Вархар согласно кивнул, и брови его почти сошлись. Эйдигер сделал широкий жест, предлагая сородичу объясниться.
– Крипсы, – напомнил Вархар. – Они обещали дать ректору четыре предупреждения.
Мастгури закатил глаза к потолку и принялся молча загибать пальцы. Снова посмотрел на Вархара, потемнел лицом, нахмурился и констатировал:
– Дело дрянь. Либо нас ждет еще предупреждение… либо… штурм.
– Вот именно, – в голосе Вархара звенел металл. – Давай будем исходить из худшего. Когда их, по-твоему, ждать?
– Не уверен. На днях, – вздохнул Эйдигер и растянул губы в акульей улыбке. Вот только сейчас она казалась какой-то вымученной, не настоящей. – Не переживай. Езжай домой, а мы разберемся.
– Да-да, – вступил в разговор уже привычно суровый Ласар. – Тем более теперь я владею новой техникой внушения. Все, что ни случается… все к лучшему.
– А я сколотил сносную команду боевиков, – поддержал истла Эйдигер.
Вархар спрятал руки в карманы и молча обвел нас взглядом – меня и девушек.
– Я не хочу подвергать Ольгу, ее сестру и подругу такой опасности, – фраза прозвучала неожиданно резко. – Я понимаю – мы вам пригодились бы. Но это неправильно. Я свяжусь с Езенграсом. Возможно, он пришлет подмогу. Сегодня вечером мы покинем Академию.
Я хотела возразить. Но Вархар обнял, прижал крепко-крепко – теперь не то чтобы слово выдавить, дышать приходилось через раз – и сказал, как отрезал:
– Нет, Ольга! Я не могу тобой рисковать. Не в этот раз. Хватит уже!
Слася открыла было рот для спора, но Вархар резким жестом приказал ей молчать. Поднял мою голову за подбородок и заставил взглянуть себе в глаза.
– Оленька, – не стесняясь остальных, с нежностью произнес Вархар. – Я думал, смогу. То есть… Ты воительница… спору нет. Но я не могу. Ты не должна рисковать. И точка!
Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы ответить, но вгляделась в лицо Вархара и поняла, что никакие аргументы не убедят его сейчас.
Скандр смотрел твердо, железно утвердившийся в своем решении, и одновременно в вишневых глазах его застыл такой непривычный и такой отчаянный страх. Никогда до приезда в эту Академию я не замечала, чтобы Вархар чего-то по-настоящему боялся. Даже когда речь шла о его жизни и смерти. А сейчас… сейчас он выглядел потерянным и напуганным, словно маленький мальчик, чья мама попала в больницу.
Сбоку вздохнула Алиса, шепотом выругалась Слася. Они тоже понимали, что мы бросаем друзей в беде, оставляем Эйдигера без помощи.
Если Езенграс успеет прислать подкрепление – еще куда ни шло. А если нет? Если крипсы нападут завтра? Сегодня ночью?
Я смотрела в лицо Вархара и отлично видела – он и сам все это знает, ощущает, переживает. Но решения не изменит.
Гулко стучало в ушах сердце, заболели от напряжения икры. Я понимала, что Вархар поступает неверно, что он пожалеет, очень пожалеет, если все сложится плохо. Но осознавала, что ни мне, ни кому-либо еще ничего не изменить.
Тишина угнетала, навалилась на плечи непомерным грузом. Ласар не выдержал первым – кивнул на прощание и уехал на подоспевшем лифте, наверное, к ректору. Вторым очнулся Мастгури.
– Я пойду, – улыбнулся натянуто, совсем не по-эйдигеровски, и быстро скрылся в отделении.
Вархар развернул меня к лифту, и в полном молчании мы спустились вниз…
…На подходе к общежитию скандр наконец-то прервал паузу:
– Слася, Алиса, у вас три часа на сборы. Водитель уже ждет. Ольга, я сам тебя соберу, – твердо скомандовал он, словно ожидал, что мы начнем спорить.
Слася промолчала, Алиса тоже, только вздохи да слишком громкий стук двери были ответом скандру.
– С Ягдаленой попрощаемся? – спросила я с затаенной надеждой, что вот сейчас Вархар ошибется, согласится. Соседи вернутся домой только к вечеру. Мы дождемся их, пообщаемся, и, возможно, Вархар успокоится, отойдет…
Скандр притормозил на пороге, резко развернулся и пытливо заглянул в глаза, заставив потупиться, изучать пол.
