- Как моя идти внутрь? - поинтересовался Димка у товарища Кузнеца, сиречь, Жозефа, с которым они вместе сидели в трактире. Просто один из ближайших кабаков оказался штабом революционного восстания.
Вопрос был вполне актуален. Ворота гвардейцы сумели заклепать так, что отряд кузнецов, в начале пытавшийся их открыть, только даром потратил время. А после того, как толпа ломанулась на штурм, кузнецы и вовсе отказываются подходить к воротам. Из первого отряда не выжил никто. Одного самого невезучего кузнеца действительно продавило через решетку... Да и не подойдешь сейчас к воротам: гвардейцы подтащили пару пушек и грозятся стрелять сквозь решетку, если кто приблизится слишком близко.
Димка думал насчет калитки или какого иного непарадного входа, но гвардейцы в ожидании толпы, как оказалось, не скучали и все калитки, дверцы и прочее, ведущее во дворец, оказались надежно замурованными.
- Внутрь пойдешь потайным ходом, - усмехнулся Жозеф, - короли готовили его для того, чтобы сбежать в случае опасности, а мы воспользуемся им, чтобы не дать ему сбежать...
- Его быть пустая?
- Проверили. Не заложены. Конечно, ни одна лиса свой отнорок не закопает...
- Откуда ваша знать где есть тропа?
Действительно, откуда? Такие вещи не должны знать все антиквары города и окрестностей.
- Откуда? - усмехнулся Жозеф. После начала восстания, вернее, после его присоединения к восстанию, Жозеф стал каким-то чересчур веселым, - Все короли думают, что если что-то объявить секретным, то никто этого не узнает. Сам подумай, кто-то ведь эти ходы рыл, кто-то их обкладывал камнем, кто-то приводил их в порядок... Так люди и узнали.
Понятно...
С десяток революционных гвардейцев ("солдат и матросов") привели Димку в подвал одного из домов, окружавших дворец, к неприметной двери в самом дальнем и пыльном углу. Жозеф протянул пачку бумаг в плотном пакете. Даже с печатью, успели сделать. Правда, что это за осьминог на ней изображен Димка не смог бы понять.
- Туда, - кивнул Жозеф на дверцу.
- Моя туда не поместиться, - в этот кошачий лаз не пролез бы даже более-менее крупный гном, не говоря уж о габаритном яггае.
Жозеф озадаченно смерил взглядом Димку, дверцу, Димку... Повернулся к гоблину с ружьем...
- Ход высокий, - покачал тот головой, - Мне дед рассказывал. Это только дверь маленькая.
Димка с сомнением потянул дверное кольцо... Еще раз потянул... Дернул... Дернул изо всех сил... Осмотрел оторвавшееся кольцо, поглядел на "зеленогвардейцев":
- Заперто, - развел руками гоблин, - Ломать нужно.
Димка уселся в углу, пока гвардейцы, составив ружья у стены, не выломали дверь. С кувалдами и ломами они обращались увереннее, чем с оружием.
Димка заглянул в темный туннель тайного хода. Темно.
- Ну, - хлопнул его по спине Жозеф.
С улицы донесли приглушенные выстрелы и крики.
- Подожди, - Жозеф выскочил наружу, гвардейцы за ним. Димка постоял, пожал плечами и тоже вышел. Вдруг, что-то изменилось и лезть в затянутый паутиной ход будет не нужно.
У дворцовых ворот на некотором отдалении бесновалась толпа. С помоста гремел товарищ Речник.
Как оказалось, часть особо рьяных революционеров решила, что подчиняться каким-то гвардейцам ниже их достоинства и двинула к воротам. На то, что товарищ Речник запретил туда соваться, активисты дружно положили. Конец был предсказуем: гвардейцы объявили, что будут стрелять вовсе не для того, чтобы просто попугать. Два слаженных залпа и мартиролог революции пополнился двумя десятками слишком умных. Сейчас товарищ Речник говорил, что смерть товарищей будет не напрасной, что они обязательно отомстят, но потом. А сейчас нужно слушать, что говорит он. Примерно так можно передать его вдохновенную речь.
Жозеф, серый как асфальт повернулся к Димке и гвардейцам, выматерил их булькающими островными ругательствами и загнал обратно. Димке вручили факел и затолкали внутрь. Хоть и с трудом. Он прошел несколько шагов, но тут оказалось, что Димка забыл бумаги снаружи. Он вернулся и попросил их отдать, иначе его подземный поход теряет смысл. Димку хором обозвали "тупым дикарем", однако оказалось, что бумаги Димка не только забыл, но еще и потерял.
Революционеры матерясь как сапожники - коими вероятно и были - обыскали весь подвал, пока не нашли бумаги в руках у Жозефа, который просто не успел их отдать.
Важная секретная миссия превратилась в клоунаду.
Димке отдали бумаги, затолкали в туннель и сказали, что если он опять вернется, то они его пристрелят.
Димка прошел почти с десяток шагов, размышляя, можно ли пристрелить яггая и как его будут казнить, если официально введут казнь только через расстрел.
Тут погас факел.
Димка постоял в темноте, даже яггайское ночное зрение помогало не очень, вздохнул...
Когда из темного отверстия туннеля высунулась облепленная паутиной голова яггая, вздрогнули все.
- Моя нет огонь, там темно, куда идти не видеть, - жалобно сказал Димка.
Жозеф прошипел нечто, к счастью неразборчивое, и вручил Димке зажигалку.
На этом происшествия отправления закончились.
Димка шел по туннелю, размахивая факелом, чтобы проклятая паутина не превращала его в призрак старого короля. Ход был на удивление сухим и высоким, хотя немного узковатым. Вот и дверь...
Димка повернул большой рычаг. Дверь скрипнула, очень тихо для двери, которую не открывали сто лет.
Димка осторожно высунул голову наружу...
В затылок уперлось холодное дуло.
- Это кто у нас здесь?
- Моя искать...
Черт дери этого Владимира Мартовича!!! Даже сказать кого Димка ищет не получалось!!!
- Яггай?! - раздался смутно знакомый голос.
Димка повернулся.
Потайной ход выходил, вернее, начинался в некой нише посреди темного коридора, то ли служебные помещения, то ли что, непонятно. Судя по всему, тот, кто организовывал оборону дворца, замуровывать самому себе пути к отступлению не стал, но и наивно думать, что через эти пути не проникнут враги, не стал тоже. В засаде около потайного хода сидело несколько гвардейцев. С ружьями и, самое неприятное, с несколькими гранатами наизготовку.
- Яггай? - гвардеец в бело-золотом мундире и черным шаром в руках выглядел немного забавно, но смеяться не хотелось - Ты что здесь делаешь?
- Моя искать моя вождь, - Димка вздохнул, чувствуя, что его не поймут.
- Вождь?? - гвардеец даже оглянулся, видимо ожидая увидеть неподалеку типичного яггайского вождя, - Тьфу, ты господина Шарля ищещь?
