– Садись на мешки, – приглашающе махнула рукой та, и Идорна послушалась, взобравшись на телегу и усадив Нитиль, с интересом вертящую головой во все стороны.
– А как кличут эту егозу? – ласково спросила женщина.
– Нитиль, – улыбнулась удивленная ее добродушием дракона.
Девочка блестела из-под ее руки любопытными черными глазами, сохранив и в человеческом облике хитрую мордашку и курносый носик. Кудрявые короткие волосы стали почему-то черными. Она все время вертелась и не могла ни минуты спокойно усидеть на месте. Молодая дракона все еще с удивлением поглядывала на крестьянку, ласково смотрящую на ребенка, и ничего не понимала. Когда все люди были только врагами, жилось куда проще, а теперь она несколько растерялась. Впрочем, учитель говорил, что не все просто. Она постарается понять, постарается стать мудрой.
– Можешь звать меня матушкой Бохат, – снова заговорила пожилая женщина, – а это мой муж – Сёбур. У нас в семье еще четыре младших жены, ты с ними еще познакомишься. Живем мы недалеко, в деревне Пуным.
– А мое имя – Идорна, – представилась девушка.
Муж матушки Бохат взмахнул кнутом, чмокнул, и телега сдвинулась с места. Мимо проплывали стволы деревьев, изредка виднелись поляны. Приближался вечер, но было еще жарко. Идорна наслаждалась свежим воздухом и покоем. Шелест листьев величественных ардоалов успокаивал душу. Дракона удобно расположилась на мешках, вполуха слушая болтовню крестьянки. Радовало, что она не вызвала никаких подозрений и сошла за человека. Легенда сработала. Идорна вспоминала последний разговор с Учителем и продолжала обдумывать его, когда что-то в речи матушки Бохат привлекло внимание. Не поняв, что ее заинтересовало, девушка переспросила:
– Что вы сказали, простите, не расслышала.
– Дык я об том, шо у нас седня девки развлекаются, учителеву дочку мучат, завтра колдун придеть, буит Дарительницу с ее делать.
– Учителеву дочку? – не поняла Идорна.
– Да к нам года три назад учитель новый приехал, сосланый, с дочкой. Из городу. Дык девка ейная така ж белоручка, уся тоненькая, шо та былинка. Работать совсем не могет, на солнце быть тоже не могет. А таперича учитель возьми, да и помри… Девке куды деватися, коли родичей нету? А деревня ея зря кормить не буит. Одна ей дорога осталась – в Дарительницы. А она ж така гордая была, шо куды ж там! Вот таперича наши девки, деревенские-то, на ей за енту гордость и отрываютси… А не нада было нос-то драти доверху!
Идорна вспомнила рассказ Учителя о том, что такое Дарительницы Удовольствий, каким образом их делают и какая жизнь им предстоит. Девушку передернуло от ужаса и отвращения. Она с удивлением посмотрела на женщину, показавшуюся ей сперва такой доброй, и тихо спросила:
– А вам что, ее совсем не жаль?..
– Да жалко, конешна, девочку, – смутилась крестьянка, – но ты сама посуди – куды ей деватися? Родичей же нетути… Никому она не нужная, вот господин маг и сказал, шоб ее в Дарительницы. Нешто я не понимаю, шо тяжко? Дык, зато с голоду, шо собака, не помрет! Девок ить, сама знаш, скоко. Енто пацану везде дороги открыты, везде работу найдет, а девке куды прикажешь? Сама-то шо в том городе делать собралась? Али тоже до Дому Удовольствий?
– Да не, – поспешила возразить Идорна, продолжая подделываться под косноязычную речь женщины, – у меня тама дядя живет. Он мине письмо написал, своих-то детей у его нет, а он ужо старый буит.
– Ну, енто совсем другое дело! – одобряюще покивала головой матушка Бохат. – Небось, по дому помощи хотит, да тепла родственного. Старику-то одному скушно будет!
– Скушно, конечно, – поспешила согласиться дракона, довольная, что ее легенда выдержала проверку жизнью.
В душе от рассказа крестьянки клокотал гнев, но она сумела удержать этот гнев внутри себя и не показать его окружающим. Это оказалось для девушки очень трудным, да что там, – почти невозможным, ведь она все-таки дракон, и гнев присущ ей, как сама жизнь. Но Идорна обещала Учителю стать мудрой! И знала, что станет.
За разговорами и размышлениями она даже не заметила, что вдали показались первые дома деревни. А поняв это, начала с любопытством осматриваться – после того проклятого города ей не случалось бывать в другом человеческом поселении. Деревня оказалась богатой – ни одной лачуги, дома выглядели большими и добротными. Правда, улиц не было, дома стояли как попало, без всякого порядка, только посреди деревни виднелась большая площадь, где находилось двухэтажное здание деревенской управы, на окнах которой были решетки. Идорна не поняла, для чего это нужно, а спросить постеснялась. Возница тем временем направил телегу к третьему от окраины дому и въехал во двор.
– Вот мы и дома, доченька, – ласково сказала Идорне крестьянка. – Здеся и переночуешь, а утречком уж и дале пойдешь. Да и девочка ужо устала, я вижу, поспать ей надо.
– Спасибо вам, матушка Бохат, – от души поблагодарила Идорна, все еще удивленная редкой доброжелательностью женщины.
Она соскочила с телеги и спустила на землю Нитиль, которая с радостным визгом кинулась обнимать вышедшего навстречу огромного, лохматого и очень добродушного на вид пса. Бедное животное ошеломленно уселось на задние лапы от такого натиска, недоуменно косясь на непонятное существо, повисшее у него на шее и вовсю теребящие бедняге уши. Пес явно не знал, что ему делать, посему решил не делать ничего, позволяя девочке вытворять с ним, что та пожелает. Идорна хотела было забрать ребенка, с беспокойством глядя на большие зубы собаки, но матушка Бохат замахала на нее руками.
– Да пусть себе малышка тешится! – сказала она. – Семур ее в обиду никому не даст – и оборонит, и до дому приведет. Он еще мою младшую дочку растил и ужо знаит, како с девчонкой малой обходитися. Лучшего спутника для дитяти не найти! Енто ж сергирский волкодав!
Идорна рассмеялась – об этой породе собак-защитников слышала даже она, на них оставляли детей в самых опасных местах, и животные защищали их, не щадя собственных жизней. Она не стала мешать девочке самозабвенно играть с псом, делающим вид, что ему все это неинтересно и вообще его здесь нет. Хоть это не слишком-то удавалось – драконочка была очень настойчива.
Двор был на удивление чистым, его окружал невысокий забор. Слева стоял почти ничем не украшенный, но большой и добротный прямоугольный дом, справа – множество сараев и иных хозяйственных построек, назначения которых Идорна не знала. «Хоть бы только не спросили, – мелькнула тревожная мысль, – засыплюсь ведь…» В специальной загородке квохтало огромное количество всякой домашней птицы, в загоне неподалеку хрюкали десятка три свиней. Да, богато здесь живут, с удивлением поняла девушка. Богато и со вкусом, не зная голода.
