- И он как всегда прав, - выдохнула Мира.
Карл пытливо взглянул ей в глаза. Он искал там отчаянную, безумную, неугасшую любовь к кукле. Но увиденное напугало его куда больше, чем могла бы напугать больная страсть к Винсенту: похожее чувство, но с другим знаком и обращённое не на одно существо - на весь мир. Фанатизм и... ярость.
- Когда ты поняла?
- Сегодня! - простонала вампирша, - Я долго была слишком слаба, чтобы в это поверить! Я бежала от этих мыслей. Когда я видела его, вампира, я могла думать лишь о Даре, его спасении. Потом Винсент исчез, но меня увлекла интрига с Латэ... Годы войн с настоящим хозяином, Гелером, совсем успокоили меня, а сегодня... Даниель! Я не поверила ему, но случайно в архиве нашла книгу Нарро с главой о хозяевах...
За окном то тут, то там гасли звёзды: может, терялись в серых ночных облаках, а может, их поглощала страшная многокрылая тень, всё расползающаяся по горизонту.
- Я не желала Винсенту зла, - ровно, отрешённо сказала Мира. - Я верила, что у меня достало сил спасти его от смерти.
Карл смог оторваться от её безумных глаз. Его взгляд устремился ввысь - за окно, на облака и прячущиеся меж ними звёзды.
- Что ты знаешь о смерти, carere morte? Только не говори снова: "Пустота", "Бездна", "Великая Тьма"! Для тебя это игра, и ты даже плохо знаешь правила. Мёртвые не воскресают в нашу эпоху. Пока ты не смиришься с этим, будешь проигрывать, бессмертная... - он оборвал фразу: внизу хлопнула входная дверь. Близился последний час третьей стражи, и отряды возвращались.
- Дар придёт сюда - я пообещала недавно, - сказала Мира. - И придёт скоро! Клянусь, Орден получит новое оружие - сильное оружие! Великий вампир убивал охотников взглядом - Великий охотник сожжёт нежить касанием. Вы своего добились: получили не покорившуюся Арденсам и при этом всецело преданную Ордену carere morte, - резко, с ненавистью бросила она и отвернулась. Взгляд её упал на старое, забытое всеми зеркало, Раньше оно пряталось в темноте, но сегодня его вдруг осветили звёзды... Вампирша не поднимала глаз на отражения в нём.
- ...Видишь, Карл, я стала фанатиком, совсем как ты!
Теперь он совсем успокоился. От идеи священной борьбы с нежитью избавить легче, чем от больной страсти к потерянной первой любви... Карл взглянул на маленькую, упрямую вампиршу и даже смог улыбнуться - искренне:
- Мира, взгляни на меня, - попросил он, и вампирша сейчас же покорно подняла голову, будто ждала этих слов. - Я вовсе не мечтаю о таком оружии. Ты знаешь, что он, этот Дар? Его сияние разрушит наш мир. Крас не даст Дару существовать. Принимая Дар, мы отказываемся от Ордена, каким его все знают. Послезавтра ты вернёшься с Избранной, и этот день станет последним днём Ордена. А дальше будет война... Война маленького отряда, который мне удалось собрать - со всей страной. Против нас ополчится и Крас, и вампиры Дэви, и смертные, боящиеся потерять то немногое, что имеют на этой земле. Мы с тобой - разрушители, грядущие поколения проклянут нас, погубивших страну...
- Страну carere morte! Грядущие поколения поблагодарят нас!
- Нет, Крылатая. И утешением мне служит лишь то, что я уже не услышу их проклятий.
Мира опустила глаза. Но её взгляд наконец прояснился, лицо стало знакомым, милым.
- Если ты хочешь всё прекратить, я понимаю. Я приму это и уйду. Странно, - она снова усмехнулась, показав острые клыки, - теперь, когда я понимаю: Дар нужен не мне, а миру, я чувствую себя... такой сильной!
