Глава 41
Ормузский пролив.
Осень 532 года н.э.
Чудовище убежало от разрушения и поражения. Зализывая раны, оставляя кровавый след, волоча за собой раненые конечности, зверь полз назад к своему логову. Молча, несмотря на всю агонию. Его холодный разум наполняли планы мести. Мести и возвращения в конце концов к хищному образу жизни.
Другое чудовище бы кричало, от ярости и крушения планов, а также боли и страха. Но это не было свойственно чудовищу. Даже когда охотник, который его ранил, снова выпрыгнул из засады.
Хотя на мгновение где-то глубоко внутри древних глаз и могла сверкнуть ненависть.
Велисарий собрался говорить. Затем закрыл рот.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал Усанас. Аквабе ценцен хитро посмотрел на Антонину.
Она посмотрела на него в ответ, фыркнула.
— Мой муж — опытный полководец, — объявила она. — Мой муж спокоен и холоден вечером перед битвой.
Усанас рассмеялся.
— Похоже на то. Хотя на мгновение я готов был поклясться, что он собрался указывать опытным капитанам, как управлять флотилией.
Велисарий ни разу не отвел взгляда от приближающихся судов малва. Но появилась его обычная хитрая улыбка.
— Какая чушь, — твердо сказал он. — Идея абсурдна. — Велисарий повернул голову и обратился к человеку, который стоял прямо за ним. — Разве нет, Маврикий?
Маврикий нахмурился.
— Конечно, полная чушь. Ты потратишь десять минут до того, как доберешься до сути, указывая Герсему, с какой стороны дует ветер. После того, как полчаса будешь объяснять, зачем нужны паруса.
— Проклятие полководца — угрюмые подчиненные, — пробормотал Велисарий.
— После того, как потратишь два часа, описывая, что такое ветер вообще, — продолжал Маврикий. — И три часа… — он вытянул вперед толстый короткий палец, показывая на море вокруг них. — О, Герсем, посмотри! Вот это называется вода.
Усанас с Антониной расхохотались. Велисарий, несмотря на то что яростно хмурился, прилагал большие усилия, чтобы к ним не присоединиться.
Однако через мгновение веселье прошло. В конце концов они охотились на чудовище. Они больше не сидели в засаде, не скрывались, а были на виду.
За своей спиной Велисарий услышал, как вздохнул Маврикий.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал хилиарх. — Будем справедливы. Ты снова оказался прав, полководец. Но я все равно не знаю, как ты догадался.
— На самом деле я не «догадывался». Я просто предположил, и все. Но нам было нечего терять, кроме как потратить несколько дней здесь, в проливе, в то время как остальные грузовые корабли доставляют войска в Асэб.
Велисарий показал пальцем на север, проведя им дугу в воздухе. Теперь они далеко зашли в Ормузский пролив. Персидская материковая часть смутно маячила за носом огромного грузового судна.
— Это одна из самых худших местностей, которые я могу предложить для марша пешей армии, без надежной линии поставок. Причем армии любого размера, и уж никак не орды Линка.
Маврикий фыркнул.
— Теперь это не такая уж и орда! Не после того, как мы с ними разобрались.
Велисарий покачал головой.
— Не надо себя обманывать, Маврикий. Да, мы нанесли им жуткие потери. И только одному Богу известно, сколько умерло во время окончательного разрушения города. Но я уверен: две трети армии малва все еще целы. — Он скорчил легкую гримасу. — Ну по крайней мере живы. «Целы» — это я слишком сильно выразился.
Он сделал паузу, изучая приближающиеся суда малва. В этой маленькой флотилии насчитывалось шесть судов. Пять галер, которые избежали аксумитов в дельте, сопровождали грузовой корабль. Этот корабль, хотя и оказался больше, чем галеры, был гораздо меньше, чем грузовое судно, на борту которого стоял Велисарий.
Полководец прервал размышления, отклонился назад от палубного ограждения и выкрикнул вопрос Герсему. Аксумский командующий сидел на самом носу корабля и сам очень внимательно рассматривал врага,
— Три тысячи тонн, Велисарий! — пришел ответ. — Вероятно, это самый большой корабль из оставшихся у них.
Велисарий рассмеялся, увидев, как нахмурился Герсем. Корабль малва использовался для поставок продовольствия и боеприпасов по Евфрату. Аксумит, моряк, пришел в негодование от идеи использовать такое судно, как речную баржу, и он уже был недоволен оттого, что его вынудили стать капитаном огромного, уродливого, неповоротливого, неуклюжего судна малва — вместо одного из аксумских боевых кораблей, которые составляли оставшуюся часть его флота.
Велисарий вернулся к теме.
— Линк должен попытаться спасти столько солдат, сколько сможет, Маврикий. Он сможет спасти их — они все будут йетайцы — используя то, что осталось от судов, осуществлявших поставки по реке. Но единственный способ спасти основные силы — это использовать флот из Бхаруча, который ждет муссонов восточных направлений. В нем тридцать кораблей, судя по отчету, который Антонина получила от Ирины. Ирина написала тот отчет как раз перед тем, как покинуть Сурат, не так уж и давно. Тогда малва уже загружали провизию и боеприпасы на те корабли.
За упоминанием отчета Ирины последовало недолгое молчание, когда четверо людей, стоявших у палубного ограждения, улыбнулись с облегчением, одновременно радостно и весело. Они испытали облегчение оттого, что знали: Ирина все еще жива, чтобы писать отчеты. Радость от самого отчета. И им стало весело от поворотов судьбы.
Ирина написала тот отчет больше из сентиментальности, чем чего-либо еще. Шансы, что он попадет в руки Антонине, почти равнялись нулю. Но… почему бы и нет? В конце концов отчет не содержал секретов, чтобы любыми способами скрывать его от малва. И капитан аксумского контрабандного корабля поклялся — с насмешкой и цинично — что пронесет послание через блокаду малва и доставит в Аксумское царство. Конечно, он не мог поклясться, что оно когда-нибудь достигнет Антонину.
В данном случае корабль контрабандистов встретился с аксумской флотилией, которая ждала в проливе, чтобы устроить засаду на Линка. Послание оказалось в руках у Антонины днем раньше.
— Как жаль, что я не попал на свадьбу, — задумчиво произнес Велисарий. — Просто чтобы наконец посмотреть своими глазами, как танцует Рао.
Он на мгновение опустил веки. Велисарий на самом деле видел, как танцует Рао, но только в видении. В другое время, в другом будущем Велисарий провел тридцать лет в обществе Рао. Он восхищался военачальником маратхи, теперь супругом императрицы, возможно больше, чем каким-либо другим человеком, которого когда-либо знал. И поэтому на мгновение он наслаждался радостью Рао от того, что тот наконец, при этом повороте колеса судьбы, объединился с сокровищем своей души.
