тихо начал выходить из себя Лекс. — В таком случае, ты можешь попросить кого-нибудь другого, — Сион выразительно провел рукой, указывая на пустыню. — Я не обижусь.
Граф закинул голову, зажмурился, сделал несколько глубоких вздоха, успокаиваясь, и через минуту тихо сказал:
— Прости, я веду себя глупо. Что надо делать?
Лекс кивнул, принимая извинения, и так же спокойно заговорил:
— Тебе — почти ничего. Но ты должен знать, что буду делать я. Для того, чтобы восстановить артерию, нужно сначала ее поймать. Придется сделать надрез, — Рион шумно сглотнул. — Не слишком глубокий, отсюда до этого места, — Лекс провел воображаемую линию над бедром графа. — Это самое простое.
— О-о, — слабо простонал раненый.
— Да. Затем мне нужно будет зафиксировать артерию и смазать этим лекарством, — алхимик показал колбу, на дне которой плескалась белая, вязкая жидкость. — Проблема в том, что эликсира осталось очень мало, его вообще сложно делать, потому как ринитовые соли и диадон… В общем, не важно. Короче, у меня будет две-три попытки, артерия должна быть в зафиксированном состоянии пару минут, не в коем случае не дергайся. Дальше, если все получится, останутся сущие пустяки. Понятно?
Рион, который все это время зачарованно смотрел на Лекса, даже не пытаясь скрыть ужас на лице, медленно кивнул.
— Лекс, слушай, — неуверенно заговорил он. — А будет очень больно?
— Я буду резать тебе ногу, а потом ковыряться в ране. Разумеется, это больно, — раздраженно ответил алхимик, раскладывая свои приборы.
— Ага, — обреченно прошептал Рион, облизывая пересохшие губы.
Лекс на секунду оторвался от своих приготовлений, посмотрел на графа и спокойно сказал:
— Не переживай, у нас ведь есть анестезия.
— О! — оживился Рион и протянул руку.
— Что? — не понял Лекс.
— Ну, анестезия?..
— Так вот она, у тебя, — алхимик кивнул на флягу с ромом.
Граф в недоумении посмотрел на емкость, потом на Лекса и весело рассмеялся:
— Ха-ха-ха. Да уж, если выживем, будет, что рассказать…
Алхимик закончил приготовления: достал необходимые зелья, различные инструмента (пинцет, скальпель, что-то похожее на ножницы, даже игла с нитью была!), нарезал из частей одежды ткани для тампонов. Прочистил ромом скальпель, передал флягу Риону и бодро спросил:
— Готов?
Граф сделал глубокий глоток из фляги, несколько раз быстро выдохнул и так же бодро ответил:
— Нет.
Скальпель принялся за дело.
— А-а-а-а!!! Мммм! Вот дъявол! — Рион поспешно еще раз приложился к фляге.
Лекс возился минут сорок, самое сложное, как он и говорил, было зафиксировать артерию. Крови было слишком много, тряпочные тампоны не справлялись, к тому же Рион постоянно дергался от боли. Наконец, алхимику удалось зажать рану и нанести жидкость, но неаккуратное движение графа порвало только начавшую формироваться пленочку. Пришлось начинать сначала. Но Лекс не выказывал нетерпения или раздражения, действовал сосредоточенно и методично. Это немного придало уверенности самому Риону, он чуть-чуть успокоился и со второго раза у них все получилось. Дальше, Лекс, как мог прочистил рану и принялся зашивать ее. Тоже больно, но по сравнению с тем, что пришлось пережить графу ранее — сущий пустяк.
Алхимик закончил, протер лоб и требовательно протянул руку, Рион понял — вложил в ладонь флягу. Лекс глотнул и плеснул немного на рану. Граф взревел:
— Твою мать!!! Лекс?!
— Надо обеззаразить, — лаконично ответил алхимик, возвращая флягу.
