Отпустив волосы Джейка, Эдди взялся покрепче за ремень ранца, моля Бога, чтобы ранец не оказался прикупленным на какой-нибудь дешевой распродаже. Свободной рукой он попытался нащупать перила. Еще мгновение – долгое и мучительное – их «живая цепочка» продолжала соскальзывать вниз, но потом ему все-таки удалось найти поручень и вцепиться в него мертвой хваткой.
– РОЛАНД! – заорал он дурным голосом. – Я БЫ, НАВЕРНОЕ, НЕ ОТКАЗАЛСЯ ОТ ПОМОЩИ!
Но Роланд был уже рядом – с Сюзанною за плечами. когда он наклонился, она обхватила его за шею, чтобы не вывалиться из «шлейки». стрелок подхватил Джейка под грудь и вытащил его наверх. Едва коснувшись ногами поверхности стержня, мальчик приобнял дрожащее тельце ушастика. Правой рукой. Левая болела вся, как будто он ее отморозил и обжег одновременно.
– Отпусти руку, Ыш! – выдавил он через силу. – Теперь уже можно… мы в безопасности.
На мгновение ему показалось, что зверек не послушается его. Но потом – очень медленно – челюсти Ыша разжались, и Джейк сумел высвободить руку. Кисть была вся в крови, сочащейся из небольших темных дырочек.
– Ыш, – жалобно проскулил ушастик, и Эдди с изумлением заметил, что в странных глазах зверька блестят слезы. Вытянув шею, Ыш лизнул Джейка в лицо перепачканным в крови язычком.
– Все хорошо, – сказал Джейк, пряча лицо, искаженное от потрясения и боли, в шелковистой и теплой шерстке. В глазах его тоже стояли слезы. – Не волнуйся, теперь все в порядке. Ты здесь ни при чем, просто так получилось. Нет, правда, я не сержусь.
Эдди медленно поднимался на ноги. Лицо его было землистого цвета, а сам он себя чувствовал так, как будто ему запустили по яйцам неслабым шаром для игры, скажем, в кегли. Он украдкой засунул руку за пояс джинсов, чтобы исследовать степень полученных повреждений.
– Отцом мне, по-моему, уже не быть, – хрипло выдавил он. – Твою мать.
– Ты не хлопнешься в обморок, Эдди? – участливо осведомился Роланд. Очередной порыв ветра сорвал шляпу в его головы и швырнул ее в лицо Сюзанне, которая схватила ее и натянула стрелку на голову по самые уши, отчего Роланд стал похож на полоумного горца.
– Нет, – простонал Эдди. – Я бы очень хотел, но, друзья мои…
– Вы посмотрите на Джейка, – сказала Сюзанна. – Он весь в крови.
– Я в порядке. – Джейк попытался спрятать руку за спину. Роланд, однако, опередил его и осторожно взял ее обеими руками. На ладони и пальцах Джейка темнели точечные ранки. Около дюжины кровоточащих ранок, в основном – довольно глубоких. Сейчас невозможно было определить, повреждены ли там кости и сухожилия. Для этого Джейку надо согнуть кисть и попытаться сжать ее в кулак, но пока что и время, и место для этого эксперимента были не самыми подходящими.
Роланд поглядел на Ыша. Ушастик тоже уставился на него своими печальными и испуганными глазами. Он не стал даже слизывать с мордочки Джейкову кровь, хотя любое другое животное на его место поступило бы именно так.
– Вы оставьте его, – Джейк еще крепче прижал зверька к груди. – Он ни в чем не виноват. Наоборот, это я виноват, что забыл про него. А его сдуло ветром.
– Не собираюсь я ничего ему делать, – Роланд был уверен, что ушастик не бешеный, но все-таки не собирался давать животному возможность и дальше пробовать на вкус кровь Джейка. А что касается остальных болезней, которые могут таиться в крови зверька… что ж, в конечном итоге ка все равно распорядится по-своему, как это всегда и бывает. Сняв с шеи платок, Роланд утер Ышу мордочку. – Ну вот, – сказал он. – Хороший мальчик. Хороший.
– Оший, – слабенько взвизгнул ушастик, и Сюзанна, которая выглядывала из-за плеча Роланда, могла бы поклясться, что слышала в голосе Ыша нотки благодарности.
Налетел очередной порыв ветра. Погода, похоже, портилась. Причем быстро.
– Эдди, нам надо как можно скорее сойти с моста. Ты идти-то можешь?
– Нет, хозяин. Я лучше подохну на месте. – Боль в паху и в нижней части живота по-прежнему не отпускала, но по сравнению с тем, что было еще минуту назад, она значительно поутихла.
– Замечательно. Значит, вперед. И как можно быстрее.
Роланд повернулся, занес уже ногу, чтобы сделать шаг, и вдруг замер на месте. На той стороне провала стоял какой-то мужик. Просто стоял и бесстрастно на них смотрел.
Незнакомец приблизился к ним незаметно, пока все их внимание было поглощено Джейком и Ышем. Из-за плеча у него торчал лук. Волосы он подвязал ярко желтым платком, концы которого развевались на свежем ветру, как знамена. В ушах у него были серьги: золотые кольца с крестами посередине. Один глаз закрывала белая шелковая повязка. Все лицо его покрывали язвы, налитые кровью – в основном подсохшие, но были там и открытые ранки, из которых сочился гной. Ему могло быть и тридцать, и сорок и все шестьдесят. Он держал одну руку высоко поднятой над головой. В руке что-то было. Роланд толком не разглядел, понял только, что форма предмета была слишком правильной для простого камня.
За спиной незнакомца высился город. Очертания его выступали на удивление четко в угасающем свете дня, что придавало всему городскому пейзажу какой-то таинственный потусторонний вид. Только теперь, глядя мимо кирпичных строений, сгрудившихся на том берегу – наверняка какие-нибудь склады, давным-давно опустошенные мародерами и грабителями, – на эти сумрачные бетонные каньоны и каменные лабиринты, Эдди впервые, наверное, осознал, какими ужасно ошибочными и отчаянно глупыми были надежды его на помощь. Теперь он увидел разрушенные фасады и снесенные крыши; увидел лохматые птичьи гнезда на погнутых карнизах и в пустых нишах окон; теперь он позволил себе по-настоящему вдохнуть этот город, и запах, который он ощутил, нес в себе не ароматы редчайших приправ, специй и деликатесов вроде тех, которые мама его приносила время от времени от Забара, а скорее – прогорклую вонь матрасов, попавших в огонь и здорово там обгоревших, причем тушили их явно водой из сточной канавы. Внезапно он понял, что это такое – Лад. Понял, как говорится, до самой его сердцевины. Какие там добрые мудрые эльфы?! Этот ухмыляющийся пират, который подкрался к ним незаметно, пока они занимались спасением Джейка и Ыша и ни на что больше не обращали внимания – он, может быть, самое лучшее из того, что способен «родить» этот сломленный и умирающий город.
Роланд вытащил револьвер.
– Убери свою пушку, приятель, – сказал «пират» с желтой повязкой на голове, причем с таким сильным акцентом, что его едва можно было понять. – Убери ее, сердце мое. Я вижу, ты парень крутой, но со мной тебе лучше свою крутизну поунять.
