использовал одновременно, в идеальных пропорциях.
Тарас может превратить конечное движение своего первого удара, в первое движение следующего. Катвир же оказался способен сделать тоже самое, но не только со своим мечом. Каждый выпущенный импульс боевой энергии, угасая, подпитывал следующий. Каждое заклинание было подготовкой к тому, что он собирался использовать следующих, а порой и сразу для нескольких. И самое главное, все три элемента действовали точно также относительно друг друга.
Инарокс был невероятно сильным оппонентом. Он не уступал Вольному в мастерстве владения оружием, а в способности колдовать точно превосходил. Но по какой-то причине, вряд ли из-за недостатка опыта, вероятнее из-за своего плачевного состояния он не мог так гармонично соединить магию и физические способности.
И сейчас Тарас понял, что только из-за этого у него были хоть какие-то шансы. Катвир, нет, Грунт, сегодня показал ему как должен выглядеть кто-то вроде воспитанника Ямы в этом мире. В этом бою у него было шансов. Если ещё до самого конца он мог в этом сомневаться, то последний удар развеял все сомнения.
Ему просто не оставили выбора, если, конечно, не брать в счёт возможность склонить голову в ожидании смертельного удара. Катвир оставил ему только один вариант — блокировать. Блокировать удар, который Тарас не мог позволить себе принять. Если бы это была реальная схватка, то такая попытка принять его в блок, закончилась бы уничтоженным позвоночником, при условии, что руки смогут хоть как-то замедлить атаку. Ему будто закинули на спину гору, непременно сломившую его спину, если бы не Кулар Мурон.
Языки пламени перед правым глазом исчезли, вернув ему возможность видеть. Он неспеша поднял голову, движение отдалось легкой болью в шее. Огляделся, заметил несколько человек на границе впадины в которой оказался. Пока никто не спешил спуститься вниз и помешать его восстановлению. До него также доносился шум, издаваемый большой толпой разумных. Ну, Катвир предупредил его, что это привлечет внимание, поэтому он был готов к такому развитию событий.
Тарас попробовал пошевелить руками. Получилось почти безболезненно, правая, отрезанная во время схватки, вернулась на своё место. Он чувствовал, как лечение подходит к концу, поэтому выпрямил спину. Поразительно, но Кулар Мурон, действительно смог исцелить его раны. Сейчас тело ощущалось, как после изнурительной тренировки в поле. Сделать первый шаг получилось не сразу: ноги засыпало камнями почти до колен. Пришлось приложить усилия чтобы освободиться.
— Знаешь, мне начинает казаться, что ты не случайно оказываешь передо мной полуголым, — усмехнулась Вильма, когда бессмертный поднялся наверх.
Вольный осмотрел себя. Кулар Мурон помогает с ранами, но вот с одеждой — ни капельки. Обновки из Ночного Леса превратились в тряпьё, а он сам, пусть уже и не имел на теле ран, весь был покрыт кровью, смешанной с пылью и грязью. Катвир-то сразу облачился в своих доспехи, прямо из магического инвентаря. Вольный пока так не умел.
— Позвольте мне помочь, — Библиотекарь сделал шаг вперёд и провёл посохом перед собой. Волна силы вырвалась из него и окутала собой бессмертного, на несколько секунд превратив в сияющий силуэт. Когда она сошла с него, Вольный стоял в целой одежде и чистый, как будто только-только вышел в свет после утренних процедур.
— Круто, — восхищенно протянул Мрачный Клинок, оценивая результат работы Библиотекаря.
— Ну что вы, это всего лишь элементарная вежливость. Всё-таки это один из наших воинов привёл Вольного к столь печальному виду. — Старик слегка поклонился, — Надеюсь для вас этот бой был столь же полезен, сколь для Катвира. Он весьма лестно отозвался о вас, молодой человек.
— Более чем. Я не успел его поблагодарить за предоставленный урок. Надеюсь, вы сможете передать ему мою благодарность.
— Можете не сомневаться. А теперь, не хочу показаться слишком настойчивым, но я бы был весьма доволен, если бы нам удалось сейчас обсудить с тобой произошедшие ранее в городе события.
— Конечно, — с готовностью согласился Тарас, — хотя я уже всё рассказал гномам после возвращения. Уверен вы уже знаете, что мне известно немногое.
— Отнюдь, — произнёс старик, встав рядом с ним, готовясь к предстоящей прогулке, — в наших правилах, всегда обращаться к первоисточнику, когда имеется такая возможность.
Они быстро добрались до новой Библиотеки. Несмотря на свои скромные размеры, когда Вольный зашёл внутрь, то оказался в точно такой же комнате, как и в любой другой Библиотеке. Справа дверь в читательский зал, слево — в место, куда библиотекарь уходит за книгами, ну а в дальнем конце стоит стол, где тот проводит большую часть времени.
Библиотекарь предложил ему какой-то ягодный напиток. Без насыщенного вкуса, но после его приёма уставшее тело почувствовало себя легче. Он начал рассказывать о событиях похода гномов. Библиотекарь попросил начать с самого начала, с первых дней, когда они ещё не достигли Карак-Удана. Старик часто задавал уточняющее вопросы, на которые Вольный терпеливо отвечал. По светящемуся квадратному сектору в стене, слева от библиотекаря, он понял, что весь их разговор тщательно записывается.
Он не мог рассказать ему много достоверной информации. По большей части это были его собственные предположения. Из чего-то полезного у него было всего два имени — Лима и Дирк. Однако, библиотекарю хватило и их.
— Ещё после осады монастыря Ламанс, когда я искал потенциальные места, способные заинтересовать Инарокса, среди них была упомянутая тобой крепость. Она пала в период войн молодых людских богов. Истории тех дней в основном отражены в хрониках, что вели жрецы того времени. В них её владелец описывается как тиран, желавший стать одним из полноправных участников божественной гонки, любыми способами.
— Это, полагаю, не всё, что вы узнали?
— После того, как мои ученики доложили мне о твоих подозрениях, я проверил информацию об этом месте ещё раз, более тщательно, раз уж оно оказалось так близко. Мне удалось отыскать одну песню. Не буду пытаться её повторить, уже не те годы, чтобы терзать окружающих своим неумением, — произнёс старик улыбаясь, — В ней владелец этой крепости, уже павшей в момент создания произведения, описывается как несчастный муж и отец, семья которого погибла из-за желаний одного из божеств, что встал на пусть мести, собрав вокруг себя единомышленников. Последние из них пали вместе с ним в той крепости. И, судя по выражению твоего лица, второй вариант ты считаешь более подходящим.
— Я кое-что понимаю в ненависти, господин Библиотекарь. Никакая горечь от нереализованных амбиций не сможет прожить столько. А вот ненависть за отобранных родственников — может жить и давать силу, очень долго.
— Я склонен согласиться. Но всё же — это лишь логичное предположение, а не правило, — Библиотекарь хлопнул ладонями и светящийся участок стены погас. — Услышать твоё мнение на счёт прошлого Инарокса было последней деталью твоего рассказа, которую
