— Я хотел бы заметить, что мистер Райли командовал «Надежным» со дня приручения дракона, превосходно с этим справлялся и привел корабль в порт, выдержав двухдневный шторм. Кроме того, он проявил недюжинную храбрость при захвате трофея.
— Да, разумеется, разумеется. А на «Амитье» у вас кто?
— Мой первый лейтенант Гиббс.
— Да-да. Впрочем, вы должны понимать, Лоуренс, что продвинуть таким образом сразу двух своих лейтенантов вам вряд ли удастся. На всех фрегатов не напасешься.
Лоуренс с великим трудом сохранил спокойствие, видя, что адмирал ловчится урвать корабль для одного из своих любимчиков.
— Я не совсем понимаю, сэр, — ледяным тоном отрезал он. — Вы, надеюсь, не думаете, что я лично надел на детеныша сбрую лишь для того, чтобы очистить вакансию. Уверяю вас, что мной руководило только желание закрепить за Англией исключительно ценного дракона. Хотелось бы верить, что лорды Адмиралтейства рассмотрят случившееся именно в таком свете.
Он не стал бы так выпячивать свой самоотверженный шаг, не будь ставкой в игре капитанство Райли, но маленькая речь со ссылкой на Адмиралтейство произвела нужный эффект. Крофт пошел на попятный и отпустил их, не лишив Райли его новой должности.
— Я в большом долгу перед вами, сэр, — сказал Райли на обратном пути. — Надеюсь только, что столь решительным заступничеством вы не наживете хлопот себе самому. Говорят, он очень влиятельный человек.
Но Лоуренс уже углядел Отчаянного на палубе, и облегчение вытеснило из него все прочие чувства, хотя палуба в этот момент больше напоминала бойню, а морда самого дракона из черной сделалась красной. Зеваки разбежались все до единого.
— Во всем этом деле есть одна хорошая сторона, Том: мне как авиатору нет больше дела до его связей. Пожалуйста, не волнуйтесь из-за меня. Может, прибавим шагу? Кажется, Отчаянный уже покончил с едой.
Полет успокоил его окончательно. Можно ли сердиться, когда весь остров Мадейра расстилается под тобой, и ветер шевелит твои волосы, и Отчаянный, вне себя от волнения, то и дело указывает на что-нибудь новое: животных, дома, повозки, деревья, скалы. В последнее время дракон приноровился летать со слегка повернутой назад головой, чтобы разговаривать с Лоуренсом. По обоюдному согласию он сел отдохнуть на безлюдной дороге, идущей по краю глубокой долины; на южных зеленых склонах лежали густые гряды облаков, и Отчаянный целиком погрузился в их созерцание.
Лоуренс спешился. Он еще не совсем привык к такого рода езде, и после часа в воздухе ему требовалось разминка. Прохаживаясь и любуясь видом, он решил, что на следующее утро возьмет с собой еду и питье — сандвич, к примеру, и немного вина.
— Я бы съел одного из этих барашков, — вторя его мыслям, сказал Отчаянный. — Они такие вкусные. Можно? Эти даже крупнее того, что мне дали в гавани.
На дальнем склоне мирно щипало траву стадо овечек, белых на зеленой траве.
— Нет, Отчаянный. Это взрослые овцы. Они не такие вкусные и наверняка кому-то принадлежат, поэтому брать их нельзя. Но я, может быть, договорюсь с пастухом, чтобы завтра он оставил одну тебе — если завтра ты захочешь снова сюда вернуться.
— Странно: в море можно брать все что хочешь, а на земле надо обо всем договариваться. Неправильно это. Сами ведь они своих овец не едят, а я голоден.
— О Боже, Отчаянный, не говори так, не то меня арестуют за пропаганду вольнодумства, — засмеялся Лоуренс. — Что за революционные мысли! Подумай вот о чем: барашка тебе на ужин, возможно, предоставит хозяин этого самого стада, и вряд ли он захочет тебя кормить, если мы теперь украдем у него овцу.
— Я бы лучше съел барашка прямо сейчас, — проворчал дракон, но на овец покушаться не стал и вернулся к изучению облаков. — Полетим к ним? Я хочу посмотреть, почему они движутся.
Полет в облака внушал Лоуренсу сомнения, но ему очень не хотелось говорить дракону «нет» без особой необходимости, которая теперь возникала все чаще.
— Хорошо, попробуем, если хочешь, но это довольно рискованно. Мы можем врезаться в гору и упасть с большой высоты.
— Ну, я приземлюсь чуть пониже облаков, а потом мы поднимемся к ним пешком. — Отчаянный пригнулся и опустил шею, чтобы Лоуренс мог сесть на него. — Так даже интересней.
Было несколько странно идти в гору с драконом, опережая его при этом. Десять шагов Лоуренса равнялись одному драконьему, но Отчаянный поднимался не спеша, разглядывая облачный покров и оценивая его равномерность. Ушедший вперед Лоуренс растянулся на склоне, поджидая дракончика. Он чувствовал себя комфортно даже в этом густом тумане благодаря теплой одежде и клеенчатому плащу, который теперь надевал каждый раз, отправляясь в полет.
Отчаянный продолжал свое медленное восхождение, отвлекаясь от облаков ради цветов и камней. Один камешек он выкопал из земли и понес показывать Лоуренсу. В когтях находка по мелкоте своей не держалась, поэтому дракон просто толкал ее вверх.
Лоуренс взвесил камень, с кулак величиной, на ладони. Образец и впрямь любопытный — пирит с кварцевыми вкраплениями.
— Как ты умудрился его найти? — спросил он, счищая с камня налипшую землю.
— Он был наполовину виден и весь блестел. Это золото, да? Мне нравится смотреть на него.
— Нет, просто пирит, но он и вправду очень красивый. Ты у меня, видно, из хранителей кладов. — Лоуренс знал, что многие драконы имеют врожденное влечение к драгоценным камням и благородным металлам. — Боюсь, что здесь от меня мало толку. Я не могу подарить тебе кучу золота, на которой ты мог бы спать.
— Ты лучше, чем куча золота, хотя спать на ней было бы хорошо. Да мне и на палубе тоже неплохо спится.
Отчаянный сказал это между прочим, ничуть не желая польстить, и тут же снова занялся облаками, но его забавное замечание доставило Лоуренсу великую радость. Как если бы «Надежный» в его былой жизни сказал, что ему приятно видеть Лоуренса своим капитаном. Любовь и гордость самой высокой пробы обновили его решимость стать достойным столь лестного о себе мнения.
— Боюсь, что не смогу вам помочь, сэр. — Старик почесал себя за ухом, оторвавшись от толстого фолианта. — У меня тут с десяток книг с описанием драконьих пород, но такого я ни в одной не нашел. Может, его окрас изменится, когда он станет постарше?
Лоуренс помрачнел. За неделю, прошедшую с высадки на Мадейре, он консультировался уже с третьим натуралистом, но породу Отчаянного никто из них определить не сумел.
— Хочу, однако, вас обнадежить, — продолжал книготорговец. — Здесь, на острове, лечится водами сэр Эдвард Хоу из Королевского Общества. На прошлой неделе он ко мне заходил. Живет он, кажется, в Порту-Монише, на северо-западной стороне. Уж ему-то, уверен, под силу узнать, кто таков ваш дракон. Он написал несколько трудов о редких восточных и американских породах.
