В первое время все было тихо, но спустя несколько недель после того происшествия и знакомства с Льдом ей пришло сообщение на телефон, и не простое, а с картинками. И от вида этих картинок, а также текста сообщений Алине неслабо поплохело.
На этих фотографиях Алина с легкостью смогла узнать и себя, с окосевшим взглядом, и склоненного над ней мужика, и бутылку в руке. Затем новая фотография ― и уже бутылка на голове неизвестного мужчины, а после он валяется на полу с разбитой головой. А сама Алина осоловело на него смотрит.
В письме указывалось, что если она не хочет, чтобы фотографии попали в сеть, а она ― за решетку, то будет выполнять небольшие поручения, приходящие сообщениями на ее телефон.
Никаких гарантий ей соответственно не давали. Но Алина испугалась. С одной стороны ее давило неустанное наблюдение и присутствие в ее жизни мистера Леонардо, а с другой ― неизвестные шантажисты.
И под этим давлением Алина сломалась, согласившись на требования похитителей. Ей было стыдно прийти к Ларе и все той рассказать. Стыдно, в какую ситуацию влипла. Но не стыдно поддаться шантажистам.
Точно – идиотка.
Вот так все и началось.
Поначалу приходили только сообщения и мелкие просьбы: скинуть фотографию того или иного договора. Затем требования усложнились. Нужно было отправлять копии текущих сделок, элитных дорогих договоров, а также скопировать на флешку списки поставщиков и клиентов.
С каждым требованием Алина чувствовала, что все глубже и глубже погружается в трясину лжи и предательства, из которой ей будет непросто выпутаться. Положение ухудшилось, когда стало известно о новом содиректоре и переводе его помощников из-за границы в «Котофф».
Но еще хуже, тошнотворней и противней, когда к ней в отдел заявился не кто иной, как сам Леонардо Фрост, сверкающий льдистыми глазами, кривой полуулыбкой, и кинувший ей на стол документы о его переводе.
Мистер Лед оказался ни больше ни меньше, как одним из представителей содиректора. Но еще хуже, как потом выяснилось – его родственником.
Эта была катастрофа для Алины. Ведь ей приходилось каждый день сталкиваться с тем, кому по договору была должна. Должна частицу себя.
Но напасти не хотели заканчиваться. Спустя еще несколько дней от шантажистов ей поступил очередной приказ об уже более серьезных договорах, заказах, но кроме того, ей предстояло лично передать флешку с информацией некому Олегу Завьялову.
Зачем, Алина не знала. Но выполнила. А этот Олег ей заявил, что вскоре нужно будет сделать что-то более масштабное и ей, Алине, нужно быть готовой ко всему.
С того момента девушка была словно на вулкане, грозящем вот-вот взорваться.
А дальше, дальше все закрутилось с ужасающей скоростью. Приезд самого директора. Новость о том, что ее подруга – Лара с ним в отношениях. И когда только успела. Ларины редкие подколки и намеки в сторону Льда, что, мол, они были бы прекрасной парой.
Все взглянули на притихшую Лару.
— Что снова я? — насупилась она. — Кто ж знал, что у вас все так… интересно.
Алина надулась, но слова Котиковой комментировать не стала, продолжив.
Самое ужасающие случилось тогда, когда Алина узнала о пропаже машины с дорогими запчастями и вспомнила, что как раз скидывала информацию об этом заказе на носитель. Связав два и два, девушка ужаснулась. Но уже ничего не могла сделать. Кроме как честно сознаться во всем том, что успела натворить.
Но она боялась. Боялась не только получить осуждение подруги и Котиковой-старшей, но и других последствий. Одно из которых ― прямое попадание в цепкие лапы Льда.
И она промолчала, втайне надеясь, что новый директор и его зам сами во всем разберутся.
Последнее требование от шантажистов случилось в «Шепчущих лесах», где ей приказали втереться в доверие к мистеру Бьорну, и если понадобится, раздвинуть перед ним ноги. То самое требование, которое мы слышали с Ларой.
После этой отповеди Алины я невольно заметила, как в глазах Леонардо вспыхнула холодная ярость.
Кому-то явно не поздоровится, когда всех причастных к этому делу найдут.
Кто-то, а точнее Лед, не отпустит уже свою жертву. Да и тот договор не простит. Это было ясно как день.
— Вот, на этом все. Больше мне нечего сказать, — тихо произнесла девушка, устало откидываясь на спинку кресла, вяло отмахнувшись от руки Лео. — Теперь вы знаете все.
И тут в дверь вломились мужчины в военной форме, с автоматами наперевес, заполонив разом все пространство. И я даже испугаться не успела, найдя среди них Даринкова. Значит, «наши», и беспокоиться почти не о чем.
— А вот и подкрепление пожаловало, — пробормотал Бернар, задумчиво постучав пальцами по подлокотнику.
— Вот и отличненько, — спокойно откликнулся мистер Лео, хищно покосившись на отрешенную Алину. — Найти конкурентов с новой полученной информацией вам не составит труда, племяннички. Надеюсь, теперь я могу забрать свою собственность?
Интересно, этот день мог закончиться еще более эпично?
* * *
Бернар
Вечер был окончательно испорчен. После всего, что нам удалось услышать, даже и речи не шло о каком-то там корпоративном фуршете. Выдворив так некстати появившуюся охрану (надо же, даже с пушками прикатили) за дверь с приказом подождать, мы все задумчиво уставились на Алину, совершенно не понимая, что с ней делать.
Вариантов была уйма. Но ни один из них мне не нравился. Еще и эти непонятки с дядей. Я совершенно сейчас не понимал, что с ним происходит. И зачем ему вообще понадобилась Калистова. А точнее, ее невинность. Последнее уже просто было за гранью.
Вздохнув, взглянул на часы:
— Уже поздно. Предлагаю отправить девочек в комнату Лены, пускай отдохнут.
Брат согласно кивнул, а дядя уже потянул руки к уставшей и едва не клюющей носом Калистовой, собираясь ее унести в свою пещеру. Угу. Щаз. Пока не объяснит свое странное поведение, не видать ему девчонки, как своего собственного хвоста.
