Но Славка на простом вручении своего уникального диска не успокоился и с горящими фанатическим пламенем глазами взялся подробно по пальцам перечислять, чем именно этот концерт такой супер-пупер замечательный. Минуты через две папа отодвинул его в сторонку и ко всему сказанному присовокупил, что если именинница не против, то они сегодня могут прошвырнуться по городу, подышать свежим воздухом. Ну и по магазинам, естественно.
— Now you're talking! (Мне нравится ход твоих мыслей!) — удовлетворенно отозвалась Яна, накладывая себе на тарелку целую гору маминых салатов, каждого по ложке. (Фраза была из вчерашнего фильма с Эдди Мэрфи, выскочила некстати из закоулков памяти.) И боковым зрением успела ухватить, что мама у окна недовольно поморщилась — то ли от Янкиного пижонского английского (она эти игры терпеть не может), то ли от самой идеи шоппинга. Но говорить ничего не стала: видать, по случаю прошедшего праздника решила сдержаться, честь ей и хвала…
А папа без всякого предупреждения взялся за ее, Янино, воспитание, чего она с утра (да еще в воскресенье) аж никак не ожидала:
— Что-то я тебя вижу по большим праздникам! Или ночью, когда уже спишь, или утром, как еще не проснулась.
Янка дипломатично промолчала, сметая с тарелки остатки вчерашнего пиршества, не стала углубляться в эту более чем скользкую тему.
— Молчание — золото! — сам себе ответил отец и притворно вздохнул. Яна вместо ответа неопределенно повела бровями, да так, что сразу и не разберешь: то ли поддержала, то ли в мягкой форме выразила свое полное несогласие.
В некоторых вопросах Янка отличалась маминой консервативностью: не успев еще закрыть за собой дверцу машины, потребовала, чтобы ехали в "ее бутик". (Тот самый, который на пару опустошали месяца два назад, сразу после Володиного возвращения с рейса.) Нельзя сказать, чтобы он сильно воодушевился от этой идеи, слишком уж навязчивой показалась в прошлый раз продавщица — из молодых, да ранних. Но разбавить слегка натянутую обстановку не помешает: дочка до сих пор держится с ним подчеркнуто официально, с заметной прохладцей. Вот ведь Скорпионище, теперь еще год будет вспоминать!..
В магазинчике на сей раз пронесло: их встретила уже не блондинка "а ля Мэрилин Монро" с остро отточенными красными ноготками, а черненькая и востроносенькая девица с прической под Мирей Матье. Правда, и щебетала без умолку высоким пронзительным голосом, у Володи после первой же рулады основательно заложило уши. Но Янка не обратила на все эти неудобства никакого внимания и с раздувшимися от азарта ноздрями ринулась в женский отдел. Под предлогом неусыпного родительского ока он поспешил следом за дочкой, но оторваться не удалось. Востроносая девица, должно быть, истосковалась за утро без человеческого общения и теперь энергично наверстывала упущенное, комментируя каждое дочкино движение от одной вешалки к другой. Через пять минут Владимир приспособился и слушал ее как включенное на весь день радио: про погоду — так про погоду, про урожай зерновых или бахчевых — тоже милости просим… Привычный шумовой фон.
Да только рано расслабился: болтушка испуганно пискнула, поперхнулась очередным словом и крепко сжала бордовые губки. Володя машинально проследил за ее взглядом: из внутренней двери магазина выскочила стройная и со вкусом одетая женщина лет под сорок-тридцать семь, тщательно накрашенная и подмазанная. (Такой бы утренний променад совершать где-нибудь на Елисейских полях, а не обретаться в их провинциальном — хоть и уютном, никто не спорит! — городе.)
При первом же взгляде на Володю глаза у "француженки" полыхнули синим огнем и он ни с того ни с сего почувствовал предательскую слабость в коленях, хоть и был не из робкого десятка. Это тебе не бесхитростные заигрывания юной блондиночки, тут уже сама Хозяйка с повадками опытной охотницы! За квартал видать, что незамужняя или разведенная (что еще вероятней), если вздумает выйти на тропу войны… Неужели в их славном городе настолько туго с мужиками?..
Янка между тем уже успела напялить на себя сверкающую чистым золотом курточку и самозабвенно крутилась перед зеркалом. Ну чисто тебе сорока, первым делом тянется ко всему блестящему! Или это возраст такой?.. Пока Володя раздумывал, как бы дочуру потактичнее вразумить, вмешалась Хозяйка. Приятнейшим интеллигентным контральто возразила:
— Курточка, конечно, стильная, но сливается с волосами. Так они совсем не выделяются. Здесь нужно что-нибудь контрастное, чтоб их подчеркнуть. Раз уж досталась такая красота, — и ослепила при последних словах чарующей коммерческой улыбкой. Причем совершенно бесплатно.
К его огромному удивлению, подействовало. Янка безропотно вернула раскритикованную в пух и прах одежину на законное место и после секундного колебания подцепила рядом другую: точно такого же фасона, со множеством змеек и заклепок, но на этот раз нестерпимо серебряную. Володя и стоящая рядом с ним женщина с едва уловимым классическим ароматом "Шанель" невольно переглянулись и еле заметно друг другу улыбнулись — казалось, подумали об одном и том же. "А вот это становится опасно… — озадаченно подумал Владимир, и с самой сердечной улыбкой отодвинулся от Хозяйки на полшага. — В мои планы в любом случае не входит…" Дочка мудро расценила их молчание как знак согласия, заявила через плечо, что "теперь надо выбрать штаны", мгновение покопалась среди вешалок и скрылась в примерочной, задернув за собой волнистую темно-вишневую штору. "Француженка", по всей видимости, была психологом высокого класса, потому как негромко ей вдогонку бросила:
— Красивая девочка.
Янка расслышала и высунула курносый нос из-за своей ширмы, чтоб на всякий случай проверить: а вдруг это про кого другого?..
"Ишь ты, сразу двух зайцев подстрелила! И папахен доволен, и ребенок сияет, — поневоле усмехнулся Володя. — Пора уже отсюда сматывать удочки, а то если она и за меня с таким же рвением возьмется…" Что будет в этом случае, Володя додумать не успел: Хозяйка сбоку заглянула ему в глаза и мягко вскинула безупречной формы бровями, и тряхнула завлекающе ухоженными каштановыми локонами. "Полная противоположность Марине: высокая шатенка, и глаза светлые, разрез необычный", — словил себя на открытии. Как спасение, из примерочной прихромала Янка показывать свои штаны, на сей раз для разнообразия из матово-черного атласа и предельно натянутые на пятой точке. Сокрушенно вздохнув, посетовала, что очень красиво и размер точно ее, только почему-то неудобно ходить…
Что и говорить, Володино милое и местами застенчивое чадо с поразительной скоростью освоилось и выкаблучивалось вовсю — чуть ли не театр одного зрителя устроила! (Хотя вполне возможно, что без всякой задней мысли устроила, экспромтом.) Дочка минуты две сосредоточенно натягивала на ногу длиннющий коричневый сапог, отдающий примерно таким же лакированным блеском, что и недавние штаны. (Любимый Янкин формат: сияет, как начищенный армейский сапог, и кое-где переливается.) Володя с "француженкой" зачарованно наблюдали за этой сложной процедурой, точно два кролика под глубоким гипнозом. А у Янки что-то не заладилось: вытерла бисеринки пота на взмокревшем от трудов праведных челе и огорченно протянула:
