"Поздно, - устало ответил Рэми. - Завтра я стану телохранителем наследного принца Кассии и, если умрет Мир, то умру вместе с ним. Сам говорил... против магии особо не попрешь."
Ленар умолк. Рэми чувствовал, что оборотень чем-то очень огорчен, только еще не понимал - чем.
"Вот как... - голос Ленара заметно отдавал грустью. - Странно. А Жерл сказал, что ты не станешь телохранителем принца, что ты поймешь. Н-да... даже он тебя не знал до конца. Но если ты так решил..."
"... я так решил..."
"... то я тебе расскажу. Жерл был у меня несколько дней назад. Даже извинился... Наверное, чувствовал, что недолго ему осталось. Но брат ничего мне не рассказал, зато давно уже рассказал некто другой.
Временами мне приходится появляться в городе. Сам понимаешь, даже оборотню нужны одежда, еда, лекарства. Обычно в город ходила моя жена, куда мне, с такой рожей... но летом сын у нас родился, жена слегка приболела, вот и пришлось идти самому.
Ты ведь знаешь, что оборотни более чувствительны, чем люди. Потому я сразу заметил в толпе носителя. Я бы его не трогал, прошел бы мимо, да учуял ее запах... Это тварь внутри его снова жила! Значит, жила и лоза Жерла!
Испугавшись за брата, я пошел за носителем. Сначала по базару, потом за храмовые постройки, и чуть позднее - к реке. Там, в кустах лозы, я его след и потерял, остановился, оглядываясь, и вдруг оказался на земле, а кто-то на мне. Коснулось шеи лезвие, дыхнуло в лицо запахом дешевого вина...
- Это ты, оборотень, - выдохнул он с явным облегчением, отпуская. - Я уж думал, выследили меня...
- Так я и выследил.
- Интересно мне знать, зачем? - съязвил он, пряча нож.
- Чувствую, что она ожила.
- А что тебе за дело? Братик-то твой, сволочь этакая, тебя за дверь выставил. Аль неправда?
- Это мой брат. Не называй его "сволочью", уж не ты...
- Как изволишь, - издевался он. - Никогда не понимал ни арханов, ни их "понятий о чести".
- Ты сделал моего брата носителем?
- Ну я. И что?
- Тогда почему... почему она жива, а ты... ты остался обычным. Где твоя сила?
Незнакомец посерел как-то, прислонился к растущей у тропинки березе и сказал:
- Да я и сам толком не знаю. Столько лет жил себе спокойно, как вдруг в одну ночь, несколько лун назад, почувствовал, как она внутри шевелится... просыпается. Врать не буду, я даже обрадовался сперва. Помнил еще те времена, когда был не той швалью, что сейчас, а настоящим высшим магом. Кем-то! Да вот только лоза проснулась, а я как был швалью, так и остался. Только теперь еще и убивать начал...
Он некоторое время молчал, потом облизнул искусанные в кровь губы и продолжил:
- Не могу я больше так. Стар я уже для таких штучек, устал. И убивать ни за что - не хочу. А выбора нет. Лозе ведь не воспротивишься... стоит только подумать, как она шипы в позвоночник вгонять начинает. Требует, зараза. И все чаще требует. Я по другим носителям пошел. Даже к брату твоему наведался... Не смотри на меня так, твой Жерл тоже начал убивать. И тоже - не стал магом. Все мы кормим не демона, другого носителя.
- Кого? - выдохнул я.
- Алкадий всегда был любимчиком нашего демона. Если мы пошли в услужение за силу, то Алкадий нашего господина прям обожал. Еще бы... Шерен был единственным, кто терпел рядом с собой редкую тварь - магического упыря.
- Не понимаю...
- Обычный упырь пьет кровь. Алкадий пьет магическую силу. За одну ночь наш миловидный дружок мог сожрать пару магов, да так, что от них только высохшие оболочки оставались. Шерен ему лишь потакал. Демону всегда нравились твари, а Алкадий и был самой настоящей тварью - человеческого в нем мало. Когда умер демон, Алкадий куда-то пропал...
- С чего ты взял, что это он?
- Да он сам сказал, служить себе заставил. Этот сукин сын сумел каким-то образом использовать силу лозы и вбирать в себя через нас силу жертв, как вбирал когда-то Шерен. Только Шерен что-то и взамен давал. Алкадий на такие мелочи внимания не обращает, он только приказывает и нас использует, как марионеток. Знает он, что мы подчинимся, никуда не денемся. Но ты, ты дело другое, - он внезапно вцепился мне в руку, да так сильно, что активизировались мои знаки рода и пришлось тушить поднявшуюся на защиту силу... - Я ведь, пока высшим магом был, будущее видел. И когда случайно тебя на улице встретил, понял - ты нас и погубишь.
- И ничего не сделал?
- А ты решил, что я хочу жить?
- Но погубил моего брата...
- Твой брат сам напросился... Когда стало совсем плохо, я начал тебя искать... а как узнал, что ты - в доме забвения, а брат твой упивается... решил шанс использовать. Лоза как раз одного из носителей выжрала, так я ей дал другого.
- Из-за меня? Из-за меня ты сделал Жерла носителем?
- Не, оборотень, я тебя спас... И сейчас я скажу тебе и как найти всех носителей, и как можно нас убить... Внимательно слушай, повторять я-то не буду...
- Упыря мне все равно не одолеть...
- Ну-ну... такой большой, а не знаешь, что даже против высших магов штучки имеются, - он вытянул из-за пазухи неказистый браслет и поиграл им перед моим носом. - Видишь ли... Алкадий хоть и изгнанник, но как был виссавийцем, так и остался. А в Виссавии свои правила, не так ли? Стоит только вождю или наследнику напялить на него вот эту вещичку и силушек у нашего вампира очень даже поубавится. До нормального уровня. А тогда и одолеть его станет гораздо легче. Только вот беда... браслетик-то только в Виссавии хорош, а вне клана всего луну действует. Но, надеюсь, вам хватит.
- Где я тебе вождя Виссавии достану? Или наследника? Они же из клана не выходят? Им плевать и на Кассию, и на носителей, и на Алкадия!
- А тебе и не надо. Гость к тебе придет, зимним вечером. Гость неожиданный. Ему браслетик и отдай, а он кого угодно найдет... если захочет. Так ты уж сделай, чтобы он захотел. И расскажи, как нас найти и как убить.
- Так хочешь умереть?
- А ты удивляешься?"
Рэми похолодел.
"Отдай мне браслет!" - потребовал он.
"Я-то отдам, но что толку? Где ты найдешь наследника? И как заставишь Алкадия подойти так близко?"
"А то уж дело не твое... Отдай мне браслет! Немедленно!"
Эллис разжег костер и застыл посреди поляны, вглядываясь в темноту. Надеялся услышать, как скрипит снег под лапами архана, оборотня, которому Эллис отдал бы свою жизнь.
Помнил он, как много лет назад приказал ему Рэми охранять брата, помнил, как оттолкнул его, мальчишку, которому суждено было стать харибом. Помнил, как было больно, гораздо больше - обидно, как приказ тот жег душу, и как давила на сердце все эти годы разлука.
