Нэран замер, чувствуя, как по спине бежит холодок. Только когда об этом сказал Сиргал, он сообразил, что украл собственность Великого мага. Но отчего-то это не казалось ему преступлением.
– Она не может быть ничьей собственностью! Это моя мать!
– А ты не думаешь, что это еще опаснее? У тебя на руках свидетельство преступления. Врядли такое спустят даже Великому магу. У него есть все основания желать тебе зла. Может, те люди напали по его приказу!
– Вряд ли он стал бы перепоручать такое дело кому-то.
– Но кто-то же напал на вас все-таки! А что сказали в Башне?
Нэран тяжело вздохнул. Скрытность боролась в нем с желанием поделиться с другом и еще каким-то смутным чувством, что рассказать все Сиргалу просто необходимо.
– Рассказали много чего интересного.
– Они смогут вернуть человеческий облик?.. Да, а почему мы твою маму никак не называем?
– На имя Нэя она не откликается.
– Так придумай что-нибудь. Как ты хочешь, чтобы тебя называли? – спросил светловолосый маг лури. Та от неожиданности вздрогнула. – Тебя как-то называли твои сородичи?
– Нет. У нас нет имен.
– Но как ты хочешь, чтобы тебя звали? Можешь что-нибудь придумать?
Лесная стражница насупилась, как маленький ребенок.
– Не знаю. Придумай ты.
– Я? Может, Нэран?..
– Нет, хочу, чтобы ты!
– Ну, хорошо.
– Белый даст мне имя! – восторженно сообщила лури Нэрану. – Чтобы как у человека!
Нэрана царапнула ревность. Почему она не захотела принять имя от него?! Почему она так радуется всему, что делает Сиргал?!
Светловолосый маг на некоторое время задумался.
– Айвора.
– Но почему?! – поразился Нэран. По его мнению, вычурное, изысканное имя нисколько грубовато-диковатой лури не подходило.
– А мне нравится. Айвора. Что оно означает?
– Изумрудная.
– А что это такое?
– Это такой драгоценный камень. Сейчас покажу, – Сиргал вышел, но быстро вернулся. – Вот, это изумруд.
Лесная стражница повертела в руках кольцо.
– Это круглое с дыркой изумруд?
– Нет, – рассмеялся Сиргал. – Это кольцо. А вот этот, зеленый – изумруд.
– Как листики в лесу. Красивый. Похож на леденец, который Нэран мне давал, – лури даже лизнула кольцо, вдруг это и в самом деле окажется каким-то новым лакомством. Несколько разочарованно отвела руку от лица. – Можно я возьму его себе?
– Нет! – встрепенулся Нэран, тут же потянувшийся отнять кольцо.
– Бери, – улыбнулся Сиргал.
– Это слишком дорого, – возразил Нэран, он злился все сильнее и сильнее.
– Ничего, не разорюсь. И подарок я делаю не тебе, а Айворе. Ведь принято одаривать того, кому дал имя.
Светловолосый маг был прав, поэтому Нэран смирился.
– Смотри, оно надевается на палец. Вот так.
На когтистой ручонке лури дорогое, изящное кольцо смотрелось странно, но отчего-то вполне уместно.
– Мне нравится, – новонареченная Айвора отвела руку в сторону, любуясь переливами зелени.
– Это хорошо, – довольно улыбнулся Сиргал. – Но вы все-таки что-нибудь узнали о том, как можно вернуть Айворе человеческий облик? – обратился он уже к Нэрану.
– Нет. Я узнал столько всего, что стало как-то не до этого.
– Что же так поразило твое воображение, что ты забыл о самом главном?
Нэрану стало стыдно, действительно, он забыл о матери, стоило только чему-то нарушить его душевное равновесие.
– Она отказалась входить в Башню. А потом, когда Эдин спросил про нее, я отчего-то наврал ему, сказал, что лури в доме деда
– Зачем?! – удивился Сиргал.
– Не знаю. Что-то такое… Да, – Нэран бросил на друга взгляд исподлобья, – хочешь все-таки узнать, что рассказал мне архивариус?
– Да. Ты уже давно тянешь. Это что-то ужасное?
«Еще бы не ужасное, возможно, услышав, кто я, ты не захочешь меня больше знать…»
– Род Хэллар оказался непростым. Это род с сильной кровью. Дар передается по женской и мужской линиям. Они ведьмаки, Сиргал, – закончил Нэран совсем тихо. Он замер, ожидая услышать негодующий возглас, проклятия, веление немедленно убираться из дома рода Орр.
Светловолосый маг от души хлопнул друга по плечу.
– Так это здорово! Нэран, ты же уникален! Человек, совмещающий в себе дар ведьмака и мага!
Нэран поднял бледное лицо, глаза мага стали круглыми.
– И я не стал тебе противен?
Сиргал от души расхохотался.
– Ты мой друг. Да будь ты кем угодно, даже Великим магом, ты все равно останешься моим другом.
У Нэрана отлегло от сердца, от радости и облегчения даже слезы на глазах выступили.
И тут вдруг в комнате раздались странные звуки. Друзья оглянулись. Лури, во время их разговора спокойно сидевшая в кресле, сейчас с блаженным выражением на лице извивалась всем телом, как кошка, нализавшаяся валерьянки.
– Что с тобой, тебе плохо?! – Нэран вскочил.
– Успокойся! – Сиргал остановил его, схватив за руку.
А Айвора уже приходила в себя. Она открыла глаза, посмотрела на друзей пьяными глазами.
– Что это было?
– Кажется, это на нее так подействовало то, как мы тут с тобой друг другу в вечной дружбе признавались.
Нэран посмотрел на друга. Несмотря на обрушившиеся на него события, на душе у мага было светло и спокойно.
Как Сиргал не уговаривал их остаться, Нэран решил, что и так причинил другу слишком много беспокойства. Они собрались и к вечеру переехали в меблированные комнаты. Светловолосый маг проводил их, осмотрел новое жилище.
– Если что-то случится, я надеюсь, что ты обратишься ко мне за помощью, – сказал он напоследок и пошел домой.
Как только Белый ушел, в доме стало темно и пусто. Я посмотрела на подаренное им кольцо. Оно будто хранило в себе тепло мага.
Нэран присел за стол, бездумно глядя в окно. Мысли его метались как перепуганные птицы. Но тут я ничем помочь не могла, справиться с этим мог только он сам.
Поэтому я пошла рассматривать наше новое жилье. Похуже, чем у Сиргала. Да и чужое, холодное присутствие сильнее, но, в общем, ничего. Если у Белого дом был жилищем его семейства, и многие поколения рода согревали стены, то здесь люди селились на короткое время. Они не любили этих стен, оставляя на них лишь легкие отпечатки эмоций. Но в основном оставались равнодушными – серыми.
От наших вещей по комнате расходилось тепло, как от тлеющего уголька, еще сильнее грело кольцо Сиргала. Перетерпим как-нибудь, все лучше, чем в том страшном доме, где до этого жил Нэран. И я занялась обустройством жилья.
– Мам? – позвал Нэран. Лури что-то подозрительно притихла. Он поднялся со стула, тяжело вздохнул, чувствуя усталость и разбитость во всем теле.
