— Началось, — крикнул он товарищу.
Оба мага пристально вгляделись в процессы, происходящие в теле юноши. Те, постепенно начинали приобретать все больший масштаб.
Больше двенадцати часов понадобилось двум опытным магам, чтобы завершить свой, несомненно, революционный эксперимент. Да, не все шло по плану, им пришлось несколько раз вмешиваться, дабы направить процесс, а также ушло на порядок больше мази, которой пришлось обтирать подопытного почти не переставая, но все же результат был получен. В первые за всю историю магии людям удалось обернуть процесс старения в обратную сторону. Нет, магистры прекрасно понимали, что изобрели далеко не эликсир молодости, да и их пациент, несмотря на всю схожесть симптомов умирал не от старости. Но все же то, что им удалось пробудить механизмы, отвечающие за внутреннюю память человеческого тела. Даже то, что этот эксперимент просто подтвердил, что эта память существует, уже настоящее научное достижение. Они же не просто доказали, они смогли активировать механизмы возврата этих изменений и добились очень, очень внушительных результатов. Глядя на результаты своих трудов, маги не могли сдержать торжествующие улыбки. То, что пол дня назад было больше похоже на человеческую мумию, сейчас уже можно было назвать человеком. Даже не так, это был явно сильный и здоровый человек. Перевитое пучками мышц тело, практически лишенное жировых тканей, выглядело не слишком эстетично, но на восстановление еще и жировых прослоек магистры время и силы терять не стали. Как буркнул Жемат «жирком и сам обрастет» магистрам же предстояло еще раз совершить практически невозможное. Привести то месиво из энергетических каналов в нормальный вид. Точнее не так, они должны были лишь подлатать, эти каналы, присоединить их к телу, дабы то само продолжило процесс восстановления. В ином случае только что воссозданные ткани грозились вновь начать отмирать, но уже по вполне понятным причинам.
Очнулся Брон с трудом, и тут же решил, что приходить в себя было ошибкой. В то его кратковременное пробуждение, его хотя бы не мучали боли. Сейчас же все было словно после инициации. Болело все, зудело все, тошнота, головокружение. Весь спектр так любимых парнем ощущений присутствовал снова. Не сдерживаясь, Брон застонал.
— О, очнулся? — раздался над его ухом удивленный голос.
Приоткрыв глаза, Брон тут же зажмурился от яркого света. К горлу подкатил комок и Брон решил, что лучше не сдерживаться. Перевернувшись на бок, он опорожнил желудок на пол.
— Черт, — ругнулся неизвестный, — чуть все сапоги мне не уделал, — добродушия в голосе не слышалось вовсе.
Брон, меж тем, наконец поборол сотрясающие его приступы и даже нашел в себе силы, чтобы тыльной стороной ладони утереть не желающую падать в низ паутинку слюны. Зрение его наконец начало приходить в норму. Мутным взором он окинул незнакомое помещение и смутно знакомого парня, который с неприкрытой брезгливостью смотрел на заляпанный рвотой пол.
— Что со мной? — борясь с болью, что волнами гуляла по организму, произнес он.
— Ну, увидь я тебя в первый раз, то сказал бы что ты помираешь,- хмыкнул парень, наконец вернув внимание к пациенту,- но тебя уже третий день потихоньку латаем не переставая, и, скажу без прикрас, такой практики еще поискать надо, никогда не думал, что еще в стенах академии повстречаю такую задачку, что случилось то? Твою энергоструктуру словно пожрал какой-то демон.
Брон не ответил, не потому что не захотел, просто сил не было, а голова раскалывалась так, что он даже прослушал половину из того, что говорил его собеседник.
— Сейчас, погоди, тут зелье было, тебе выпить его надо, но сперва вот это прими,- увидев вопрос в глазах больного, старшекурсник пояснил,- это раствор нужных телу веществ, ты уже почти неделю в кровати валяешься, раньше приходилось через кожу втирать, но сейчас пора начинать пить, иначе пищеварение загнется, вновь править потом.
