— А просто выкинуть меня вы не можете? — Он решил, что не позволит запугать себя какому-то говорящему филину.
Можем, если захотим.
Уил вздохнул.
— Ну так захотите, потому что я и сам этого хочу. Можешь поверить. — Птица раздражала его надменным тоном. — И, кстати, кто такие мы?
Если ты хочешь уйти отсюда, почему медлишь? — спросил Расмус. По его тону можно было понять, что и он теряет терпение.
— Я не медлю, — огрызнулся Уил. — Меня привели на это место, и если ты магическое существо, как я полагаю, то, наверно, чувствуешь, что меня коснулась магия.
Да.
— Тогда тебе известно, что это не то тело, в котором я родился.
И что?
— А то, что тому телу все эти страхи вашей Чащи были бы нипочем.
Это не моя Чаща, — ответила птица.
Теперь моргнул уже Уил — раздраженно. Чтобы успокоиться, он сделал глубокий вдох — здесь не лучшее место выказывать злость.
— Человек, в чьем теле я нахожусь, боится этого места, и у него трудности с дыханием.
Мы так и поняли.
— Вы специально для меня расчистили дорогу? — Уил решил во что бы то ни стало узнать, способна ли Чаща думать самостоятельно.
Да. Ты готов уйти?
— Я не уйду, пока не получу ответ.
Я не обязан тебе отвечать.
Уил решил рискнуть.
— Если ты доверяешь Нейву, то должен доверять и мне, потому что мы с ним друзья. Я имею в виду тебя и остальных существ, обитающих здесь, и, конечно, саму Чащу. Ничего плохого я вам не сделаю и секреты вашей магии сохраню.
Последовала продолжительная пауза. Уил даже решил, что филин больше не желает общаться с ним и, разочарованный его молчанием, встал.
— Вы помогли мне пройти через заросли. Я знаю, что вы не собираетесь меня убивать.
Задавай свой вопрос, — раздраженно сказал филин.
Уил постарался укротить радость и собраться с мыслями, чтобы найти нужные слова. Он чувствовал, что филин в худшем случае ответит малопонятно, а в лучшем — буквально, поэтому для того, чтобы получить четкий ответ, нужно предельно ясно сформулировать вопрос.
— Где сейчас Аремис? — осторожно спросил он.
Филин не колебался.
Он живет в Скалистых горах.
Уил с облегчением перевел дух.
— Он в безопасности?
Я ответил на твой вопрос, — недовольно напомнил филин.
— Ну, пожалуйста, ответь, — умоляющим тоном попросил Уил.
Расмус издал щелкающий звук.
Аремис в безопасности.
Уил решил, что ничего, кроме терпения филина, не пострадает, если он попытается продолжить разговор.
— Расмус, — начал он осторожно, — ты назвал мне свое имя. А меня зовут Уил. Ты, конечно, это знаешь. Разве мы не можем стать друзьями?
Еще какие-нибудь вопросы имеются?
Уил решил не обращать внимания на ворчание и сел на землю.
— Да, у меня есть вопросы. Я не предам Чащу и считаю, что в долгу перед ней за спасение моего друга Аремиса и за помощь, оказанную мне. Я ваш друг.
У Чащи нет друзей среди тебе подобных, за одним исключением. Но это не ты.
Уил понятия не имел, о ком говорит Расмус. Возможно, птица имела в виду Элизиуса?
— Тогда позволь спросить, что я должен сделать, чтобы помочь тем, кому ты доверяешь — Нейву и… Финчу.
Он намеревался сказать «Элизиусу», но имя Финча с языка сорвалось первым. Уил увидел, что птица забеспокоилась, когда он произнес имя своего юного друга, и кусты вокруг него, казалось, затрепетали. Неужели Чащу интересовал мальчик?
— Я всегда буду защищать Финча, — рискнул он сказать.
Ему не нужна твоя защита. Финча оберегает Чаща, — последовал резкий ответ.
— Понятно, — пробормотал Уил, на самом деле ничего не поняв. Похоже, что Финчу действительно предназначена какая-то особая роль в опасной игре, затеянной Чащей. И именно поэтому Финч не хотел тогда уходить. Внезапно, как укус пчелы, к нему пришло понимание, вызвав, правда, и соответствующую такому укусу боль.
— Он не вернется в Веррил, правда?
Птица сначала ничего не ответила, потом вздохнула. От этого негромкого звука в голове Уил ощутил странную пустоту в душе. Он потерял Финча.
У Финча теперь своя дорога, — подтвердил его догадку Расмус.
Уила был потрясен. Его страхи подтвердились. Одно дело подозревать что-то, и совсем другое — знать наверняка. Финч вступил на другой путь, наверное, очень опасный, иначе филин не говорил бы о защите Чащи и в его голосе не проскальзывали бы нотки сожаления. И еще Уил понял, что ничем не сможет помочь другу, потому что Чаща не позволит ему вернуться, чтобы найти Финча. Судя по всему, у нее свои основания помогать мальчику идти новым путем.
— Нейв ведь будет с ним рядом? — отважился спросить он.
Всегда, — ответил Расмус.
— Спасибо, — сказал Уил. — Я благодарен тебе, Расмус, и Чаще, что пропустили меня в этот раз, и за то, что ты ответил на мои вопросы. А теперь мне пора.
Он встал и с особым уважением поклонился огромной птице, а потом пошел прочь, полагая, что Чаща быстро выведет его к своей границе и направит в Тимпкенни, а потому удивился, когда услышал, что Расмус окликает его.
Уил обернулся.
— Да?
Я хочу знать, куда ты направляешься? — спросил филин.
— Мне нужно как можно скорее попасть к югу от Веррила.
Мы отправим тебя туда.
Уил с удивлением посмотрел на большую птицу.
— Отправите меня?
Вернись к расчищенному проходу, — сказала птица.
— Не понимаю. — Уил почувствовал легкий страх.
Ты все поймешь. Стань лицом ко мне и закрой глаза. Открывать их нельзя ни в коем случае.
— Я не буду закрывать глаза.
Если ты не будешь нас слушаться, мы никогда не позволим тебе уйти, — предупредил филин.
На кону стояло слишком многое, и он не мог рисковать. Уил сделал так, как ему было сказано, надеясь, что это «отправление» есть всего лишь проявление дружеских чувств. Теперь он был доволен, что при прощании поклонился филину.
Будь спокоен, — предупредил его филин. — Ощущения будут немного необычные, но ты должен нам доверять. Не сопротивляйся. Просто позволь своему телу плыть. Помни, глаза открывать нельзя.
Уил ничего не понял, но послушался, как человек, привыкший исполнять приказы.
Прощай, — сказал Расмус.
Уил почувствовал сильное давление на тело. Ему очень хотелось открыть глаза, но он превозмог желание, потому что дал слово этого не делать. Дышать стало почти невозможно, но он запретил себе паниковать. Филин просил доверять ему.
