– Ладно, Ламас, – сказал я, – ты, конечно, достоин порицания, но задача выполнена и город, кажется, взят без единой жертвы, не так ли?
– Нет, милорд, – скорбно проговорил колдун, – это не так…
– Не так? – изумился я.
– Лошадь, ваше величество, – сложил ладошки на груди Ламас, – та самая, о которой так много говорил Кар Варнан… Боюсь, она подохла от смеха.
– Какая нелепая смерть, – заметил я.
– Губернатор говорит, что у нее было слабое сердце! Но ее смерть на моей совести.
– Слабое сердце! – Я пожал плечами. – Полагаю, в таком случае тебе не стоит сильно корить себя за ее смерть. По крайней мере, она умерла счастливой.
– Вы так думаете? – Лицо колдуна просияло. – Боже мой, милорд, когда я только увидел вас в первый раз – вы тогда еще произносили речь, помните? я сразу подумал: это самый великодушный человек на свете.
– Наверное, ты прав, Ламас, – согласился я. – А что, кстати, сам губернатор? Куда он делся? Почему я никак не могу его найти?
– Помните, у него была целая шапка шикарных волос на голове? – спросил Ламас.
– Да. – Признаться, он меня заинтриговал. – Когда он снял шлем, я заметил шапку.
– Так вот, он все их повыдергал, пока сидел во рву около города. Теперь он почти полностью лысый. Как коленка. Вот уже трое суток жена и дочь упрашивают его вылезти из рва и вернуться домой. Но он не соглашается.
Я хмыкнул:
– Ну что ж, поделом ему. Подумать только – самолично открыть ворота, выйти и вручить ключи от города королю враждебной армии. Какое отвратительное предательство!
– Действительно! – согласился Ламас и напомнил: – Но он ведь находился под действием веселящего газа!
– Ну и что? – возмутился я. – Мы, находясь под воздействием того же газа, почему-то нашли в себе мужество и, подавляя истерические порывы, все-таки осадили город.
– Хм, а ведь и правда! – вынужден был признать колдун.
– А все потому, – назидательно сказал я, – что вас вел к победе сам Дарт Вейньет! Ты уж поверь мне на слово, Ламас, – чтобы свернуть меня с пути, надо что-нибудь посильнее веселящего газа!
– Истинная правда! – проговорил колдун таким голосом, словно я был не человеком, а посланцем небес. – Я как вас увидел первый раз…
– Ну хватит, Ламас, – прервал я его, – пойди-ка лучше достань губернатора из рва и приведи его ко мне, и скажи тем, кто там дежурит 'снаружи, – пусть позовут командующего гарнизоном Вергарда. Сдается мне, через них мы сможем выйти на командиров передовых отрядов армии Вилла и попробуем подкупить их…
– Гений! – выкрикнул колдун и поспешил выполнять поручение.
– Еще бы, – самодовольно заметил я, – и не просто гений. А гений с большой буквы Г. Сам Дарт Вейньет как-никак, великий король Стерпора.
Вы говорите, любезная моему сердцу Габриэлла, что Дарта Вейньета в вашем королевстве многие жалеют и даже выказывают к нему явную симпатию? Мне больно слышать такое. И даже более того – я возмущен подобным положением вещей. Вы должны знать, милая Габриэлла, что Дарт Вейньет – настоящий дьявол, ничьих симпатий он конечно же не заслуживает, и чувства, которые он должен вызывать во всех просвещенных и умных людях, – ярость и презрение. Полагаю, до вас на севере просто не доходили слухи о той кровавой резне, которую он учинил под стенами столицы Вейгарда. До нас же добрались те счастливцы, кому чудом удалось уцелеть. Они и поведали, что происходящее в Вейгарде было подлинным кошмаром, сотни людей полегли во время дикого штурма, который предпринял Дарт Вейньет, не щадя не только защитников города, но и своих людей. По колено в крови воины Лишенного Наследства шли на штурм, упорные и отупелые, одурманенные запахом крови, словно дикие варкалапы. Еще до штурма, благодаря черному колдовству, был похищен и умерщвлен король Вейгарда – благородный Вилл – как вы знаете, родной брат Дарта Вейньета… Милая Габриэлла, вы близки ко двору, ваш рассказ о подобных настроениях, должно быть, отражает действительное положение вещей в Дагадоре. Неужели король Дартруг не намерен прийти нам на помощь?! Ведь вполне очевидно, что следующей мишенью преступника станет наш Гадсмит. А затем и ваше славное королевство…
Из письма герцога Мизериллы возлюбленной в Дагадор
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
В ней рассказывается о том, что Дарт Вейньет забывает о всяком милосердии и организует необычайно кровавое взятие столицы Вейгарда
Командир смешанной конницы Вейгарда (точнее, второго и последнего подразделения Вилла, которое не принимало участия в нападении на Стерпор) произвел на меня впечатление человека низкого и недостойного. В его голосе преобладали надменные интонации (причем он говорил с королем!), а в речах сквозил неприкрытый цинизм человека, лишенного идеалов.
Я всегда питал расположение к людям наивным и восторженным вроде моего главнокомандующего и друга Кара Варнана. Этот же был слеплен совсем из другого теста. Глядя на командира смешанной конницы Лолара Гвидера, я подумал, что такой, пожалуй, родных детей продаст за звонкую монету да потом еще будет по этому поводу острить.
Во время нашей беседы он тоже шутил предостаточно, причем о вещах, к которым я всегда относился серьезнее некуда. Гвидер с удовольствием рассуждал о судьбах нашего государства, о его будущем и прошлом, но говорил о Белирии так, словно речь шла не о моей великой стране, а об отхожем месте где-нибудь на скотном дворе.
– Для меня совсем не важно, что будет происходить после того, как я уйду в мир иной, – усмехался Гвидер, – и с моей страной, и с моим домом, и даже с моими детьми. Я хочу только одного – пожить в свое удовольствие, пока у меня еще достает на это сил. Знаете, как обычно говорят, а после нас хоть потоп. Что, спрашивается, дала мне жизнь и служба короне – ничего, кроме долгов и вредных привычек.
– Понятно. – Я постарался скрыть антипатию. – Жить в свое удовольствие – это правильно, но для этого нужны средства. Не так ли?
– Мне кажется, мы понимаем друг друга, – кивнул он.
Я улыбался – Лолару Гвидеру, осознавая, насколько полезен этот человек для нынешней военной кампании, но внутри у меня все кипело от гнева… Он, несомненно, – отъявленный мерзавец, но отъявленный мерзавец, важный для дела, а значит – пока придется его потерпеть.
Беседа наша плавно перетекла от судеб государства к делам сугубо практическим. Как я и предполагал, продался он совсем дешево – его цена составила всего сто золотых. Половину он получил сразу, а вторую часть, по нашей договоренности, должен получить сразу после победы.
– Считайте, что Вейгард уже ваш, ваше величество, – заверил меня Гвидер, – без конницы король Вилл не способен вам противостоять. Он думает, что конница – это джокер, извлеченный из колоды. Но джокер обернется…
