Когда я увидел говорившую, то, пожалуй… пожалуй, удивился. Ожидал увидеть что угодно, вплоть до Х'сан'кора верхом на пузыребрюхе, но вот четверых девчушек в таком месте… Это уж совсем ни в какие ворота не лезет! Их было четверо, и они были очень похожи друг на друга. Словно сестры. В голове промелькнула мысль: «Каким образом четыре двенадцатилетние девочки смогли так далеко забраться в лес, и куда смотрят их родители?»
Совсем еще дети. Невысокого роста. Короткие черные волосы, намокшие от дождя. Глаза… большие, круглые, что твои пуговицы. Чернющие. Эти глаза чем-то напоминали глаза Продавшихся, но в отличие от упырей Хозяина, зенки которых были мертвее самого черного из гагатов, глаза нелепой четверки были живыми. Я бы даже сказал — безумно живыми. На левых щеках незнакомок красной краской была нарисована ломаная линия, очень похожая на молнию. Правда, по одной «молнии» было только у трех девочек, тех, что стояли немного позади четвертой. У четвертой, которая заговорила с нами, молнии были намалеваны на обеих щеках, да и под глазами были проведены две тоненькие красные линии. Значит ли это, что она главнее тех троих? Девчушки были обряжены в нечто похожее на куртки. Кожа-шерсть-мех. Короткие юбочки, состоящие из длинных кожаных ленточек. Никакой обуви. Ни осенний холод, ни дождь, их, как видно, нисколечко не смущали. Хотя я бы поостерегся ходить в такую погоду босиком. Из украшений — лишь тонкие нитки сердоликовых бус и браслет из точно такого же, как и бусы, камня. Из оружия — прямые кинжалы с широким основанием и узким острием.
Эграсса опустил лук и неожиданно преклонил колено. Кли-кли отвесила очень почтительный поклон Я, Угорь и Фонарщик выглядели несколько удивленно. Ладно Кли-кли, но чтобы эльф королевского рода преклонял колено перед какими-то маленькими девчонками! Было чему удивляться.
— Сын дома Черной луны приветствует Дочерей леса! — произнес Эграсса.
Я вытаращил глаза. Дочери леса! Так эльфы и орки называют дриад! Неужели сейчас передо мной стоит очередная сказка Заграбских лесов? О дриадах болтали всякое, но немногим людям доводилось встречаться с Дочерьми леса, впрочем, эльфы, орки и гоблины тоже недалеко от нас ушли. Те, в чьих жилах поет кровь Заграбы, никогда не спешат показываться на глаза другим расам. Эльфы и орки считают себя чуть ли не хозяевами Заграбы, но они всего лишь одни из многих, кто обитает в Королевстве лесов. Дриады — вот кто живет Заграбой и вот кто повелевает ею. Они лишь терпят присутствие других в своем лесу, и Молодые расы это понимают и стараются не докучать дриадам. Даже гордые и нетерпимые орки склоняют голову перед Дочерьми леса. Во всяком случае, так говорят. Дриадам нет дела до склок между орками и эльфами, пока те не причиняют вред лесу. И уж тем более им нет никакого дела до людей. Дриад больше заботит, как живет Заграба. Они следят за лесом и помогают ему, начиная с ночных мотыльков и выводка луговых мышей и заканчивая семейством обуров и рощей златолистов. И я представлял все что угодно, но только не то, что дриады окажутся так похожи на обычных человеческих детей.
— Черная луна… — Стоявшая впереди других дриада усмехнулась. Горды, как пламя, и вспыльчивы, как вода!
(Намек на дом Черного пламени и на дом Черной воды)
— Как твое имя, эльф?
— Эграсса, госпожа. Я к вашим услугам.
— К услугам? Мы не нуждаемся ни в чьих услугах. Нам помогает лес. Но я забыла хорошие манеры, прости. Меня зовут Звонкий Ручеек. — Маленькая девочка с необычной серьезностью посмотрела на эльфа.
Тот лишь склонил голову еще ниже.
— Мы рады встретиться с Владычицей дриад, — тихонько пискнула Кли-кли.
Ого! Вроде мы столкнулись с какой-то важной шишкой. Барабаны рокотали за нашими спинами, и Мумр, не удержавшись, оглянулся. Звонкий Ручеек заметила это и произнесла:
— Не беспокойся, человек. У нас есть немного времени, прежде чем случится то, что предопределено. Встань, эльф, негоже королю стоять на коленях даже перед Владычицей дриад.
— Госпожа ошибается, я не король, — сдержанно сказал Эграсса и встал с колен.
— Госпожа лишь торопит события, — в тон эльфу ответила дриада. — Я смотрю в будущее, хотя вижу не многое. Все подернуто рябью из-за того, что этот человек несет в себе вьюгу.
Звонкий Ручеек посмотрела на меня:
— Ты достал из Колыбели мертвых то, что не следовало доставать, и теперь оно в моем лесу. Раньше, когда это было у эльфов, я закрывала глаза, но теперь, когда его сила слабеет, я не хочу гибели Заграбы. Вам нужно покинуть лес, и как можно скорее.
— Поверьте, госпожа, — смиренно ответила Кли-кли, — мы этого и хотим. У нас и в мыслях не было причинять вред лесу.
— И это говорит та, что едва не сотворила боевое заклятие, способное превратить рощу златолистов в щепки, — покачала головой Звонкий Ручеек, но, на счастье гоблинши, никто из отряда вроде не обратил внимания на эти слова Владычицы дриад. — Я вижу, ваш товарищ ранен.
— Орки.
— Орки. — Она грустно кивнула. — Флини рассказал мне о том, что происходит, но прийти я смогла только сейчас. Солнечный Зайчик позаботится о вашем друге.
Одна из трех молчавших дриад склонилась над раненым, но я сейчас думал о флини. Маленький паренек обещал мне, что предупредит кого следует, но я и не думал, что речь идет о дриадах!
Барабаны продолжали грохотать.
— Орки горды и упрямы, — вздохнула Звонкий Ручеек. — Рог ослепил их. Они не захотели слушать дриад и предоставить артефакт своей судьбе.
— Орки посмели ослушаться? — с ужасом прошептала Кли-кли. — Но…
— Но они собираются прийти сюда и забрать Рог, — жестко произнесла дриада. — В этом деле дриады Первым не указ.
— Но ведь госпожа не допустит, чтобы Первые завладели Рогом? — жалобно протянула Кли-кли, вслушиваясь в барабанную дробь.
— Не допущу, хотя я и хотела бы, чтобы Рог никогда не покидал мрачных глубин Колыбели мертвых. Первые сделали свой выбор, а я свой. Лес превыше всего, и я выведу вас из Заграбы.
— Простите, что вмешиваюсь. Не подумайте ничего плохого, я человек простой, — протянул Фонарщик. — Как четыре маленьких дриады с кинжалами смогут остановить Первых?
Кли-кли зашипела сквозь стиснутые зубы, но дриада лишь грустно улыбнулась:
— Там, где не поможет сталь, поможет лес, человек. За деревьями раздался оглушительный треск, и Угорь вновь схватился за клинки.
— Убери оружие! — холодно бросила гарракцу одна из дриад.
Угорь бросил вопросительный взгляд на эльфа. Эграсса, не отрывая взгляда от деревьев, едва заметно кивнул. Через лес к нам ломилось что-то большое. На губах Звонкого Ручейка застыла загадочная улыбка. Кусты на краю поляны заколыхались и, затрещав, рухнули. Из тумана вынырнули огромные тени.
