам этого не понять.
— Конечно, я ведь ещё не умирал.
Ольга на секунду задумалась, а потом спросила прямо:
— А вы кто? Я помню, говорили, что не человек. Вы — ангел?
Её собеседник рассмеялся.
— Ангелов не существует. Я, по крайней мере, никогда их не встречал. Люди сами их придумали, потом сами поверили. Это странно, но тут ничего не поделать, весь человеческий род очень странный. Если у кого-то есть крылья, то не обязательно это должны быть ангелы.
