Каждый воин отряда, будь то деревенский мужик, маг или наёмник уже знал о грядущей опасности. Каждый из них ждал появления врага. И всё же, враг появился внезапно.
Послышался шаг, затерявшийся в порыве магического ветра. В мгновение ока невидимые тени сгустились, приобрели форму и суть. Тишину сменил лязг стали о сталь. Тёмные лезвия зазубренных кинжалов проникали в сочленения доспехов, резали мышцы и сухожилия на открытых участках тел, лишая возможности обороняться, ослабляя сжатый строй.
Воздух наполнился агонией криков, яростным рёвом и безмолвием нападавших, ибо за них говорили клинки. Это не было полноценное наступление. Лишь точечные удары со стороны флангов. Как и следовало ожидать, нападавшие избегали встречи с наиболее грозным врагом, атакуя самые уязвимые области, тем самым размягчая строй и сея неразбериху среди защитников. Ошеломлённые воины пытались контратаковать, но эльфы тут же отступали, предпочитая не ввязываться в прямой размен.
Природная ловкость позволяла им нивелировать силовое преимущество людей, а магия теней вновь скрывала тела в объятьях ночи. Казалось, что само появление врага — не более чем обман зрения. И в том была своя правда.
— Ургаш вас дери! — послышался рык Соболя. — Трусы! Деритесь!
— Нас щупают! — оскалился Карен. — Булава, замкнуть «черепаху»! Ждём!
Лиара спрятала мифриловый амулет в недрах своего одеяния. В трясущихся руках девушки был сжат «Фаилриз». Она сжимала его так, будто голубая сталь клинка была залогом победы в текущем противостоянии. Фиолетовое лицо исказил страх. Рядом сражались воины, проливалась кровь. По соседству вспыхнули «Светлячки», сияние коих осталось незамеченным для молодой эльфийки. Звуки битвы гремели вокруг, как и голоса раненых людей.
Девушка хотела закричать, хотела позвать на помощь. Но кто мог откликнуться на её зов? Силанна? Асха? Эльрат? Нет. Она была столь незначительна для взора драконов. А те, кто хотел помочь уже находились рядом, скрывая её за своими спинами.
«Опять кровь. Опять эти про́клятые зазубренные клинки. Неужели, всё это, чтобы настигнуть меня? Неужели, вы следовали за мной весь этот путь? И всё ради него? Ради «Талмона»? Хотите его получить?! Попробуйте!»
Лиара понимала, что станет брешью в строю, понимала, что не сможет сражаться на равных с закалёнными в битвах бойцами, но внезапная вспышка гнева поборола в её сознании страх и подавила здравомыслие. В отчаянном порыве, девушка попыталась втиснуться в строй. Теперь она хотела взглянуть своим страхам в глаза, встретиться лицом к лицу с тем, кто был ответственен за гибель её дома. Лиара ринулась вперёд, но вместо огня боя, ощутила лишь холодную хватку, сжавшую её плечо.
— Лиара, стой! — воскликнул Шеймус.
— Хал-ан, я должна помочь им!
— Не глупи!
— Но…
— Никаких, но, дитя! Ты не воин! Помоги раненым, а мы…
Голос волшебника затерялся среди оглушающего треска и рёва боевого молота.
Как и его соратники, минотавр явился из тени, будучи сокрытым магией Малассы. Он ворвался в людской строй подобно живому тарану. Карен заметил великана в последний момент, за секунду до того, как боёк молота превратила в щепки его щит и кости предплечья. Вспышка боли овладела сознанием капитана. Уже падая на землю, он ощутил, как неестественно вывернулось плечо и как тяжёлое копыто вдавило грудь в почву. Кожа кирасы промялась, рёбра издали треск. Карен взревел в порыве боли и ярости, но его крик оказался беззвучен. Бычья морда искривилась в гневном довольном оскале.
Наёмники тут же устремились на помощь, сосредоточив все силы на спасении своего командира. Молот в руках восьми футового монстра продолжал крошить строй, калеча воинов отряда. Рёв и треск, треск и вой. Зверочеловек был вынужден отступить лишь в тот момент, когда пламя, созданное Муфосом, опалило его торс и бычью морду.
