— Доверься мне.
— Я верила тебе все это время, но не могу поддержать, если ты добровольно идешь на смерть. Где твой разум, когда-то остановивший нас от путешествия во вре?..
— Послушай, Овилла, — Киоши нерешительно прикоснулся к ее ноге, не зная, что делать дальше. — Помнишь, как однажды забитый до полусмерти тоэх доверился девушке, прыгнув к ней в машину? Сейчас я хочу, чтобы эта девушка доверилась ему. Вспомни письма, которых я не писал. Вспомни нашу могилу. Мы вырвались из течения, смогли покорить судьбу, выбрать собственный путь. Пришла пора проверить, так ли это.
— Ведь твоего решения ничто не изменит? Ты принял его, как когда-то решил избавиться от Слизня, убивать рекрутеров Мишато, идти войной в Котел или нанять Иишу-Н-Тавелота, да?
— Думаю, это так.
Овилла сделала несколько шагов вперед, пальцами счищая с хвоста застывающую кровь. Теперь она стояла к юноше спиной, почти на краю скалы, а насыщенный красным цветом мир лежал у ее ног.
— Прости, мой господин. Я не должна была демонстрировать свою слабость.
Он поднялся следом, машинально поднимая перчатку из травы. Застегнул оружие на запястье, сжимая кулак в ответ на благодарное покалывание. Встал рядом, вдыхая ароматы ее волос. Теперь мир лежал и у его ног тоже. Жаркий и холодный до изнурения, темный и наполненный яркими всполохами, жестокий и устойчивый, как свод законов.
Суккуб искоса взглянула на него, сверкая глазами. И только сейчас Киоши познал, о чем демоница говорила там, на далекой дороге, ведущей к Порталу во времени. За долгий срок службы Императору и ордену Сна она просто невероятно устала. И юноша не имел права винить ее за это.
— Я воин, — негромко сказал он, старательно подбирая слова. — Не такой, каких учат в казармах и гоняют сержанты. Не такой, каких целыми эпохами не выпускают из горных монастырей и храмов. Но я джегал, и отец успел дать мне все, что подобает иметь хорошему воину. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Более, чем ты, Киоши Мацусиро, — ответила она, и только сейчас молодой тоэх смог различить невероятную пропасть возраста, разделяющую их. — Но я рада, что смогла заставить тебя поверить в собственное предназначение.
Силясь понять сказанное, Киоши задумчиво подвигал пальцами. Холодная сталь очаровывала.
— Прошу, отведи меня к замку Мишато.
* * *
Закрепившись в форте, диверсионные отряды войска Иронотсу, увеличившегося вдвое, приливной волной растеклись по землям префектуры. Группами по несколько десятков тоэхов они принялись терзать окрестные поселения, не щадя ничего живого. Нападениям подвергались деревни, небольшие города, караваны, одинокие мельницы и кузни, придорожные постоялые дворы и стоянки лесорубов.
Села Котла шипели и плавились в огнях пожаров, заживо пожираемые демонической ордой. Солдаты лорда, не получив толковых приказов и подкреплений, давали бандитам слабый и неубедительный отпор, почти не нанося потерь.
Первый же город, вставший на пути Анзурона через три перелива после начала вылазок, был взят практически с марша. Собрав под своим командованием полторы сотни демонов и подтянув из крепости Иронотсу несколько осадных машин, Дарвал без помех преодолел высокую стену, буквально сравняв город с землей. После окончания штурма выяснилось, что основная масса жителей под охраной гарнизона только что покинула город, торопливо уходя в сторону Онадзиро. Это лишь сильнее раззадорило кланы, заставив Плясунов броситься в погоню и разгромить арьергардный отряд воинов князя.
Киоши, по-прежнему набирающийся сил в захваченном форте, с растущим беспокойством выслушивал донесения разведчиков. Отсутствие серьезных военных сил лорда Мишато в поселениях Котла могло означать две вещи. Князь уже начал свою войну, оттянув маршевые части на некий неизвестный фронт. Возможно, даже перебросив их на Мидзури. Второй вариант развития событий, к которому все больше склонялась Овилла — князь старается сократить потери среди населения, стягивая подданных к столице префектуры, и одновременно формирует ударную армию. По предположениям суккуба, это войско должно в самые короткие сроки выступить к границам Котла, вышвырнув захватчиков обратно в Назандар. Времени на маневр оставалось критически мало.
Но Мацусиро не собирался тратить его впустую. Выжимая из ослабленной провинции все, что только мог, он без устали нагружал бандитские обозы новыми и новыми богатствами и рабами. Шаг за шагом его крохотная армия продвигалась вглубь провинции. Никогда еще Котел не испытывал такого горя — ни одна феодальная стычка не была нацелена на столь массовое разграбление земель. Вылазки бандитов Иронотсу становились все более отчаянными, а переходы — длительными. Киоши медленно, но планомерно расчищал себе путь к княжеской столице.
— Думаю, ты заставил лорда нервничать, — безмятежно рассуждала Овилла, глядя на опустевшую шахтерскую деревню из окна-бойницы его кабинета. После того, как демоница собственноручно осудила двух шпионов Сконе, пробравшихся в лагерь рекрутеров под видом бандитов, чувства и эмоции окончательно покинули ее голос.
Она казнила их собственными руками, вычислив не без труда. Потом рассказала об этом лишь вскользь, словно о происшествии, не заслуживающем внимания. Без каких-либо подробностей, как Киоши ни старался узнать больше. Но от юноши не укрылось, как резко и однозначно изменилось настроение суккуба, вынужденной вычислять и устранять вчерашних союзников. В армии шептались, что демоница смогла опознать их по системе сложных знаков, которые те подавали друг другу, готовясь к обмену информацией со Сконе. Поговаривали, что смерть не сразу нашла шпионов. Наблюдая за демонами целый перелив, Линда лишь тогда приняла окончательное решение, намеренно разогнав всех свидетелей. По рассказам тех, кто наблюдал за стычкой издали, драка не была длительной, а агенты Сна оказались крайне неопытными Ткачами. А еще болтали такое, что и верилось-то с трудом — мол, уже прочитав изменникам приговор, правая рука главаря бандитской армии встала перед шпионами на колени, прося прощения за свой поступок…
И лишь Киоши знал, что нелепые слухи правдивы, а произошедшее незримым молотом ударило по его подруге, превратив в молчаливую и холодную куклу.
Не меняясь в лице, Овилла отошла от окна, отбросив толстое покрывало кровати, и принялась неторопливо раздеваться. Несмотря на душевную боль, она оставалась преданным слугой Иронотсу, оставаясь с ним и в штабе, и на полях сражений, и в постели.
— Мы можем продолжать бесчинствовать здесь хоть до старости, но Тоэши-Набо не позволит Мишато послать сюда крупную армию, ослабив наступление на пограничные рубежи Мидзури, — она нырнула под одеяло, ожидая своего господина и продолжая делиться размышлениями. — Признаюсь, такого исхода не предвидела даже я. Помощи князю ждать тоже неоткуда. Разве что послать гонцов к Императору…
