Вот, например, сейчас, оказавшись перед монархом Лоуленда, прежний Оскар совершил бы глубокий поклон, предусмотренный придворным этикетом, а барон Хоу нынешний почувствовал настоятельную потребность преклонить перед Лимбером колено, как сделал на первой аудиенции после получения должности библиотекаря. И только склонившись перед королем, мужчина понял, что поступил правильно, поддавшись порыву. В некотором роде он снова присутствовал на первом представлении.
- Встаньте, барон, - глубокий голос короля накрыл библиотекаря, даруя ощущение причастности к тому, что олицетворял собой Лимбер. - Надеемся, вы понимаете, сколь велика честь, оказанная вам короной. Принцесса Элия просила Совет Сил удостоить вас преобразования, о котором до сей поры в Лоуленде ходили лишь легенды.
- Я понимаю, ваше величество, - смиренно согласился Оскар, неловко поднимаясь на ноги и бросая несмелый взгляд на Лимбера, восседающего в кресле, как на троне, по правую руку от монарха стояла принцесса и ободряюще улыбалась. Раньше барон никогда не отваживался встречаться с королем глазами, но сегодня это получилось словно само собой.
- Мы довольны вашим служением. Трудитесь и впредь столь же усердно на благо государства, оправдайте доверие Советницы короля, - повелел государь.
- Моя жизнь, мой труд, все мои силы для Лоуленда, ибо душа моя, ваше величество, принадлежит ему с той поры, как я впервые узрел наш великий мир, - склонив голову, необычайно искренне, без обычного сарказма, за стенами из которого он привык прятаться от жизненных невзгод, ответил библиотекарь.
Он больше не мог смотреть в глубокую зелень глаз короля, пронзающих саму душу, читающих все помыслы от самых возвышенных до низменных, в каких и сам Оскар не отдавал себе отчета.
- Ступайте, барон, - уже снисходительно-спокойным голосом приказал Лимбер и библиотекарь с удивлением понял, что монарх доволен увиденным. Его оценили, взвесили и сочли достойным.
Оскар еще раз низко поклонился государю, Элии и, пятясь, вышел из кабинета.
- Что ж, ты оказалась права и на сей раз, дочка, - раздумчиво признал король, разведя руками. - Его суть нуждалась в преобразовании, теперь в нем все правильно и цельно. Божок Сатиры прошел путь от низвержения в человечка до возвышения к Богу Литературы, Хранителю Знаний. А увеличение силы его только во благо нашей библиотеке, тем более такого преданного служителя. Видимо, жизнь в урбо-мире сильно изменила барона и, как ни странно, в лучшую сторону. Кто бы мог подумать…такой патриотизм.
- Мы начинаем ценить то, что имеем, лишь когда научились терять, - хмуро и строго признала принцесса и, встряхнувшись, продолжила уже веселее: - Кроме того, пора тебе усвоить, папочка, что я всегда бываю права!
- Надеюсь что так, милая, от всей души надеюсь, иначе когда-нибудь это самоуверенное утверждение может загнать тебя в смертельную ловушку, из которой не окажется выхода. Будь осторожнее, - посоветовал мудрый отец, притягивая Элию к себе и крепко обнимая ее. - Ты слишком рисковала на этот раз.
- Я всегда осторожна, не люблю бездумного риска, но иначе было нельзя, - принцесса сердечно обняла отца в ответ, словно прячась в его силу и уверенность, отгораживаясь ими от плохих воспоминаний. - Ты ведь понимаешь, я делала это не только ради жизни и здоровья любимого брата, папа, но и ради всей семьи, ради Лоуленда. Бог Магии и Бог Торговли жизненно необходимы нашему государству, они - один из столпов нашей силы. Прости, если заставила тебя волноваться.
- Ох, милая, если бы боги седели от переживаний, из-за всех ваших выходок я давно был бы белым, как снег, или вовсе лысым, как коленка, - хмыкнул король, гордо коснувшись густых иссиня-черных волос. - Твой отец порой вспыльчив и весьма сластолюбив, но не делай из него идиота. Я прекрасно понимаю, что нельзя держать вас на привязи рядом с собой вечно и опекать, как неразумных цыплят. Вы молодые боги, но уже не дети, и сами отвечаете за то, что вершите в мирах. Хотя, конечно, порой и мне приходится держать за вас ответ. Прошу только, родная моя, если все-таки решишь, что какая-то из твоих многочисленных тайн достойна моих ушей, не откладывай признание надолго.
- Хорошо, папа, когда я почувствую, что настала пора, ты все узнаешь, но в свою очередь и у меня тоже есть маленькая просьба, - согласилась Элия, пряча голову на груди у родителя, как делала когда-то давно, будучи малышкой, безоговорочно верящей, что ее отец самый сильный, умный и самый лучший из всех отцов.
- …? - Лимбер выгнул бровь.
- Не допытывайся о том, что я хочу от тебя утаить, - шепнула принцесса.
- Договорились, - хлопнул ладонью по столу, как припечатал, государь и отпустил Элию, шутливо шлепнув ее чуть пониже спины.
- Я так понимаю, что время, отведенное общению с семьей, закончилось, и наступило время, посвященное государству, - догадалась принцесса, скрестив руки на груди с видом оскорбленного достоинства.
- Умница, - с показной суровостью согласился Лимбер, поднимаясь и словно заполняя все пространство кабинета своей массивной фигурой.
- Тогда я, пожалуй, пойду проведаю мальчиков, как бы они не начали отмечать прибавление в семействе незамедлительно. Боюсь, в таком случае объем семейного времени у тебя резко возрастет, поскольку мало что останется от государства, - предсказала богиня, выскальзывая за дверь в приемную.
Барона там уже не было и, потянувшись мысленно в поисках его персоны, Элия уловила отклик из Королевской Библиотеки, чего и следовало ожидать. Оскар Хоу, удостоенный одобрения монарха, ревностно взялся доказывать свою государственную полезность. Что взять с барона, если и сама принцесса, и ее братья изо всех сил старались заслужить одобрение короля и его похвалу? Принцесса пообещала себе непременно поручить Лейму надзор еще за одной персоной, кроме неистового Элегора, чтобы новоявленный бог не стал в самое ближайшее время свалившимся от переутомления богом. Преобразование сняло его человеческую усталость, но страховкой от новой порции оной, заработанной в божественном теле, разумеется, не являлось.
Несмотря на множественность уровней божественного мышления, Элия не слишком любила сталкиваться с необходимостью немедленного действия в нескольких направлениях. Одно дело - отстраненно размышлять над парой десятков проблем одновременно, и совсем другое - пытаться их решать на чисто физическом поле. Создавать дубли и фантомы принцесса не считала приемлемым, а количество божественных рук и ног, вкупе с божественным телом, никак не совпадало с числом уровней мышления, следовательно, приходилось торопиться, чего Элия терпеть не могла. Одно дело стремительность и совсем другое - спешка. Первое богиня любила, второе просто ненавидела. Но как бы то ни было, а иногда спешить приходилось и самой прекрасной женщине королевства. Ее досуг вовсе не был столь романтичным и сладострастным, как пели менестрели.