– Ты сама себе ответила, – сказал очень ровно. Погладил по плечам – нежно и как-то даже трепетно – и метнулся к гардеробу.
Я устроилась на кровати и беспомощно наблюдала, как Вархар переворачивает ящики над чемоданами, и как вещи, словно бы послушные скандру, укладываются там стопками.
Комнату наполнил приторный запах отдушки. На губах стало сладко-сладко, а в душе разливалась горечь. От этого ощущения меня аж передернуло.
Скрипнули ветки ближайшего дерева, и к нам на подоконник запрыгнул кот… Тот самый, что горделиво вышагивал вместе с Вархаром по университетскому парку. Зверек вальяжно прошелся взад-вперед и устроился на подоконнике, красиво обняв себя пушистым хвостом. Умные зеленые глаза следили за действиями Вархара с затаенной ехидцей. Словно кот знал что-то такое, о чем не догадывались мы со скандром.
Я же наблюдала за Вархаром и невольно вспоминала, как весело мы собирались в поездку сюда. Какое приподнятое было у меня настроение, предвкушение приключений, возбуждение перед встречей с новым, неведомым.
А сейчас… сейчас сердце заходилось от тревожной безысходности. Казалось, из меня выкачали все силы. Высосали без помощи темной материи, как коктейль через трубочку. Опустошенная и безразличная ко всему, я сидела на кровати и ждала, пока Вархар закончит паковать сумки.
Кот потянулся и… запрыгнул на колени. Замурлыкал, потерся о ладони. Я погладила его, и приятное фырчание пощекотало уши, завибрировало в каждой клетке тела. Вдруг резко стало легче, безо всякой на то причины. Я вздохнула, не слишком-то весело, но уже и не так горько, как прежде.
Вархар обернулся.
– Ишь ты! Тоже нравится твоя ласка! – хмыкнул уже чуть более расслабленно и спокойно.
Вишневый взгляд скандра остановился на моем лице – изучающий, пытливый.
– Считаешь, я не прав, и пожалею? – вдруг спросил Вархар, заломив бровь с родинками. Я кивнула, потому что сил объяснять уже не осталось.
– Думаешь, я принимаю решение сгоряча? – Скандр замер над распахнутым чемоданом.
Кот замурлыкал, прыгнул к нему и потерся о ногу. Вархар посмотрел на зверька со смесью недоверия и удивления. Словно никак не ожидал, что тот осмелится ласкаться к воинственному варвару.
Кот заурчал, а Вархар испустил тяжелый вздох.
– Мы ведь всегда рискуем, разве нет? – спросила я скандра. – Наша работа – это большой риск. И Академии созданы для того, чтобы защищать другие миры. Мы – воины. А работа воина – рисковать, разве нет?
Вархар хмыкнул, не сводя с меня сурового взгляда и почти не двигаясь. Мускулы его забугрились под одеждой, вздулись вены на шее, дрогнули уголки губ. Долю секунды, секунду я надеялась, что вот сейчас он передумает, но скандр тряхнул головой и отрезал:
– Мы едем! И точка!
Кот пофырчал возле ноги Вархара, словно не понял, что мы бросаем его на произвол судьбы, и снова прыгнул ко мне на колени. Разлегся на руках, свернулся клубочком и прикрыл глаза, будто собирался прикорнуть.
Казалось, в этой комнате он один знал будущее…
Все-таки на волшебных перекрестьях и зверушки волшебные.
* * *
Прошло около часа, а к нам успели наведаться Гвенд, Зор и Ласар. Проректор через силу улыбался, и было видно, что он переживает из-за нашего отъезда больше, чем хочет показать. Зор выглядел суровым и собранным. Сообщил, что крипсы планировали нападение завтра, значит, нам надо торопиться. Поблагодарил от души, даже пожал Вархару руку, вручил подписанное заявление с печатью Академии и быстро удалился.
Ласар поведал, что Изумрунд и Мельоньер уехали восвояси. Отделением внушения теперь руководит еще один соратник Зора – сальф Лисконти. Судя по тону и довольному лицу истла, новый коллега вызывал у него только уважение и положительные эмоции.
Слася и Алиса явились вовремя. Я положила кота на кровать, он поднял хвост, опустил, повел большим ухом и затих.
Наш знаменитый немытый водитель с традиционно невозмутимым лицом кавказской национальности зашел следующим. Взял чемоданы и унес их, не переставая кряхтеть и ворчать что-то себе под нос. Кажется, общее настроение передалось и ему тоже.
