— Да. Про это во всех тавернах сутки напролëт идут пересуды.
— А насчёт силы самих камней тебе стоит рассказывать?
— Не стоит. Я изучала все магические породы еще в школе. Так какая официальная позиция у лирианцев?
— Эриндел даёт честное слово, что ничего об этом не знает.
— Полагаете, что их правитель не такой благородный, как кажется на самом деле?
— Внешность и манеры всегда очень обманчивы, Карлин.
— Здесь и не поспоришь, — ведьма расстегнула куртку. — Вы уже задавались вопросом: зачем ему такие запасы Илайя! И я даже догадываюсь, к какому выводу вы пришли.
Миледи ждала, когда та продолжит свою мысль.
— Эриндел в первую очередь мужчина. И, как и большинство из них, он падок на славу. Причём на безоговорочную. Это я, конечно, не про всех представителей мужского пола говорю, а только про глупых. Умный мужчина никогда не будет делать что-то только ради признания. Умный мужчина двигает горы с места только в одном случае: ради тех, кого любит, — взор волшебницы потускнел. — Ему явно давно не нравились успехи дорманских правителей. Улфгард и Розгальд пользовались огромным почётом среди народов и рас. Но не Эриндел. И кто же виноват в этом, кроме него самого?
— Если говорить кратко, то да… Мне кажется, что он хочет вызвать нас на атаку. Заманив тем самым в ловушку. И тогда Дорман будет принадлежать эльфам. Эриндел науськал своих приближённых, а те и рады. Им же есть выгода. Но вот насчёт остальных лирианцев я уверена, что они ни о чем подобном не знают. Это всё же разумный и хороший народ. Они не похожи на дерзких захватчиков. Если бы я отдала приказ коннетаблю выступить с армией, то, само собой, им бы пришлось защищаться. Кто знает, что бы нашептал эльфам Эриндел о нашем походе.
— Это я всё поняла… Но как со всем этим связана я и сказки Гунфрида?
— В сказаниях говорилось о таком лесном народе, чья кожа была цвета манго…
— О баньянах! — воскликнула Карлин и широко улыбнулась, оголив нечищенные желтоватые зубы. — Отец в детстве меня ими пугал в шутку. Они были злые, с острыми клыками. По ночам баньяны похищали путников, и больше тех никто не видел.
— Да, — поднялась с кресла Тисса и направилась к окну. — А потом в леса явились эльфы и уничтожили опасных людоедов — баньянов, за которыми никто никогда не мог угнаться, кроме них. Красивая история? — не оборачиваясь, спросила она.
— Кое-кто недавно научил меня не верить полностью тому, о чем говорят все, — ведьма засунула руки в карманы брюк, уставившись взором в пол.
— Полностью поддерживаю эту позицию! Так кто-нибудь знает, сколько точно лет Эринднлу? И прочим его советникам?
Чародейка не стала отвечать на риторический вопрос. Правительница Дормана продолжила:
— Что если баньяны не ели людей и эльфов? Что если это был хороший народ? А сейчас они сидят в каких-нибудь лесных подземельях, работая веками на лирианцев.
— Никто из нас не может этого отрицать, — Карлин приблизилась к ней, прислонившись к оконной раме. — Вы с кем-нибудь говорили о своих чокнутых мыслях?
— Нет… Только Леди Эрлин всë знает об этом.
— Это хорошо, — кивнула волшебница. — Ваши приближенные бы посчитали всё это просто причудой женской фантазии.
— Да, я тоже так подумала, — она повернула голову на собеседницу. — Карлин, я хочу попросить тебя о том, о чем вообще не смею просить. Но я не хочу решать проблемы кровопролитием. Директриса сказала, что когда-то давно у тебя у одной получалось использовать магию, чтобы оставаться невидимкой.
— Это было в детстве… Я не знаю, как у меня выходило. Всё случайно получалось. Мы пытались затем с учителем тренироваться в этом, но безуспешно.
— У тебя есть несколько недель, чтобы вновь научится делать это, — королева нервно усмехнулась.
Карлин обожала такие ситуации в жизни, когда всё кажется совершенным безумием.
— Допустим, я рискну осуществить это. Что же дальше? — глаза ведьмы довольно заискрились.
— Среди приближённых Эриндела в Совете есть только две женщины-эльфийки. Это Маргарита Лафф. Её, думаю, все знают. Увидев взгляд чёрных глаз с медными волосами хотя бы раз, их уже невозможно забыть никогда. Она как-то приезжала к нам в Остбон пять лет назад. Вторую зовут Мабалия Тью. Ты, скорее всего, видела её на всеобщем празднике Луны.
— Да, у неё ярко-жёлтые волосы с розовыми косами по бокам. И глубокие синие глаза. Тоже очень запоминающаяся внешность. Дайте угадаю, Ваше Величество… Вы хотите, чтобы я проникла незаметно на земли лирианцев. И чтобы с помощью магии скрывалась в городе, полном эльфов. И затем выкрала одну из советниц. Передала её вам, а сама заняла бы место той. И всё это для того, чтобы я настроила эльфийцев против Эриндела? Чтобы я свергла его без крови? Чтобы я раскрыла тайны ублюдка?
Королева только раскрыла рот, дабы подтвердить сказанное Карлин. Но чародейка не стала дожидаться:
— Я в деле!
Глава 6
*Пять дней спустя*
— Уйдите от меня! Проваливайте! — кричала в безумном приступе Карлин.
Тело её всë сотрясалось от рыданий. Слëзы вперемешку с содержимым носа сочились по лицу и, достигая дрожащего, широко раскрытого рта, обрывались на тёмно-синие каменные плиты.
— Я бесталанное ничтожество! — продолжала завывать она, корчась на коленях. — Ни на что не гожусь!
Тисса молча застыла неподалёку. Во взгляде её читалось сострадание.
Над ведьмой, склонившись, стояла директриса.
— Карлин, я бы на твоём месте не выражалась так при мне и при королеве, — леди Эрлин подняла голову и помотала той. — Но я понимаю, конечно, что ты это не специально. И потом пожалеешь о сказанном. Ты устала и измучена от тренировок… — глава ковена положила ей на плечо ладонь. — Милая, магия исчезновений самая редкая и самая сложная. Тебя никто не станет винить в том, что что-то не выходит. И зря ты про себя говоришь, что ни на что не годишься. Просто смешно! У тебя добрейшее сердце! Неужели этого недостаточно, чтобы уже любить себя? — она убрала локоны её волос за уши. — Тебе нечего себе доказывать! К чему ты так близко всё воспринимаешь?
— Я согласна с директрисой, — откликнулась правительница Дормана. — Мне жаль видеть твои страдания, Карлин. Если ничего не выйдет, то мы придумаем иной способ, как вывести Эриндела на чистую воду. Не стоит взваливать на себя одну всю ответственность.
— Да, дорогая, — леди Эрлин выпрямилась в полный рост, — мы ведь живые. А значит, абсолютно нормально, что у нас не будет всегда выходить задуманное.
Чародейка обернулась на неё со злобным взором лесной кошки.
— В моей жизни нет смысла… Я лишь надеялась, что это задание поможет мне хоть как-то продержаться на плаву и не сойти с ума, — прохрипела она.
— Карлин, — глава ковена, задумавшись, вытянула губы в трубочку, — разве смысл в победах и соревнованиях? Разве он в побегах от себя?
— Вы предлагаете мне довольствоваться жизнью обычного бонома? — волшебница резко вскочила на ноги. — И не иметь чего-то более важного и глубокого? Я хожу по краю обрыва только для того, чтобы услышать нечто большее, чем все остальные.