Брон протянул вперед руку, но та тряслась так, что старшекурсник вновь раздраженно поморщился.
— Да погоди ты, открой рот, сам волью, только не блевани на меня, — строго предупредил он, осторожно обходя лужу на полу.
Раствор провалился в горло легко, принося с собой легкую прохладу и слабый сладкий привкус, зелье же вновь едва не спровоцировало приступ рвоты, но Брон таки сумел обуздать свой непослушный организм и заставил себя проглотить все.
— Ну как, полегчало?
Брон, чувствуя, как притупляются ощущения, а мир сужается до одной единственной точки, хотел было что-то ответить, но сознание покинуло его. Очнувшись в очередной раз, Брон даже не понял, что терял сознание, а потому с удивлением уставился на пустую темную комнату. Света было мало и Брон решил приподняться на локте, дабы наконец понять, где находится. Неожиданно накатила боль, которую до этого момента он не ощущал совершенно.
Почти минуту он пытался отстраниться от собственных ощущений, пока вдруг не обнаружил, что, по сути, он ощущает себя не так уж и хреново. Если отбросить ломку по всему телу, то остальные ощущения можно было сравнить с сильным похмельем, та же гудящая голова, та же тошнота. Только вот избавиться от всего этого было куда как сложнее. Дабы убедиться в этом, Брон просто прикрыл глаза.
От уведенного захотелось ругаться. То, что он увидел сейчас, было мало похоже на то, как он пострадал при инициации. В тот раз, неготовые к многократно увеличившемуся потоку магии, его каналы растрескались, а кое где и вовсе полопались от переизбытка энергии. Сейчас же, от увиденного складывалось ощущение, что юноша очень болен. Среди переплетения его каналов были видны тусклые, едва функционирующие, на некоторые было больно смотреть, столько заплаток из чужеродной энергии на них было, часть каналов и вовсе были продублированы искусственно и исходили они не из его истока, а были запитаны на заклинание с не таким уж и большим резервом. Заклинаний таких Брон не проходил, но в том, что видит перед собой странно-модернизированный конструкт для создания нежити не сомневался. Магистры, понимая, что тусклый, истощенный до невозможности исток, просто не справится со здоровым телом, продублировали систему, дабы организм не начал помирать от недостатка энергии.
С истоком и правда была беда, Брон привык к тому, вечно дарующему теплу пламени, что бушевало в его груди, сейчас же там была лишь россыпь тлеющих углей. Это даже на исток обычного человека походило мало и юноша испугался. Не того, что умрет, так и не сумев поправиться, а того, что на всю жизнь останется инвалидом, которому не доступна магия. Он так дорожил этим даром, так стремился развивать его и так удручающе легко чуть его же и не уничтожил. Вспомнив, о причинах всего произошедшего, юноша открыл глаза и раздраженно дернул щекой. Он должен был Идару жизнь, и без сомнения отдал бы ее, не подведи его слабость организма. Сейчас лишь оставалось узнать, сумел ли он спасти друга, не были ли его жертвы напрасными. Сил подняться для того, чтобы найти искать правду, у парня не было и подумав, он решил, что это подождет. Получись у него и причин торопиться не будет, а если нет, то спешить уж тем более некуда. Вместо этого Брон задумался над причинами покушения на самого себя. То, что это было именно покушения, сомнений не вызывало, да и сами головорезы признали это, пусть и косвенно. Только вот кому это было нужно? Врагов у Брона не было, точнее он так думал. Сын покойного виконта не имел причин мстить именно ему, а сынок герцога Белой Гавани просто не выбирался из академии, дабы успеть сделать заказ на его голову, да и действовать он мог по другому, просто дал бы команду Корфину и тот упокоил бы парня без особых проблем. Единственное, что приходило в голову, это была месть того придворного аристократа, которого он уложил на глазах у остальной знати. Или за всем этим стоит герцог Белой Гавани. Нет, как то слишком мелко и непрофессионально, для столь могущественного человека, похоже все таки придворный лизоблюд расстарался.