После Сион, наложил повязку (в его волшебном рюкзаке оказался даже чистый бинт), перебрался на другую сторону от костра и устало откинулся на камень.
— Чертова война, — через пару минут страдальчески заговорил Рион. — Не война — цирк, бойня. Думал, что смогу здесь что-нибудь сделать, стать героем, — он невесело усмехнулся, язык его стал заметно заплетаться. — Отец уже стар, скоро я займу его место, стану герцогом Баруды, и советники посчитали, что заслуги на войне придадут мне веса в глазах подданных… А ты? Тоже хотел стать героем?
— Мм, — неопределённо промычал Лекс, не открывая глаза.
— А знаешь что?! — вдруг повысил голос граф. — Ты ведь мне жизнь спас! Если вернемся — проси, что хочешь! Все сделаю, ну если в моих силах, разумеется. Деньги, связи… — Рион крепко задумался. — Дочерей, к сожалению, нет, ну, на сколько мне известно, ик, женить не смогу, не породнимся… Погоди! У меня племянница есть! Эмилия… Чудная девушка, ик. Так постой, — принялся спорить сам с собой граф, — ей всего четырнадцать! Нет, дружище, я все понимаю, ик, мой долг отплатить и все такое… Но она слишком юна! Ты слышишь?!
— Проклятье! — не выдержал Лекс. — Дурак что ли? Чего ты пристал со своей женитьбой?! Хватит пить и давай спи. Ты потерял много крови, надо восстановить силы, завтра — трудный день.
— Да-да, — пьяно пробубнил Рион, немного повозился и тут же захрапел.
Лекс тяжело вздохнул, стараясь не думать о том, что их ждет завтра и тоже через минуту заснул.
Разбудил его тихий, шелестящий звук. Лекс чуть приоткрыл глаза. К нему медленно приближался трибис — крупная, четырехкрылая птица, чье тело было покрыто мелкой чешуей. Пустынный падальщик. Алхимик незаметно скользнул рукой к кинжалу и затаился. Птица покрутила головой и прискакала поближе. Замерла. Что-то порыла в земле и сделала еще несколько прыжков. Лекс перехватил рукоять кинжала. Ближе. Еще ближе. Юноша напрягся…
— Кх-кх-кхе! — раскашлялся Рион. — Чтоб тебя! Как же пить хочется.
Птица встрепенулась, отбежала подальше, а затем и вовсе улетела. Лекс тяжело вздохнул, встал, разминая затекшую шею, и пошел осмотреть раненого.
— Как самочувствие?
— Лучше бы я вчера умер, — простонал Рион. — Башка раскалывается и дикий сушняк.
— Сам виноват, не надо было столько пить, — Лекс кивнул на флягу и присел осмотреть повязку.
— Да, ты прав, — согласился граф, отпивая из бурдюка. — Какие планы?
— Пойдем на северо-запад. По моим расчетам, до Альдира километров пятьдесят. По пустыне — тридцать.
— Немного, — со знанием дела прокомментировал Рион.
Лекс грустно посмотрел на графа и задумчиво сказал:
— Для пустыни — много. Тем более, без запасов воды. Двигаться будем утром, вечером и ночью. Днем нужно постараться найти укрытие от солнца, но тут уж, как повезет. В пути попробую отыскать источники воды, — Лекс указал на свои глаза, явно намекая на зрение алхимика. — Это сейчас самое главное.
— А ты молодец, — усмехнулся граф, — как будто всю жизнь в диких условиях выживал.
— Приходилось, — думая о чем-то своем, ответил алхимик.
— Что, и в пустыне?
— Нет, в пустыне — впервые. Накрой чем-нибудь голову и пойдем.
Дела у солдат-путешественников с самого начала шли не очень хорошо. В первый день преодолели вдвое меньше намеченного. Укрытия найти не удалось и пришлось пережидать день под палящим солнцем, накрывшись одеждой, а ночью мерзнуть на, быстро отдающем тепло, песке, так как костер было
