Ничего золотистого в нем не осталось, а на месте призрака теперь оказался человек. И он выглядел так, как и должен был выглядеть в истинном зрении человек: сквозь полупрозрачный силуэт виднелись плотно спрессованные кишки, красноватое сердце судорожно пульсировало, гоняя кровь, вокруг головы имелась бледная дымка ауры...
Я торопливо вернулся к привычному зрению.
Передо мной в напряженной позе, выставив в мою сторону немаленький обоюдоострый кинжал, стоял невысокий, смуглый человек. Черные маленькие глазки смотрели на меня с ненавистью. Скуластое лицо, редкая бородка, жилистая фигура...Темные облегающие штаны, такая же облегающая рубаха, короткие сапоги из тонкой кожи, на голове что-то вроде чалмы... Помотавшись по свету в течении девяти лет я сталкивался с такими как он. Воин из халифата Дээз-Ор, расположенного к югу от Алисонской империи. Одно то, что халифат не только не пал в борьбе с империей, (хотя на границе между ними отсутствуют естественные преграды в виде гор, с чем, например, повезло Рангуну) а еще и умудряется совершать успешные набеги, покусывая имперские города и села, говорит о многом. Отличные всадники, великолепные лучники, хорошие мечники и с кинжалами они управляются неплохо. Этот гад умудрился воткнуть в меня свой кинжал уже два раза и если бы не моя защита я был бы уже трупом. Вот только что он делает здесь в Рангуне, в замке де Бофор в тысячах миль от халифата? Всё это пронеслось у меня в голове за пару секунд, а вот коротышке размышления были чужды. Не обратив внимания на то, что теперь он стал видимым, человечек метнулся вперед, как-то хитро изогнулся, уклонился от меча и полоснул меня кинжалом по левой руке.
В ближнем бою длинным мечом мерзавца было не зарубить, а отскочить мне особо было некуда: я почти упирался спиной стену. Коротышка видимо на это и рассчитывал, собираясь полоснуть меня еще раз своим кинжалом. Вот только я не собирался стоять и изображать здесь чучело для битья. С нешуточной злостью, утяжелив магией ногу, я так энергично пнул халифатовца в живот, что тот пушинкой отлетел к противоположной стене, врезавшись в висевшую на стене голову огромной зубастой рептилии, чем-то смахивающей на доисторического крокодила и вместе с ней приземлился на пол. В два скачка я прискакал к месту падения и рубанул с оттяжкой рассчитывая покончить с этим вертким типом. Но тот успел очень шустро откатиться в сторону. Правда он немного не рассчитал и врезался в книжный шкаф. Шкаф от удара содрогнулся, затрещал, зазвенело разбитое стекло, посыпались на пол книги вперемешку с битым стеклом. Коротышка на мгновенье замер, очумело мотая ушибленной о шкаф головой. Вот только мне не удалось воспользоваться его замешательством. Мой меч, выбив изрядное количество клыков, застрял в крокодильем черепе, толщиной вполне сравнимой с броней танка Т-34. Пока я пытался выдрать защемленный меч, коротышка принял вертикальное положение, но нападать с кинжалом не стал, а метнул в меня сорванный со своего пояса невзрачный серый мешочек.
И снова подсознание, она же интуиция выручила меня. Я оставил в покое намертво заклиненный в башке рептилии меч и распластался на полу. Мешочек пролетел в миллиметрах надо мной и врезался в стол, за которым так любил сидеть и старый герцог Анри, и я в свою бытность герцогом, и Марианна, теперешняя владелица замка и всего герцогства. Из мешочка вылетело зеленоватое облако. Массивный стол из твердого черного дерева превратился в труху практически мгновенно и тут же осыпался немаленькой кучкой праха на пол.
Дольше терпеть выходки этого типа было нельзя. Еще немного и от любимого кабинета Марианны останутся только голые стены, что, несомненно, мне же и будет поставлено в вину.
Пока мерзавец созерцал последствия своей выходки, я просто прыгнул на него. Плевать мне было на его кинжал и всё то, что там у него еще было.
Несмотря на неожиданность моего прыжка, коротышка успел таки ткнуть меня кинжалом в горло, но это был его последний успех. Сбив его с ног, я навалился на извивающееся подо мной тело и замолотил усиленными магией кулаками. Каждый удар сокрушал его ребра, с треском проваливаясь внутрь и хлюпаньем возвращаясь для нового удара. Несмотря на всю его живучесть, когда очередной удар вдребезги разнес сердце, коротышка, наконец, перестал извиваться и замер.
Я поднялся на ноги и отключил защиту. Руки, ноги и тело бывшее до того приятного золотистого цвета снова приобрели привычный смугловатый оттенок.
Разом нахлынула такая усталость, словно я весь день таскал камни на своем горбу. На дрожащих, подгибающихся от усталости ногах я добрел до ближайшего кресла стоявшего ранее около стола, ныне пошедшего прахом и рухнул в него. Рассчитанное на габаритную Марианну кресло легко выдержало мое падение, даже не скрипнув. Вытянув ноги, я наслаждался покоем, разглядывая многочисленные порезы и пятна крови на рубашке и штанах и жалея, что до призывно сверкавшего бара следовало подняться и пройти не менее пяти шагов. А я сейчас не только шаг не мог сделать. Мне даже подумать о том, что нужно вылезать из кресла было жутко.
Сам я свой организм уговорить подняться был не в состоянии. Но как вскоре выяснилось, в моем организме имелись скрытые резервы и немаленькие. Вот только проявиться они смогли исключительно при наличии внешнего воздействия. Обнаружилось это просто. Дверь распахнулась и в кабинет вошли три женщины. Все трое были мне хорошо знакомы. И я даже услышал окончание фразы Сабрины превозносившей до небес мои скрытые доселе достоинства.
- ...скромный, исполнительный, заботливый! Ты просто не представляешь Марианна, насколько Марк стал другим челове...
Очутившись в кабинете, Сабрина резко замолчала. Что впрочем, было совсем не удивительно. Поскольку разозлившись на мерзавца тыкавшего в меня острым кинжалом я слегка потерял чувство меры и, проломив ему грудную клетку, одним ударом не ограничился. В результате руки у меня были даже не по локоть в крови, а по плечи. И на грудь изрядно набрызгало. И на лице запеклась кровавая маска... Видок был еще тот. Понятно было шоковое состояние девушек: только-только они оставили в самом безопасном месте замка своего мужа-раба, как тот успел вляпаться во что-то нехорошее.
Марианну же шокировало совсем другое. Я, вытянув ноги, нагло развалился в ее любимом кресле, а при ее появлении даже кивнуть не соизволил! Не заметил?! Впрочем, шок у Марианны быстро прошел. Глаза сузились, а ошейник многозначительно сократился в размерах, сдавив мою шею. Дышать было еще можно, но с трудом и намек был более чем ясен. Моя усталость прошла мигом. Я этаким колибри легко выпорхнул из кресла и торопливо согнулся в глубоком поклоне. Моя поза и моя подвижность ясно свидетельствовала о том, что я жив, здоров и помирать пока не собираюсь. Шок от увиденного у Сабрины и Лили сразу прошел, но взамен возникло непереносимо-острое любопытство: что же тут случилось?
