— Так я сижу с хулиганом? — ещё мрачнее спросила девочка.
— Простите, братья по разуму. Я ждать не могу. — нетерпеливо произнёс Федюня. — А то папан мне выпишет пардон по шляпе.
И улетел парлекать по-французски.
Синяк расцветал, наливался красками, всё больше хорошел. Если его не усмирить, он будет портить жизнь целую неделю. Лёнька представил, что придётся пережить Наташе. Все будут поздравлять:
— С боевым крещеньицем, мадам! Вам попался в соседи терминатор!
Недаром он сегодня снился — сон в руку!
Лёнька срочно помчался в аптеку в поисках спасательных средств от свеженького синяка. Хорошо ещё, что родителей Платоновой дома не было!
Единственным доступным средством оказался бактерицидный пластырь.
Заплата вызывающе красовалась посередине лба.
— Что же делать?! — мучительно искала выход Наташа. — Лучше бы ты меня убил, маньяк несчастный!
Маньяк искренне переживал. Сгубил красу, мерзавец!
Выход нашёлся быстро, и Наташенькино лицо украсила длинная, ниже бровей чёлка. Она сразу стала выглядеть взрослее. Повертелась перед зеркалом и напомнила:
— Ты обещал всё объяснить классной.
Но объяснять ничего не пришлось. Едва войдя в вестибюль, Лёнька обострённым чутьём понял, что произошло ЧП: ученики всех классов шатались без второй обуви! На месте тёти Любы сидел участковый. Бежала завуч — бледная и растрёпанная. За ней следом бежала школьная врачиха — тоже растрёпанная. Зазвенел звонок на второй урок, и все нехотя начали расходиться по этажам, о чём-то взволнованно переговариваясь.
В классе тоже было неспокойно. Никто не обратил внимания на новую причёску Платоновой, и это её немного огорчило.
В центре внимания находился Бубен. Он взахлёб рассказывал какую-то новую хохму:
— И тут они ка-ак пошли чихать!
Федька заметил Косицына и воскликнул:
— Да вот спросите хоть Косу! Он там был и всё видел!
Лёнька насторожился. Что-то ему не понравился развесёлый вид приятеля. Оказывается, тот рассказывал про вчерашнее позорное событие. Как Лёньку толкнули и как он упал. И про рассыпанные учебники. И ещё как Гондурас с дружками расчихался.
Не понимая, что в этом может быть смешного, Лёнька подошёл послушать. Новости были удивительны настолько, что никто и не заметил заплаты на лбу новенькой.
Гондурас и компания в полной ж…! Чего-то не то обожрались, не то обнюхались, не то обкурились! Теперь милиция ищет в школе наркотики. Первого урока фактически не было: англичанку сразу потянули к директору — в её классе Гондурас и два его вассала.
Нехорошее предчувствие зашевелилось в душе у Косицына, а Бубен ничего не подозревал и с увлечением рассказывал, как три оболтуса чихали, сталкиваясь башками. Всё выходило у него, как сказка, и ему особенно не верили.
Едва началась география, за Косицыным пришли.
* * *
— Мальчик, — ласково начал участковый, — ты вчера встречался с Тельмагиным у школы?
— Выкладывай всю правду, Косицын! — нервно проговорила Кренделючка. — Не имеет смысла отпираться!
Участковый искоса глянул на неё и продолжил:
— Ты не можешь нам объяснить, откуда Тельмагин, Копылов и Серёгин взяли дозу. И что это за наркотик?
Откуда Косицыну знать, где Гондурас с дружками берут ширево?! Он развёл руками. Не объяснять же, в самом деле, что с него берут оброк!
— А они вот утверждают, что взяли понюшку у тебя. — так же ласково известил Лёньку участковый.
— О, кошмар! — застонала Кренделючка. — Тебе только ещё статьи недоставало, хулиган несчастный! Когда мы от тебя избавимся?!
Лёнька молча подавил в себе возмущение. От Тельмагина они не мечтают избавиться! Никто даже в пьяном бреду не придумает, что Гондурас покупал дурь у семиклассника!
— А разве анализ крови ничего не дал? — со знанием дела спросил он. Кто нынче не начитался детективов?
— Какой анализ крови… — озабоченно проговорил милиционер. — Собирайся. Будем беседовать на месте.
Лёнька молча складывал тетрадки. Все притихли и смотрели на него с испугом. Он вышел и забыл закрыть за собой дверь. Против обыкновения географичка не стала язвительно комментировать проблемы воспитания детей в неполных семьях.
Допросы несовершеннолетних должны происходить только в присутствии классного руководителя, поэтому классная седьмого «Б», Антошка, отправилась соблюдать права несовершеннолетнего Косицына.
У подъезда, куда ввели Лёньку, стояла скорая. На лестничной площадке курили небритые мужики в вытянутых трениках и шлёпанцах на босу ногу. Участковый завёл подозреваемого в какую-то квартиру.
— Это он?!! Мерзавец! — закричала толстая женщина в блестящей кофте. Вся косметика на её лице расплылась.
— Гражданочка, это просто беседа. Никаких определений пока выносить не будем. — отстранил её милиционер.
Квартира оказалась наполнена людьми. Были медики со скорой. Были ещё два мента. Ревела бабушка. Крепко тащило валерьянкой. Гондурасова маманя ещё пыталась пошуметь, но её вежливо выперли в другую комнату.
Косицын осторожно просочился в зал.
На диване сидели трое неразлучных дружков: гроза седьмых классов — Гондурас, Серый и Копыто. Тельмагин прятал голову под большим банным полотенцем с весёлыми свинюшками. Серый беспокойно поглядывал поверх диванной думки, плотно прижимая её к носу. А Копыто при виде Лёньки с рыданием воскликнул:
— Это он всё, говорю вам!
— Мальчик, что ты им дал вчера понюхать? — опять же ласково спросил участковый.
— Да ничего я им не давал! — возмутился Лёнька. — Они у меня выкинули все учебники из сумки!
— Пакетик тогда откуда?! — плаксиво отозвался Копыто. Гондурас почему-то молчал.
— Какой пакетик?! Подбираете всякую дрянь с земли! — не сдавался Лёнька. Какой может быть у него пакетик?!
— Я тебя убью. — мрачно прогнусил из-под свинюшек Гондурас. Странный же был у него голос!
— Ну-ка, сними полотенце. — внезапно потребовал врач скорой.
— Не сниму! — истерично завопил Тельмагин и угрожающе забил толстыми ногами. Тогда отняли подушку у Серого.
— Что ты можешь сказать об этом, мальчик?
У Лёни отвалилась челюсть.
Зрелище было потрясающим. Такое можно увидать разве что в ужастиках! Нижняя часть лица Серёгина вытянулась и обросла редкой серой шерстью. И не лицо это вовсе, а собачья морда! Совершенно по-собачьи кривились чёрные губы, а из-под них выглядывали большие жёлтые клыки!
— И хвост ещё. — непонятно кому сообщил медик. — Никогда не слышал о таком наркотике.
