Незримое покалывание в атмосфере прошло, в аурах собеседников исчезли даже малейшие следы настороженности, быстро сменившиеся удовлетворением и заинтересованностью.
Миедджи кивнул, расслабленно подтянул к себе кружку с ароматным отваром и с удовольствием сделал несколько глотков.
- Вы упомянули о големе...
Хвалис, положив руки на столешницу, самодовольно улыбнулся:
- Интересует, откуда о нём знаем?
- Именно.
- Всё очень просто. На расстояние двух суточных переходов вокруг Анклава раскинута система раннего предупреждения о приближающейся опасности. Правда, хоски с каждым годом умнеют, и зачастую теперь предпочитают добираться до Эри-Тау подземными прокопами. Тем не менее, аналитическая компонента сети вполне способна провести анализ передвигающихся объектов, распознать их, а в случае несовпадения с шаблонами - оповестить наблюдателей.
- Ясно. И с какого момента система звякнула?
Капитан развёл руками:
- Как ни странно, буквально за пару часов до вашего появления у стен Анклава. И то, в основном, благодаря амулетам, сканирующим объём пространства. Дальше лишь требовалось направить в зону аномалии несколько летающих глаз, и всё.
Придя к выводу, что стоять мне как-то поднадоело, я всё же сел за стол. Тофф, судя по отсутствующему взгляду, пребывал в глубокой прострации.
- Ладно, с големом понятно. А вот насчёт моей истинной расы... Сегодня я видела кицунэ. Скажите, вы не знаете, могут ли они принимать облик хуманса, или же постоянно зафиксированы в данной ушасто-хвостатой форме?
Миедджи наконец-то оторвался от кружки:
- Могут. Но предпочитают истинную форму.
Я довольно вздохнул:
- Разрешите тогда принять более привычный вид?
Капитан лишь улыбнулся, а игловолосый начальник только поинтересовался:
- Нам покинуть помещение на время перевоплощения?
- Эм... А зачем?
Тут уже Миедджи удивлённо посмотрел на меня:
- Процесс трансформы, насколько нам известно, дело очень болезненное и до крайности интимное.
- Значит, это неправильная трансформа, - пожал я плечами, запуская процесс смены форм. Несколько мгновений спустя я вновь наслаждался вернувшимися силами и способностями.
- А как же крики боли, хруст костей и хрящей, хрипы, катания по полу и характерная усталость? - поинтересовался Грисс.
Мне не оставалось ничего, кроме как пожать плечами:
- Разве что щекотно немножко, когда уши и хвост проявляются, в остальном же - никогда не сталкивалась с описанными вами симптомами.
Тофф так и не подал признаков возвращения в реальность. Только Хвалис почесал подбородок:
- Выходит, легенды не лгут, что кицурэ во многом превосходили своих потомков...
- Всё может быть. Могу я передвигаться в этом обличии, или всё же вернуть человеческое?
- А есть разница? - спросил Грисс.
- Примерно такая же, как между здоровым разумным и слепоглухонемым калекой без рук и со сломанными ногами.
- Настолько?..
- Почти, - улыбнулся я, - но разница очень ощутима.
- Не вижу никаких преград для сокрытия основной формы, - пожал плечами Миедджи. - Визуально - внешние признаки идентичны особенностям кицунэ. Но если возникнут какие-либо затруднения с кицунэ, настоятельно рекомендую в первую очередь связаться с представителями нашего Департамента для консультаций.
Я, утянув из вазы мелкую гроздь винограда, неторопливо лопал ягоды.
- Странно это всё.
- Что? - хором отозвались капитан и Грисс. Тофф молча продолжал постигать непознаваемое.
- Осколок прошлого, настоящий реликт появляется на территории Анклава, тащит с собой, как вы выразились, "голема, имеющего нехарактерную композицию строения тела", а его даже контрразведка в оборот не берёт.
Миедджи тяжело вздохнул:
- Леди Кайна, запомните, пожалуйста, и не подвергайте в дальнейшем сомнению мои слова. Принёсший пользу Анклаву - ценен сам по себе. Будь то разведчик, успевший засечь и сообщить о стае хосков, либо же беглый каторжник, спасший кого-либо в Анклаве или за его пределами от смерти и увечий - любой из них ценен. Да даже Дорангай, чтоб его кхалы обженихали, если сделает что-то весомое для Анклава - даже с него снимут все обвинения. Ну, почти все, - хмуро добавил Грисс. Хвалис весомо кивнул, подтверждая. Тофф не подал ни малейшего признака жизни.
- Просто вполне естественно было бы приставить наблюдение за новоявленным героем Анклава, вам не кажется? А то появляется не разберёшь кто, и тут же получает престижную должность и просто нереальную пачку всяких плюшек...
- Леди Кайна, умерьте свою паранойю. Ну, или примите как факт - пока есть работа на общее благо и процветание и выживание Анклава, любая персона может жить спокойно, не беспокоясь о своей безопасности и возможном преследовании со стороны кого бы то ни было. Ну а если разумный серьёзно провинился... Что ж, он сам себе подписал приговор.
- Непривычно это, всё-таки, уж простите - вздохнул я. - Но я верю вашим словам, господин Миедджи.
Директор улыбнулся и, коротко извинившись, зарылся в кипу бумаг.
Я повернулся к Хвалису.
- Господин капитан, вы сами-то как?..
- Здесь.
Кейтерра довольно осмотрела уютный пятачок поляны, одним краем выходящий к каналу, а с других сторон укрытый разномастными кустами и деревьями, наглухо скрывающими обзор со стороны ближайших строений.
Я всмотрелся в Суть, кивнул:
- Лишних ушей не наблюдается. Только... - я ткнул пальцем в несколько слегка фонящих камней, разбросанных по периметру площадки, - вот эти штуки подозрительно выглядят.
В глазах кицунэ откровенно читалось уважение.
- Это сигнальная система, тоббо Кайна, я её тут поставила на случай, если Генно вновь возжелает, кхм... - кицунэ смутилась, - ...исполнить супружеский долг.
- Генно?
- Муж-хозяин, тоббо Кайна.
Я почесал в затылке.
- Я чего-то не понимаю, или ты говоришь о рабстве?
Девушка устало села на траву, положила голову на подогнутые колени.
- Сложнее. Старшая не знает традиций кицунэ?
- Не знает. Старшая спала в стазисе уйму лет. Расскажи?
Кицунэ тяжело вздохнула.
- Мой клан почти полностью погиб при обороне заводов во время атаки хосков, и клан Цюрбэй-данг взял уцелевших под опеку, так как моя мама была супругой младшего сына их Старейшины. Нас было четверо, всё, что осталось от клана Танкара. Братья поступили на службу, и однажды не вернулись с обхода. Хоски не пощадили никого. И я осталась одна. Старейшина оценил мой дар артефактора, и поставил перед выбором: или я становлюсь одной из жён его правнука, Генно, и получаю работу в какой-нибудь из подконтрольных клану мастерских, или меня отдают в бордель.