Минотавр взревел и попятился назад, параллельно отбиваясь от постоянных выпадов со стороны людей. Короткий клинок в руках Марка распорол его предплечье и кисть, а острие пики вонзилось в торс, пробив массивные грудные мышцы. Минотавр не оставался в долгу, но принимал всё больше ущерба.
Ощутив действенность своих атак, воины с отчаянным рвением потянулись за грозным врагом, но слишком поздно поняли, что потеряли строй и разделились на отдельные группы.
Заполучив желаемое пространство, эльфийские ассасины перешли к решительному наступлению. Теперь они с завидной лёгкостью находили уязвимые спины людей, всё чаще нанося смертельные удары. Засевшие в тылу маги, были лишены необходимого времени на ритуалы и концентрацию, а защищавший их строй стал целью постоянных стремительных атак со стороны неприятеля. Действия эльфов нивелировали козыри врага и установили правила сражения.
Более не было ни должной магической поддержки, ни команд со стороны капитана. Позиционная борьба столь любимая имперскими командирами и строевой размен превратилась в динамичнкую рубку. Люди стремились навязать открытый бой, но вновь и вновь попадались во вражеские ловушки. Слишком хорошая планировка, слишком хорошая реализация в скупе с эффектом внезапности. Уже в первые минуты боя отряд потерял четверть своего числа в виде убитых и раненых, в то время как потери эльфов исчислялись единицами.
Казалось, подобная схватка была заранее обречена на провал, однако было бы большой ошибкой недооценивать стойкость людей, тем более что в их рядах нашёлся тот, для кого хаос битвы являлся родной стихией.
Дух Песков ничуть не удивился тому, что ассасины избегали столкновения с ним ещё с первых секунд боя. Эльфы делали ложные выпады и вновь терялись в тенях, удерживаясь на почтительной дистанции. Единственный безумец, что пересёк эту черту и попытался донести до Крога удар, был разрублен надвое, даже не явившись из тени.
Тра’вага помнил прошлую встречу и сделал из неё выводы. Он прекрасно видел план эльфов разделить строй на части, но всё же осознанно шёл вперёд. Казалось, очередная вспышка ярости овладела сознанием Крога, толкая его на безрассудные поступки. Однако Дух Песков твёрдо знал своё дело. Он понимал, что не сможет полноценно реализовать собственный потенциал, оставаясь в защите и то, что враг сам не придёт в его руки.
Смещение, шаг, блок — сталь теней, скользнувшая по защитной пластине руки, рёв «Кроворуба» — ужас осознания в сияющих эльфийских глазах. Смещение, взмах! Остановился в последнюю секунду, едва не разрубив деревенского юнца. Орочий взгляд метался по полю боя, выискивая следующую цель. Позади, послышался треск разрушенного строя и нечеловеческий рёв.
Теперь Крог видел противника, видел, как молот минотавра проносился по строю людей, и как огромное копыто вдавило Карена в почву. Потеряв командира, строй утратил и целостность. Орк перехватил меч, стремясь уравнять шансы на рубеже столкновения, но в последний момент сместился в сторону, избежав взмаха секиры, сжатой в могучих трёхпалых руках.
— Орк! — послышался рык из пасти второго минотавра на грубом всеобщем языке. — Я сделаю то, чего не смог Тарум!
Не говоря ни слова, Крог сделал шаг навстречу новому вызову.
Пусть это не был тот чёрный гигант из башни Шеймуса, каждый из воинов минотавров являлся по-настоящему грозным оппонентом. Их звериная сила, беспримерная храбрость, а так же навыки и дисциплина возводили этих воителей на одну ступень с элитой орочьих войск.
Следуя излюбленной тактике, минотавр рассчитывал нанести упреждающий удар, дабы наказать злобного орка за поспешный выпад. Лишь в последний момент он осознал, сколь стремителен был его противник и сколь быстр клинок в его руках. Подобную атаку нельзя было опередить или предотвратить. Можно было лишь найти в себе силы, дабы выдержать сей страшный удар.
Раздался глухой звон и скрежет стали. Минотавр справился. Не без труда, но окованная рукоять секиры удержала «Кроворуб». Да, в вопросах физической силы минотавр ничуть не уступал матёрому воину, но не в скорости и уж тем более не в мастерстве. Слишком высока была пропасть их боевых знаний и опыта.
