Сеул это понимал. И Юронус это понимал. И оба понимали, что все это понимают. Так что весь этот утренний разговор был не более чем ритуальным фарсом.
— Господин Юронус, за одну ночь физически невозможно окончить розыск. Район сложный, а наши возможности невелики.
«В Столице меж стен вообще беременного дракона можно спрятать, и месяц искать. Да и людей у нас мало, потому что вся управа дружно не вышла на работу — кто-то вдруг заболел, кто-то вообще пропал. Никто в здравом уме не желает замарываться в это дело».
— Сеул, я прекрасно это понимаю, я не требую чтобы вы сейчас убийцу из шляпы вытащили. Но раз уж на ваше дежурство выпало это прискорбное дело, то во дворец Леса придётся идти вам, и там докладывать нашим… нашим союзникам обо всех обстоятельствах этого неприятного дела. Вас там уже с нетерпением ждут.
«Не повезло тебе старина Сеул — зря ты в эту ночь дежурить вышел. Теперь тащи свою задницу в зайчатник, и там с ней будут делать плохое, так как тебя выбрали крайним».
— Господин Юронус, а не проще ли повременить с этим до вечера? Кто знает, может убийца отыщется… время-то ещё есть — по Договору мы должны выдать виновников до заката.
«Блин! Да у нас последний шанс остался выкрутиться — найти убийцу до темноты. Если нам повезёт, все проблемы решатся сами собой. Не лишай нас этого шанса!»
— Сеул, мы не можем терять время. Во дворце Леса ждут ваш доклад… очень ждут, так же, как ждали в Неринге. Не стоит испытывать терпение наших… союзников.
«Хрен тебе без соли, а не вечер. Пару лет назад, в Неринге городской префект так же затянул время до вечера, надеясь найди тех идиотов, что прирезали зайца. Найти их ему не удалось. Зайцы тогда обиделись и прикончили половину управы с префектом во главе, да и стражу не пожалели. И по букве Договора они были в своём праве. Так что вали-ка ты бегом к ним, может удастся отделаться малой кровью».
— Ну что же… господин Юронус. Надеюсь, мне удастся утихомирить гнев… наших союзников… Хотя, думаю, вряд ли… слишком он велик, чтобы хватило одного лишь меня… Дербитто не в счёт…
«Старый хрыч, если ты думаешь, что зайцам хватит пары шкур, то ошибаешься. Обдерут всех, оптом обдерут, и, скорее всего, тебя тоже».
— А вы постарайтесь. Надеюсь на вашу дипломатичность, и жду вас с нетерпением — надо будет решать, что теперь делать дальше. Идите же.
«Сеул, хоть слона через ухо роди, но избавь нас от этой проблемы. Я мечтаю, что ты вернёшься живым — если уж тебя пощадят, то, значит, остальным тем более ничего не грозит. Так что вали поживее».
В коридоре, уже пред выходом, Сеул чуть не столкнулся с Пулио. Младший дознаватель, несмотря на утренний час, благоухал как винная бочка, и держался на ногах неуверенно. С такими родителями можно не то что пьяным на службу являться, а ещё и баб в допросную таскать, и музыкантов с дрессированными медведями, и вообще гадить под дверями кабинетов. И везучий же оболтус — не в его ночь выпала эта неприятность.
Толстяк, завидев Сеула, радостно осклабился:
— Ба! Сеул! Рад видеть! А то мне тут уже наплели, что твою шкуру зайцы на воротах сушат!
— Нет, Пулио, она пока при мне… дали поносить немного…
— Не понял?
— И не поймёшь…
* * *
Сеул в зайчатнике никогда не бывал. Неудивительно — ему там делать точно нечего. В гости туда не приглашают, и вообще это одно из немногих мест в городе, от которого надо держаться подальше всем поголовно. Это территория зайцев, а законы зайцев это не законы людей — в них разве разберёшься. Если тебя прирежет заяц, то ничего ему за это не будет — в своих законах и договорах с Империей они всегда найдут пункт, доказывающий, что именно так и должно было быть.
Заяц всегда прав.
Если ты думаешь, что заяц неправ, значит неправ ты.
Если ты захочешь с зайцем поспорить на эту тему, тебя прирежут за оскорбление Леса.
Если ты, не желая быть прирезанным, попытаешься убежать, тебя найдут и убьют. И ещё парочку прирежут, кого-нибудь, кто рядом пробегать будет.
Если ты вообще прирежешь зайца, то тебя не просто прирежут, тебя прикончат мучительной и страшной смертью. И это же проделают ещё с кучей народа: кто видел, как убивали зайца, кто по утрам продаёт тебе свежий хлеб, или кто вообще случайно проходил мимо.
Заяц всегда прав…
Карета остановилась возле ворот. Дербитто спокойно произнёс:
— Господин Сеул — приехали.
— Дербитто, неужели тебе не страшно? Я поражён твоим спокойствием.
— Господин Сеул. У меня есть верные люди. И они легко выведут нас из города. В провинции друзей тоже хватает — за годы ТАКОЙ работы, сами понимаете, невольно обрастаешь самыми разными связями. Думаю, у вас всё аналогично. При желании мы с вами уже через пару недель максимум сможем вообще покинуть Империю.
— Ты всерьёз мне предлагаешь бежать?
— Нет, господин Сеул, я просто показываю вам, что имей я такое желание, спас бы свою шкуру без труда. Ну, или точнее, у меня неплохие шансы её спасти. Но я это не делаю. И вы это не сделаете. Мы с вами, разумеется, оба циники, и напрочь лишены идеализма. Но оба понимаем, что наше бегство такой шлейф проблем поднимет, и стольких прикончит… не нужна ни мне ни вам такая цена. Так что зачем бояться того, на что идёшь сознательно? Мы делаем это осмыслено, взвесив всё. И вы и я всерьёз рассчитываем покинуть этот дворец своими ногами, и оба готовы приложить все силы для этого. И страху в наших расчётах не место — он лишь помеха.
— Ладно Дербитто… что ты не говори, а мне слегка страшновато…
— Ну и мне… немного… Человеческие слабости…
— Если мы выберемся оттуда, я хочу с тобой кое о чём поговорить. Мне кажется, ты подходящий человек для нас.
— Для кого?
— Надеюсь, ты об этом узнаешь. И примкнёшь к нам. Но что бы там, во дворце, не произошло, мне будет приятно, что я попал туда вместе с тобой. Ты надёжный спутник.
— То же самое я говорю и о вас. В такой кампании и зайцы не страшны.
— Тогда пошли… пообщаемся с… с союзниками…
* * *
— Стоять! Тебе сказано стоять! Ах ты урод! Чего таращишься? Ну-ка шляпу снимай — что у тебя там под ней?! Лысина?! Ах ты урод! Господин сержант, у этого канальи под шляпой лысый зад, да и толстый он как боров! Ладно, проходи давай, считай, что сегодня тебе повезло.
Другим повезло меньше — в клети привратной башни томилось уже десятка два задержанных. Армейскую стражу сегодня потеснили городские служаки, никого не пропуская без придирчивого «осмотра личности». В воротах из-за этого образовалась двусторонняя пробка, народ роптал, но ускорить процесс не получалось.
