— Ты же голову ему отрубил?
— Иначе он встал бы через пару минут. А так у нас есть фора где-то полдня. Но, думаю, разумней покончить с ним сейчас.
Арика, восприняв это, как призыв к действию, направила на труп огненное заклинание. К ее удивлению, безголовое тело стало корчиться, как будто ощущало огонь. Жорот, отступивший от пылающего трупа, пинком подкатил поближе голову. Предложил:
— Отойди подальше, — и добавил в костер пару ампул. Женщина, ожидавшая взрывов, инстинктивно прикрыла локтем глаза, но огонь лишь взметнулся выше, да пахнуло жаром.
— А как определять лича не по шрамам? — уточнила Арика.
— Ты ауры видишь?
Она отрицательно покачала головой.
— Тогда — только на глаз. Выглядит как труп, коим он, фактически, и является. Лич — это некромант, прошедший через смерть. Этот явно свежеобращенный, не больше пары лет назад. С годами они ссыхаются, становятся похожими на мумии.
— Вот тебе и граничное событие двухлетней давности, — заметила Арика.
— Очень может быть.
— Значит, при желании ты тоже сможешь стать таким же чудно-красивым и не совсем живым? — подколола женщина колдуна.
— Я — вряд ли. У меня некромантия не профилирующая, а для подобного преображения нужно иметь уровень не ниже первого. Если подозреваешь, что противник — лич, наиболее рационально атаковать огнем.
— А ты почему водой?
— У меня огонь для лича слишком слабый, — сообщил колдун, ногой вороша уже догоревшие останки. — Так. Идем искать его ученика. Не думаю, что он телепортировался из храма. Скорей всего, в одной из комнат сидит.
— Это тот, который Кима ранил — ученик?
— Либо молодой маг. Ким его почти прикончил, кстати, — говоря это, Жорот направился к одной из двух дверей, не являющихся входом.
— Мага? Это как Ким ухитрился? — уточнила Арика, не отставая от колдуна.
— Тот не поставил защиту против холодного оружия. Против огнестрельного поставил, а Ким достал его ножом. Я по неопытности тоже так попадал.
Говоря это, колдун толкнул правую дверь. За ней была не комната, как Арика ожидала, а коридор. По левой стороне коридора были четыре двери, по правой — две.
Жорот уверенно прошел к третьей двери из четырех. За ней оказалось что-то вроде лаборатории — громадный стол, занимающий большую часть комнаты, полки вдоль стен, заваленые всякой алхимической дребеденью.
За столом, в дальнем углу скорчилась знакомая фигура, что-то делая. Мужчина вскинулся — вероятно, на входе стоял звоночек — рывком встал, выставив защиту. Он был без рубашки и Арика разглядела рану — где-то в области сердца. А судя по тому, что Ким профессионал, промахнулся он вряд ли… Да уж.
— Договориваться будем? — вдруг спросил Жорот. — Или предпочитаешь умереть?
— О чем договариваться? — выплюнул мужчина.
— Мне не улыбается разбираться месяцами в ваших заметках. Либо отлавливать зомби по лесам. Поможешь призвать их или упокоить — останешься жить.
— Хочешь сказать, ты меня отпустишь?
— Нет, конечно. Меньше всего мне хочется лет через пятьдесят-сто зачищать тут все заново. Отправлю в Клан, либо передам вашему правительству.
— Так это та же смерть, только отсроченная! — издевательски отозвался некромант.
— Как скажешь, — стремительный жест послал в противника ледяное заклинание. Щит некроманта рассыпался, он упал лицом вниз на столешницу.
— Он прав, кстати, — сообщил Жорот, подходя к телу и взваливая его на плечо. — На их счету слишком много жизней. И, несмотря на то, что инициатром и главным исполнителем был его учитель, его это не спасло бы, — он вынес тело в коридор. Скинув на пол, отошел подальше и запустил в тело ампулу. — Но, с другой стороны, многие согласны и на отсрочку. А мне меньше работы было бы…
Арика невольно передернулась, как от озноба. Обыденность, с которой Жорот убивал, ввела ее в легкий ступор. И всколыхнула старые страхи, до сих пор уютно дремлющие где-то на перифирии сознания.
Жорот то ли догадался каким-то образом, то ли просто понял, о чем она думает. Негромко сказал:
— Удовольствия мне это не доставляет, поверь. Но угрызений совести и жалости я тоже не испытываю — согласись, оба получили по заслугам. Да, работа грязная, но я ее выбрал сам. А ты думай — возможно, просто не сможешь спокойно убивать. Иногда раненных, беспомощных. А это необходимая составляющая боевого. К сожалению. Так, ладно, — он решительно принялся сгребать бумаги со стола в одну кучу. — Лирику в сторону, я сажусь работать. А то действительно придется неделями зомби по тайге отлавливать. А ты иди домой — отдыхать. Если что, у меня есть амулет телепортации.
— Какой еще амулет, — проворчала Арика. — Тут же щиты!
— Зато зомби уже выход не охраняют — после смерти хозяев они перестали подчиняться их приказам. Да и блокировка дверей снята.
— Кстати, ты уверен, что магов было только двое? — уточнила женщина.
— Здесь следы только их аур, — отозвался колдун, уже уткнувшийся в бумаги.
— Может, я чем могу помочь?
— Вряд ли. Ты ж в некромантии вообще не смыслишь.
— Ладно. Пойду узнаю что с Кимом.
Карина еще сидела у постели раненного. Роджер стоял рядом, похоже, выполняя обязанности медсестры.
— Ну как? — поинтересовалась женщина.
— Жить будет, — отозвалась целитель. Искоса глянула на Арику. Сообщила:
— Тебе желательно поесть и отоспаться.
Та кивнула.
— Кого это ты кровью отпаивала?
— Контур рисовала.
— И давно? — Карина заинтересованно подняла брови.
— С полчаса.
— Гм-м… Твое Умение — это нечто. Классический маг лежал бы пластом — при такой-то кровопередаче на заклинание.
— Знаешь, я тоже не особенно бодрая, — проворчала Арика.
— Однако ходишь и даже не спотыкаешься при этом, — Карина наконец встала, сообщила Роджеру:
— Он проспит до завтрашнего утра. Не будить. Завтра постельный режим, будет возмущаться — хоть привязывай. Я с утра наведаюсь. Если что — вызывай, — она повернулась к Арике, — Тебе советую отлежаться хотя бы пару дней.
Арика кивнула. Дождавшись, пока Карина исчезнет в овале телепорта, женщина повернулась к роботу:
— Извини. Пожалуйста, принеси какой-нибудь еды, я посижу здесь пока. В смысле, на двоих.
— Я понял.
Роджер вернулся с большой корзиной, вручил ее Арике.
— Пойдет?
— Спасибо. У нас все нормально, Жорот с бумагами разбирается.
Она вышагнула в храме, с трудом доволокла корзину до лаборатории. Тронула колдуна за руку.
— Да?
— Поешь, пожалуйста. А то я тебя знаю, опять забудешь обо всем не свете.