- Куда ты опять собралась сбежать, мышка? - Карл обнаружил, что смеётся. Да, она была смешна сейчас: тоненькая, решительная, со встрёпанными волосами. - Я делал... и буду и дальше продолжать делать всё это лишь потому, что Дар действительно нужен тебе. Тебе - не Винсенту и не абстрактным "carere morte"!
Она сделала шаг к нему... но снова отступила, испугавшись отражения в зеркале, где два силуэта, мужской и женский, почти слились в один. Всего на миг Мира заглянула в мёртвые глаза своего отражения, но по гладкому стеклу уже побежали трещины... Вампирша вздрогнула и отвела взгляд от вдруг появившейся в углу блестящей паутины.
- Мне не нужна твоя жалость! - с отвращением проговорила она, и тогда охотник решительно притянул её к себе.
- Очень хорошо. Потому что мне - не нужна твоя благодарность.
Мира прищурилась. Ласково, осторожно она коснулась его щеки, волос на виске. Пальцы вампирши не были холодными. В них текло тепло жизни.
- Я не умею быть благодарной, - почти беззвучно шепнула она. - Но я тоже давно люблю тебя.
Она первая потянулась к нему, коснулась губами его губ - сначала осторожно, но он ответил - и тогда Мира радостно, отчаянно прижалась к охотнику. Прикосновение губ вампирши не обжигало холодом, её губы были мягкими, тёплыми... родными. Словно в один миг они оба отразились в сотне зеркал, стоящих в бесконечном коридоре времени. Сотни раз была повторена эта история, сотни раз повторится в будущем. Все мириады их отражений были связаны одной нитью - нитью любви, крепче всех цепей: скручены, притиснуты друг к другу - не вздохнуть. По её телу прошла быстрая дрожь, когда он обнял её. Дрожь предвкушения... Так, не отрываясь друг от друга, они отступили от окна.
Дверь бывшего кабинета Латэ захлопнулась за ними трескуче, сухо как гром. Здесь неистовый первый порыв прошёл. Пальцы Миры медленно скользили по лицу охотника, запоминая и дрожание ресниц, и морщинки в уголках глаз, её голова покорно, покойно лежала в его ладонях. Дыхание было общим, сердца бились в едином ритме.
Маленький диван в смежной с кабинетом комнате отдыха стал их ложем. Свой сюртук Карл успел аккуратно набросить на кресло, рубашка же оказалась на полу, на платье Миры. А вампирша уже, загадочно улыбаясь, расстёгивала корсет... И он очнулся на мгновение, нехотя отнял ладони от её горячей кожи:
- Мира, может быть, рано...
Она молча потянула его за собой на диван.
Вампирша ли? Стёрся этот образ: бессмертный, безжизненный, мраморно-холодный. Перед ним была полная жизни чаровница, будто виденная когда-то прежде - в отражении у вод Источника. Странными призраками казались тонкие полоски шрамов от серебра на её гладкой бледной коже. Ожерелье вокруг шеи - след от ошейника... Карл покаянно приник к нему губами и почувствовал вкус серебра - жгучий и свежий. Другие охотники узнавали его на посвящении, целуя серебро кинжала. Воспоминание о нём давало им защиту в битве с carere morte... А его щит - другого рода.
- Люблю, - зашептал он вампирше, коснулся губами шрама над левой грудью... Мира обняла его голову, прижала к себе.
- "Где глава Ордена? Срочное донесение из Ориенса! - похоже спародировала она Тони. - О, он в своём кабинете... с вампиркой... У них там... э-э... совещание!" - она счастливо засмеялась, и, покорённый этим незнакомым девичьим смехом, он уступил всем её желаниям. Телефон на стене молчал, в коридоре не слышны были ничьи шаги: никто не спешил к главе со срочным докладом. Злодейка-ночь дарила им этот час. Горячий, душный как перед грозой воздух лип к коже. А под высоким потолком кабинета всё копилась тень, клубилась тучей.
