— А я пока поболтаю с вашей охраной. Может, даже разопьем вместе кувшинчик вина. Мы с вами еще вернемся к разговору о том, каким нам видится наше будущее. А все попытки позаботиться о себе самостоятельно оставим в прошлом, хорошо?
Чалкус улыбнулся и поцеловал ее, чего прежде не делал ни один мужчина. Потом моряк повернулся и вразвалочку зашагал к дому. У крыльца он завел о чем-то разговор с двумя Кровавыми Орлами, охранявшими вход. Этот человек, бывший когда-то моряком, пиратом и кровавым убийцей, умел найти общий язык с кем угодно.
Илна сбросила покрывало со станка и вернулась к работе, изливая на полотно свои чувства и мысли.
Пальцы Илны делали свое дело, а в голове ее возникало множество вопросов, ответов на которые найти она не могла. Нить коричневого цвета закончилась, пришлось поставить новую катушку, но взгляд блуждал где-то далеко-далеко.
Иным стал теперь рисунок, другими — тона и оттенки, совсем не такой, как прежде, фактура ткани. Илна создавала узор, от которого взглянувшему на полотно человеку становилось немного спокойнее, немного радостнее, но сама она видела в безмолвных красках другое…
Она вскочила со стула и стремительно направилась в главный зал деревянного домика. До нее доносился голос сидящего на крыльце моряка, весело рассказывавшего стоящим на посту солдатам какую-то шутку. Больше всего Илна боялась, что ее услышит Мерота.
— Чалкус! — позвала она. — Принц Гаррик сейчас пойдете водный сад. Мы должны немедленно предупредить его.
Девушка выбежала через главный вход. Стражники из отряда Кровавых Орлов вытянулись у двери, обратившись в слух. На крыльце она оступилась и пошатнулась. Чалкус тут же подскочил и нежно поддержал Илну рукой за талию — так шелковый шнурок обвивается вокруг запястья. Моряк умел быть и поясом, и арканом — в зависимости от ситуации.
Илна не очень хорошо бегала, но сейчас сменила быстрый шаг на трусцу. Этот проклятый дворец был больше всей деревушки Барка, и девушка до сих пор не изучила его как следует.
Чалкус и на суше оказался так же быстр и проворен, как на корабле. Он бежал рядом с Илной, слегка придерживая левой рукой нож. Чалкус не спросил, какая беда привиделась девушке, только понимающе улыбнулся, когда они пробегали по аллее через железные арки, обвитые переплетенными растениями.
В сплетении нитей Илна увидела умирающего в пещере Гаррика. Спастись он не мог, его тело обвили восемь ног огромной паучихи.
Челюсти злобной твари источали яд, которого было достаточно, чтобы обездвижить жертву и высосать из нее жизнь.
— Четверть седьмого часа, — закричал глашатай, стоявший, словно раскрашенная статуя, на возвышении возле мощенной плитами тропинки. Шарина, ожидавшая в беседке, когда Гаррик освободится, посмотрела через колонны в ту сторону, откуда раздался крик. Слуга смущенно отвел глаза в сторону — вдруг еще решат, что он шпионит за принцем Гарриком и его друзьями? Вот выкрикивать в их направлении, который час, — это можно, в этом и заключается его работа.
В жаркие дни Гаррик часто работал в окруженной высокими изгородями и фонтанами части сада. Сейчас он сидел, склонившись над столом, и подписывал короткие указы на листах пергамента, которые подавала ему Лиэйн. Возле беседки расположилась целая толпа скороходов и слуг, ожидавших дальнейших распоряжений принца. Вход в беседку охраняли несколько десятков Кровавых Орлов.
Половина солдат защищали беседку от любой угрозы, которая могла прийти со стороны изгороди из зеленых насаждений. Другая половина наблюдала за теми, кто находился в беседке. Шарина грустно улыбнулась. Гаррику никогда бы и в голову не пришло, что сестра может попытаться его убить, а вот часовые из отряда Кровавых Орлов ни на секунду не теряли бдительности.
Падающие каскадами фонтаны журчали и расплескивали воду, которая снова стекала в канал по желобкам, вырезанным в камне. Этой части сада еще не коснулись проводимые во дворце работы, и лишь кое-где проглядывали расчищенные участки вулканической породы. В остальном же то была заросшая территория, с большими, торчащими из земли камнями, покрытыми диким мхом, который расползался все дальше…
На другом берегу канала, в шелковой одежде цвета моря, стоял на коленях аскетического вида человек, очевидно, читавший какую-то молитву. Кто он, Шарина не знала, но его облачение ясно говорило о благородном происхождении.
Гаррик закончил подписывать последние документы и посмотрел туда же, куда смотрела Шарина.
— Это Заступник Лаута, — пояснил он. — Моя следующая встреча — с ним. — Принц сокрушенно покачал головой. — Думаю, откладывать разговор не стоит.
— Эйхеус, Заступник Лаута, — сказала Лиэйн, дополняя пояснения Гаррика. Спрятав стопку подписанных документов, она закрыла переносной столик. — Пока вы будете с ним беседовать, я подготовлю следующую партию документов. Это будут судебные решения для трех Атарас.
— Гаррик, мне кажется, сейчас не самое подходящее время, — произнесла Шарина, сама удивившись прозвучавшим в ее голосе ноткам раздражения. Она знала, что брат занят делами государственной важности, и лишь необходимость заставила ее искать с ним встречи. Сам ведь хотел побольше и как можно скорее узнать о секте Лунной Мудрости.
Гаррик поднял обе руки в примиряющем жесте.
— Шарина, без того груза проблем, который ты взвалила на себя, и той работы, которую выполняет Лиэйн… — сказал он и положил руку поверх руки Лиэйн, сжав ее. Сестра перевернула свою ладонь, и их руки соединились в рукопожатии. — Без всего этого, — продолжил принц, — в королевстве мог наступить хаос, который бы устроил я сам. Но мне совсем не хочется жаловаться на выпавшую на мою участь тяжелую ношу.
В завершение своих слов он, словно извиняясь, кивнул.
— А теперь расскажи мне о Тизамуре и о Лунной Мудрости.
— У инспектора по Храмовым Землям есть только три советника… — сказала Шарина. — По какой-то причине он послал одного из них на Тизамур.
— У его жены там какая-то собственность, — прошептала Лиэйн.
— Я поговорила с этим советником. Ее зовут Кидвал бос-Кидриан, — сказала Шарина, — и она, на мой взгляд, заслуживает доверия.
Кидвал, молодая женщина из низкого сословия, была привлекательной, образованной и очень простой в общении. Как показалось Шарине, находившие во время разговора выход гневные нотки в голосе Кидвал являлись больше реакцией на жизнь в целом, чем на те сложности, с которыми она столкнулась, собирая необходимые сведения.
— По ее словам, при инспектировании обнаружилось, что постоянно действовавшие на Тизамуре храмы либо пусты, либо отданы секте Лунной Мудрости. Большинство жрецов и должностных лиц присоединились к новой секте, хотя некоторые из них продолжают заниматься и другими делами и живут довольно богато.
