А вот Денис, при виде Адели, никакой радости не испытал, а вовсе даже наоборот испытал определенное смущение. Вот только не надо сразу возводить на него напраслину – как мы знаем, с сексуальной ориентацией у него все было в порядке. Причина отсутствия радости заключалась в том, что все огромные достоинства Адели: красоту, ум и веселый нрав перечеркивал один, но колоссальный, недостаток – она, в отличие от остальной группы поддержки, не развлекалась с Северными Лордами, а искренне и глубоко полюбила одного из них. Кстати говоря, из отношения к ней Дениса следует, что поговорка: «все бабы дуры, а все мужики сволочи», не совсем верна. Хотя… насчет баб с уверенностью утверждать нельзя – это вопрос темный и исследованию не подлежит.
Денис ощущал себя бедным студентом, который по дороге в общежитие поделился купленной на предпоследние деньги шавермой (или шаурмой – хрен знает, как правильно, пусть каждый выберет вариант по душе) с приблудившейся собачкой. И теперь это кудлатое недоразумение следовало за ним, не отставая ни на шаг, преданно заглядывая в глаза. Ну, и что прикажете с ней делать? – в общежитие взять, так комендантша и так грозилась выгнать за то, что привел двух одногруппниц и оставил до утра для подготовки к зачету по «Камасутре», да и денег на жизнь в обрез – только чтобы с голоду не умереть, да проездной купить. Так что, как ни крути, а Боливар не вынесет двоих. И что остается? Прогнать? А как? Замахнуться, закричать, пнуть наконец? – совесть и врожденная интеллигентность не позволяет. Вот и думай, что делать. Короче говоря, готового рецепта у него не было и что предпринять в такой ситуации Денис не знал.
Конечно, будь ситуация иной, был бы Денис привязан к одному миру, как все нормальные люди, то и говорить не о чем – не ответить на любовь такой девушки мог бы только Железный Дровосек, Страшила, или же какой-нибудь Буратино, да и то потому, что не были они мужчинами из плоти и крови, а были сказочными персонажами, сделанными не пойми из чего. Но, Денис был ходоком и яд профессии уже глубоко проник в его душу.
«Синдром пассажира» во всей красе – человек может улыбнуться красивой девчонке на перроне забытого Богом полустанка, помахать ей, послать воздушный поцелуй, но он ясно отдает себе отчет, что больше эту девочку никогда не увидит, а если увидит через много лет и станций, когда будет снова проезжать этот полустанок, то это будет уже не она – в одну реку дважды не войдешь. Разумеется, есть романтики, страдающие сыпью и разжижением мозжечка, которые в подобной ситуации могут без памяти влюбиться и пронести светлый образ прекрасной незнакомки в своей душе до конца дней, некоторые даже могут выскочить из вагона без вещей, документов и денег, но Денис был для этого слишком рационален.
– Привет! – широко улыбнулся Денис, вскакивая с резвостью человека уязвленного в седалище лопнувшей матрасной пружиной. Он совсем уже было собрался применить стандартный идентификатор «малыш», но вовремя сдержался – девчонка и так явно чем-то расстроена, надо по возможности сделать приятное, тем более, что он хорошо помнил, как ее зовут. – Привет, Адель! – И пытаясь улыбаться еще более жизнерадостно, хотя это уже выходило за пределы физиологических возможностей, зачастил: – Как же я рад тебя видеть! – Вихрем подлетел, подвинул кресло. – Присаживайся! Сейчас закажем что-нибудь вкусное!
Усадив Адель, Денис оглянулся на кучкующихся официанток, чем вызвал немедленную реакцию – та из них, которая обслуживала его столик, опрометью бросилась принимать заказ, но девушка на нее даже не взглянула. Видя такое дело, Денис состроил виноватую мину и понятливая официантка, а они все отличные психологи, испарилась так же быстро, как и появилась.
– Мы уезжаем, – бесцветным голосом выговорила Адель. Ее голубые глазищи от непролившихся слез казались больше, чем обычно, отчего девушка выглядела еще более красивой. Красивой и несчастной.
«Началось…» – тоскливо подумал Денис.
«А что делать? Терпи, – посочувствовал ему внутренний голос. – Наверняка больше не увидитесь, так что нужно постараться!»
«Да я понимаю…»
– Я пообещала маме и папе, что уеду с ними и они отпустили меня до вечера.
… это правильно!..
… родителей обманывать нехорошо!..
… пообещала – надо ехать!..
– Ничего страшного! – жизнерадостно улыбнулся Денис. – Мы с Атосом тоже уезжаем в самое ближайшее время. Дела, – он убрал улыбку и сдвинутыми бровями попытался показать всю важность предстоящих дел, после чего вернул жизнерадостность на лицо. По этой части он мог бы смело соперничать с тетенькой из рекламы растворимого валика для туалетной бумаги. – Так что через пару-тройку десятидневок вернемся и снова встретимся!
– Мы больше не увидимся. Я знаю, – все тем же бесцветным голосом выговорила Адель.
… ну все… я тебя никогда не увижу…
… я тебя никогда не забуду…
… Юнона и Авось… с Кончитой…
… блиииин!.. ну зачем так все усложнять!?!..
… так все было хорошо!..
… радуйся жизни, и все!..
… ан, нет! – надо трагедию устроить, блин!..
– Почему!? – Денис попытался изобразить жизнерадостность и удивление одновременно, но судя по всему это у него получилось не очень.
– Ты сам знаешь, что я говорю правду, – бесцветным голосом произнесла Адель, поднимаясь из-за стола. – Пойдем. Я хочу попрощаться.
Назвать Адель ледышкой было бы в корне неправильно, но жила в ней обычно какая-то, скажем так – сдержанность. Думается, что так же вели себя в постели воспитанницы «Смольного». Не того, который штаб и колыбель Великой Октябрьской Социалистической Революции, а «Смольного института благородных девиц», у которых природный темперамент вступал в конфликт с нормами поведения приличных девушек из высшего общества, вбитых в них на уровне категорического императива. Сегодня от этой сдержанности не осталось и следа. Видимо, Адель решила напоследок взять от жизни все.
В течении четырех часов непрерывно, с маленькими остановками типа пит-стопов в «Формуле-1», Адель и Денис занимались любовью. Про Адель это можно было сказать наверняка – она именно что занималась любовью, а вот с Денисом это было сложнее – он, скорее всего, занимался сексом. Как говорится, из песни слова не выкинешь, но, с другой стороны, и не вставишь. Как бы ни хотелось ошибиться, но было очень похоже на то, что при раздаче талантов именно этот – дар любви, Денису не достался, или же он успешно его в себе задушил. Это только кажется, что любить может каждый человек. Отнюдь! Это такой же подарок Создателя, как музыкальный слух, или умение шевелить ушами.
