Опасаться стоило лишь охранных заклятий, которые могли принять форму материального стража. Не более, но с такой мелочью я справлюсь с легкостью, мне требовалось лишь, чтобы кто-то смотрел назад, когда я сую голову в задницу демона. Лолий с этой задачей справлялся превосходно.
Толкая концом лома дверь, я расширил проход, теперь я мог протиснуться внутрь. Для начала я осветил комнату, да, это была гостевая. Несколько дверей, колоннады, ложи и стулья, заваленный главный вход. Больше ничего. На потолке красовалась красочная мозаика — древо и люди вокруг него, я не стал разглядывать рисунки, больше интересуясь безопасностью. Одна колонна покосилась и норовила упасть, другие же прочно держали потолок. Крыша упиралась только на четыре колоны, остальные были чисто декоративными, вот одна из них и покосилась. Никакой угрозы. Пол тоже выглядел полом, даже пепла было мало.
Я тронул Лолия за плечо, привлекая его внимание. Он вздрогнул, оглянулся и вопросительно взглянул на меня.
— Идем, держись стены, и дверь закроешь, там засов, — распорядился я.
— А если открыть не сможем потом? — зашептал он.
— Ты что не сможешь петли развоплотить?
Лолий криво улыбнулся. Сможет, конечно, сможет.
Я переступил порог гостевой и оказался, можно сказать, в самом сердце дома. Точнее, той его части, что вела дальше внутрь к самому сокровенному. Луч света вяло выхватывал из темноты редкие предметы обихода — жаровня, чьи ноги были сделаны в виде фигурок сатиров; множество черных ваз, которые были искусно украшены алыми рисунками; немногочисленная мебель, богатая и изысканная. Предметы старины, за которые можно выручить неплохую прибыль.
Ничего необычного тут не было, даже колоны, чей шершавый камень покрывали частые трещины, были самыми обыкновенными. Это и не удивительно, кто же будет хранить сокровища и ценные фолианты на входе. Нет, за богатство надо будет побороться, чувствую, дальнейшие раскопки пойдут тяжелее.
Проход, что вел в табуларий, был завален огромными глыбами вулканического камня.
Выход из дому был замусорен всего лишь мебелью, словно кто-то на скорую руку пытался построить баррикаду. Двери были заколочены тяжелыми досками, которые крест накрест пересекали створки дверей. Выломать их не составит труда, вот только зачем было все это делать?
Мы обошли весь зал по периметру, одна дверь вела на кухню, две другие мы трогать не стали, один проход во внутренние помещения (к нему вела лестница), один выход. Все, больше ничего тут не было.
Центр комнаты находился чуть ниже пола и был украшен мраморной плиткой. Лолий направился в середину комнаты, поставил фонарь на одну из жаровен и открыл все его створки. Теперь можно было рассмотреть все пространство, света было достаточно.
Сами столбы колон были без рисунков, а вот их капители украшались удивительно искусными изображениями аконита и какой-то еще растительности. Не помню, чтобы такой стиль использовался в Норсерте, но я не знаток древней архитектуры. Изображения листьев плавно соединяли колоны с потолком и сливались с фреской. Сделано это было так, что места перехода были практически не заметными. Уверен, Помпа еще усиливал эти места магией, чтобы создавалось впечатление единой трехмерной картины. Невообразимо чудно, я бы сказал.
В центре фрески красовалось многоцветное древо, всевозможные плоды отягощали его ветви. Около десятка людей, судя по всему, одного рода, тянули руки к древу, желая отведать плодов. Седовласый горбоносый старик тянул руки к яблоку, ну, естественно Помпа, желающий отведать плодов Знания. Остальные, похоже, члены его семьи, которые вкусили иных плодов, символизирующие их деятельность или духовные качества.
Молодой мужчина с горбоносым профилем в доспехах легата, скорее всего, сын, держится за ветку граба, украшенного лавровыми листьями. Думаю, довольно простой символ и не требует объяснения. Молодая девчушка, очевидно, дочь, стоит под сенью кипариса. Величественная дама слева от Помпы держится за ветвь сосны, эта ветвь как раз привита к семейному древу. Значит — жена.
И вся эта разношерстная толпа людей окружают маленького рыжеволосого мальчика, у которого в руках незрелые сливы. Его лучистые зеленые глаза, казалось, смотрели прямо на меня. Сын или ученик Помпы, а может и то, и другое сразу. В любом случае это был наследник.
Занятное зрелище, Лолий тоже во все глаза глядел на это чудо.
— Это гениально, — выдохнул он.
Да, я был с ним согласен, Помпа был гением или же просто богачом, или и тем, и другим сразу. Света хватало, чтобы рассмотреть все детали, но в то же время в нужных местах тень скрывала огрехи исполнения и места соединения объемного рельефа с плоским рисунком. Создавалось впечатление, что мы падаем в эту картину, она обволакивает нас со всех сторон. Можно было вечность рассматривать это изображение, я же рассматривал его от силы минут пять. Просто шея разболелась, а завалиться на пыльное ложе я не посмел.
— Давай займемся дверью, — сказал я Лолию и направился к выходу.
Лолий еще минуту созерцал потолок, затем кивнул и пошел за мной. Вооружившись грубой силой и магическим словом, мы освободили двери от досок и разобрали завалы. В воздух поднялась целая туча пыли, и дышать стало тяжело, во рту скрипел пепел, а нос нестерпимо чесался. Захотелось поскорее выбраться наружу и вдохнуть чистый горный воздух. Но дом не желал выпускать нас на волю, дверные петли окончательно проржавели, и меня уколола игла страха, мне казалось, что мы попали в ловушку. Пренеприятное ощущение стоит заметить.
— Давайте я разрушу петли, — предложил Лолий почему-то шепотом.
Впрочем, почему-то следовало опустить, если меня слегка задело саваном страха, то уж моего магистрата-помошника не на шутку перепугало это вынужденное заточение.
— А смысл? — я старался говорить ровным громким голосом, зная, как это влияет на умы подчиненных. — Пепел попал в щели и, похоже, превратился в подобие бетона. Затвердел он, двери только тараном выносить.
— Я могу попробовать разрушить связи пепельной пыли, — уверенней предложил Лолий.
— Попробуй, только постарайся не повредить само дерево. Сними сначала с этой стороны пепел, и не разрушай петли иначе эта хренотень, — я пнул по двери, — на нас упадет.
Лолий кивнул и принялся за работу. С минуту я наблюдал за его манипуляциями, затем, заскучав, прошел вдоль стены, осматривая ее. Фресок не наблюдалось, что тоже было не характерно для дома уважаемого члена общества. Атриум в доме Помпы находился чуть дальше, а значит, гостей встречали вот тут, в этой самой прихожей. Соответственно и выглядеть она должна как можно более, хе-хе, помпезней, дабы произвести впечатление на посетителей. Стены же украшены были простым растительным орнаментом, такая мазня пятнала стены в моей Гильдии, и право слово я не видел в ней ничего прекрасного и поражающего воображения.
