Нервы Волосатого ревуна были тоже напряжены до предела. Даже сквозь розовую пелену, застилавшую глаза, Кийт видел, как подрагивают волосатые пальцы, сжимающие рукоять массивной палицы.
Боясь ослабить ментальный захват, он судорожно проглотил кровавый комок. Телепатический луч петлей обвивал мозг мутанта, а глаза были направлены на усеянную мощными шипами дубину.
«Если эта дубина дрогнет, — молниеносно пронеслось в голове Кийта, — если она рухнет вниз, то расплющит мой череп так же, как череп Мелона. Тогда не будет больше ничего… ни яркого солнца… ни звездной ночи… ни упоительной тишины безмятежных лесных озер… ни завораживающего шуршания ветра, шевелящего кроны огромных деревьев. Ничего…»
Он слышал свое тяжелое, сиплое дыхание. С трудом сглатывал горькие сгустки, заливавшие горло, и чувствовал, как тяжким молотом в висках стучит кровь.
«Тогда можно встретиться с Пером Лелио…» — внезапно подумал он.
Но так не хотелось умирать на этой поляне! За столь короткую жизнь ему удалось увидеть многое… Могучие Южные леса и необозримые просторы Лантического океана, обширные прерии и бескрайние степи. Кийт знал, как огромна земля, выжившая после катастрофы, и хотел познать больше. Он думал о будущих путешествиях, о странствиях и походах, ожидавших его… Впереди ждал непредсказуемый мир, полный удивительных открытий.
Теперь весь этот мир, такой удивительный и многообразный, точно собрался сейчас в полукруглом наконечнике палицы, зависшей над головой.
И только от одного существа, от смердящего лемута сейчас зависела судьба этого мира. Одним движением сопящий от напряжения ревун мог разрушить все.
Кийт лежал на спине и видел над собой ослепительно-голубое небо, просвечивающее сквозь густую листву ветвей, смыкавшихся над поляной.
В тот момент, когда Волосатый ревун уже дернулся и начал опускать руки с зажатой в них палицей, Кийт заметил некое неясное движение над его головой.
Все происходило стремительно. От изумления горло точно сжал невидимый беспощадный обруч.
Наверху, из хитросплетения ветвей появился какой-то человек, и Кийту показалось, что он совершил медленный затяжной прыжок.
В следующее мгновение стало понятно, что это молодая девушка с длинными густыми волосами. Она не прыгала сверху, а стремительно скользила вниз сразу по двум лианам.
Вдалеке по-прежнему ревели раненные буйволицы. Слышались яростные вопли Джиро, не желающего сдаваться врагам.
Но даже эти крики прорезал необычный пронзительный свист, прозвучавший с разных сторон. Кийт увидел, что девушка повисла над землей почти прямо над ними, и смог получше рассмотреть ее.
У нее были густые рыжие волосы, каскадами ниспадавшие на полуобнаженные плечи. Она бросила сверху стремительный взгляд на Кийта, лежащего на траве.
Глаза их на миг встретились, и он словно почувствовал короткий ожог. Ощутил невидимое прикосновение, будто кто-то невидимый провел рукой по волосам и быстро, неглубоко прижег раскаленной тонкой иголкой.
Эластичные жгуты лиан были протянуты между раскидистыми платанами. Обхватив стебли ногами и держась одной рукой, рыжеволосая с силой бросила канат, легко прошуршавший в воздухе.
Петля опустилась точно на горло лемута, вскинувшего дубинку, и его удлиненная морда перекосилась. Он рванулся вперед и дико захрипел. Огромная пасть широко раскрылась и стала судорожно хватать воздух.
Девушка затейливо свистнула кому-то, скрывавшемуся в густой листве. Этот свист не был похож на обычный. Она точно подражала какой-то птице, в переливах слышался дрожащий, напряженный клекот.
В ответ сверху раздались такие же трели.
Тонкий канат, обвившийся вокруг шеи, дернулся и пополз наверх.
Палица выпала из лап лемута. Его когти царапали шею, пытаясь сорвать тугую петлю.
Ноги Волосатого ревуна оторвались от земли и судорожно задрожали, словно он хотел побежать по воздуху. Мохнатое тело поднялось на пару метров, конвульсивно дернулось и безжизненно повисло.
В недоумении Кийт приподнялся на локтях. Сердце колотилось, как бешеное. Он не в силах был сразу встать и все еще не мог поверить в невероятное избавление от смерти.
Но чудеса продолжались.
Девушка поднялась к деревьям на своих лианах и исчезла среди ветвей. Но через несколько мгновений ее густые развевающиеся волосы показались над тем местом, где яростно сражался Джиро.
Точно так же, как и в первый раз, она зависла над землей, крепко удерживаясь за упругие стебли. Только теперь в ее свободной руке виднелась длинная трубка, изготовленная из тростника.
О существовании такого оружия Кийт знал, но никогда раньше не видел его в действии.
Приставив трубку к губам, рыжеволосая прицелилась и коротко, но мощно выдохнула. Раздался громкий крик, и еще одним мутантом стало меньше. Она зарядила оружие снова, и тут же поляну огласил отчаянный предсмертный хрип.
С изумлением Кийт смотрел, как она раскачивалась на своих своеобразных качелях и стреляла в лемутов до тех пор, пока не раздался последний вопль.
После этого незнакомка обвела взглядом поляну, подняла голову и снова причудливо, на птичий манер свистнула.
Обе лианы поползли наверх, и девушка, как чудесное видение, скрылась среди ветвей.
Тот день выдался опасный, страшный и странный… Кийт думал над этим, лежа на траве и стараясь прийти в себя после неожиданного избавления от неминуемой смерти. Он восстанавливал в голове цепочку всех событий и пытался понять, что произошло.
С некоторых пор его реакция на неожиданности сводилась к бесстрастности, — он научился внимательно ждать, какой поворот ему предуготовлен, какой следующий шаг сделает судьба, а потом принимать собственное решение. Благодаря этому ему неизменно удавалось сохранять трезвый ум и не терять самообладания в самых невероятных ситуациях.
Но сегодня события разворачивались слишком быстро, так что его мысль отчаянно не поспевала за происходившим. К тому же сейчас существовала физическая боль, и трудно было сохранять полную бесстрастность, от телесных мучений никак нельзя было отгородиться.
Отчаянно болела покалеченная рука, и Кийт с горестным вниманием разглядывал ее. Теперь он лишился двух пальцев, но даже не это привело его в тихое бешенство.
Откушенные пальцы исчезли в зловонном чреве Волосатого ревуна. Вот что особенно омрачало его сознание и заставляло беспокоиться.
Как и древние люди, жившие во времена до Смерти, Кийт считал, что человек тесно связан ментальными каналами со своим телом, с любой его частицей, будь то обрезанные волосы, ногти или даже слюна.
