Она уже знала, что у Трейси не было денег, и ничего не было найдено во время обыска комнаты, но по внешнему виду дома Аманда поняла, что семья не была бедной. Она отправилась на поиски мамы Трейси.
Девушка нашла ее в комнате, которую не видела раньше — уютное убежище с телевизором. Миссис Дейвон сидела на диване, разговаривая по теле-фону, и листала что-то вроде каталога одежды.
— Лола, эти вещи такие милые! — щебетала она. — Мои девочки будут очаровательно выглядеть этой зимой. Я собираюсь заказать подходящие розовые шляпы и варежки.
Если бы это был ее собственный дом, Аманда бы просто прервала болтовню, но здесь она ждала паузы в разговоре, притопывая ногой в нетерпении от невозможности прервать беседу. В любом случае, ей надо было решить, как обратиться к женщине. Она не имела представления, как Трейси называла ее. Мама? Мамочка? Мать?
— Мама?
За этим не последовало никакого ответа, поскольку женщина переворачивала страницу каталога.
— Мамочка? — позвала Аманда. — Мать?
Женщина подняла голову и безучастно посмотрела на Аманду.
— Ты что-то сказала?
— Мне просто было интересно… могли бы мы пойти по магазинам?
— Что? Пойти куда?
— За покупками. Например, в торговый центр.
Миссис Дейвон ответила так, будто ей предложили поездку на Луну.
— Торговый центр?
— Да. Небольшой, вниз по шоссе, другой, через дорогу от Медоубрук… — голос Аманды оборвался, заметив, как на лице миссис Дейвон недоумение сменилось недоверием, которое было очень близко к гневу.
— Ты что? Ты сошла с ума? Не смешно! У меня нет времени ходить по магазинам. Наверху семеро детей!
Аманда хотела сказать У тебя восемь детей, но собеседница миссис Дейвон вернулся к телефону.
— Да, Лола, я здесь. Мне просто нужно бежать в аптеку, чтобы забрать витамины для девочек. Конечно, мы могли бы выпить кофе. У меня есть помощница, и девочки дремлют. Ладно, увидимся через десять минут.
Аманда была потрясена. Когда миссис Дейвон повесила трубку, она посмотрела на женщину.
— У тебя есть время, чтобы встретиться с подругой, но ты не можешь сходить со мной за покупками?
Но миссис Дейвон прошла мимо нее, как будто ее даже не существует.
Дженне вообще не нравился не один день недели, но особенно она ненавидела среды. Каждую среду, после занятий, она должна была посещать школьного психолога.
Это было требованием судьи, когда он освобождал Дженну, после месячного заключения, из тюрьмы для несовершеннолетних. Если бы она пропустила встречу, то психолог сообщил бы судье, а судья бы отослал ее назад, где многие из детей наиболее жестоки, чем она.
Она постучала в дверь мистера Гонсалеса и ждала его веселого, громкого ответа «Войдите!». Как обычно он сидел на столе, а не за ним.
— Привет, Дженна! — сказал он с улыбкой.
Для нее было очень трудно не улыбнуться в ответ. На самом деле он ей нравился, он был очень добрый человек, но она не могла позволить ему узнать это. Таким образом, она пробормотало какое-то невосторженное приветствие и села.
— Как у тебя дела? — спросил он.
— Хорошо, — пробормотала Дженна.
— Просто хорошо? Ну, скажи мне что-то более интересное, чем это. Невероятно, взволнованна, несчастна, сердита, — что-нибудь, чем просто хорошо.
— Я немного устала, — призналась она.
— Почему это? У тебя проблемы со сном?
Это была прекрасная возможность поиздеваться над ним.
— Нет, я вчера поздно вернулась, я зависла со своей тусовкой.
Ей нравилось это слово, тусовка. Она услышала его в каком-то сериале, оно звучит более мягче, чем банда.
Мистер Гонсалес слегка нахмурился.
— Дженна, ты же знаешь, что у тебя комендантский час. Ты должна возвращаться не позднее 10 часов вечера.
Она забыла, что, и это было еще одно требование вынесенное судьей. Поспешно, она поправила свое заявление.
— Ну, вообще-то я ничего не нарушила, тусовка была у меня дома.
— Твоя мама это одобрила?
— Эм… она не знала, ее не было дома…
— Понятно, сказал мистер Гонсалес. Он взял ручку и стал что-то записывать в блокнот, лежавший у него на столе. Дженна напряглась.
— Нет, не то чтобы ее не было всю ночь, сказала она, — Она пришла около одиннадцати.
— И она разрешила твоим друзьям остаться?
Джейн быстро обдумывала ответ.
— Мм, она не знала, что они были там. Они были в моей комнате, и дверь была закрыта.
Она его одурачила? Прочитав его мысли, она нашла облако сомнений. Она должна была перевести беседу на другую тему, поэтому экспериментировала.
— Гм, один из парней в моей тусовке, он, мм, предложил мне немного наркотиков, но я сказал нет. И я заставила его уйти, — добавила она.
— Это хорошо, — сказал он. — Было ли желание принять наркотик?
— О, нет, — заверила его Дженна. — Я к наркотикам больше не возвращаюсь…
На самом деле, она никогда даже не пробовала наркотики, но это была одна из причин, по которой ее арестовали шесть месяцев назад, — она была с людьми, которые их употребляли. Она не возражала, когда люди думали, что она принимала наркотики, это было хорошо для ее плохой репутации.
К ее счастью, тема беседы перешла на более безопасную, на классы и группы.
Не то чтобы блестяще, но ей удалось сохранить внешнее спокойствие, все для того, чтобы избежать дополнительных вопросов.
Слава Богу, что мистер Гонсалес не умеет читать мысли! Хотя она симулировала, что слушала его длинную тираду о том, какая она яркая девочка, что она может жить намного лучше, и возможно, когда-нибудь получит стипендию в университете, думала она только о событиях прошлой ночи.
Она не была со своей тусовкой. В реале ее вообще не было, но она часто задерживалась на железнодорожной станции допоздна, все что угодно, лишь бы не идти домой.
Но вчера она действительно была дома, планировала вечером посмотреть телевизор, а потом лечь спать. Но ее мать пришла домой с друзьями, они включили музыку и начали танцевать, и у Дженны просто не было возможности заснуть в их маленькой квартирке.
Они, должно быть, пили, потому что ее матери стало плохо, и убирать все пришлось ей.
Так что недосып не был ее виной, но рассказать правдивую историю она не могла. Если судья узнает, что ее мать так себя вела, то это может послужить еще одной причиной отослать ее.
Это было забавно в процессе. Она думала о жизни других одаренных из класса — она так отличалась от ее собственной. Только время от времени она должна была признать, что ее жизнь также трудна и запутана как у них.
